«Поверил, - решила Мишель. – Иначе бы позвонил».

Мысль о том, что Михаэль просто вернулся к себе, не попытавшись даже поговорить с ней,  и гнала Мишель в Таллинн. Им нужно объясниться. Срочно. Еще вчера. Пока он не придумал еще чего-нибудь. Хотя, чего уж больше.

Она сама себе не сознавалась, но больше всего Мишель боялась, что трубочист решит забыть о ней в чьих-нибудь объятиях. Она же не дура, понимала, что такой мужчина, как Михаэль, пользуется повышенным вниманием у женщин. Вот приедет она к нему, а он уже с другой. Нет, скорее в Таллинн!

Но рисковать карьерой ради мужчины?

А на белой бумаге одна за другой менялись картинки: Михаэль, в костюме трубочиста улыбается ей на Ратушной площади. Михаэль ведет ее по крутой лестнице на свой чердак. Михаэль с чашкой кофе что-то рассказывает. Уверенно управляет машиной. Крепко держит на руку, показывая пляж Пирита. Нежно целует в губы, укрывая на ночь одеялом. Везде – он и это потрясающее чувство защищенности, которое появляется у Мишель рядом с ним. Словно он заворачивает ее в свою заботу. Как в одеяло ночью. Как в теплый шарф на улице. Было ли  ей когда-либо так спокойно? Нет. Разве что только в детстве, рядом с мамой, на руках у отца.

- Стоит, - твердо ответила Мишель.

«Что я, работу себе не найду?» - пронеслось у нее в голове, а пальцы крепче сжали ручку.

- Повезло мужику, - с легкой завистью констатировал главный.

- С чего вы взяли?

- Брось, не слепой, - хмыкнул начальник и побарабанил пальцами по столу. – Ладно, езжай в свой Таллинн. Но чтобы через три дня, как штык!

- Буду, - ответила Мишель, положила ручку на стол и отодвинула от себя бумажный лист.

- Иначе.., - разошелся главный, но, так и не придумав для Мишель  достойной кары, продолжил: - Все, иди. Работай.

***********

И снова она летела со стыковкой в Риге. Почему-то прямых рейсов в Таллинн не было. Зато была мысль поехать на машине, но Мишель, обдумав все, как следует, от нее отказалась. Идея, конечно, хорошая, но слишком уж затратная по времени.

Она представила себе, как приедет к Михаэлю, и не успев его даже поцеловать, сядет в машину, чтобы  ехать обратно, в Москву.

«В следующий раз», - пообещала себе Мишель, отчего-то ни секунды не сомневаясь, что он обязательно будет, это следующий раз.

Стыковка в Риге заняла всего-то полтора часа. Паспортный контроль и чашка кофе, вот и все время.

И вот она в самолете Рига - Таллинн, смотрит в иллюминатор. Еще совсем немного, и она увидит его. Скажет…

А что она скажет? И Мишель решила, что нужно подготовить хоть какие-то слова, чтобы объяснить трубочисту, почему вместо того, чтобы вернуться к нему, она проводила столько времени в доме бывшего мужа.

Всю дорогу из аэропорта до дома Михаэля, она старательно репетировала, что скажет, когда он откроет ей дверь.

Сидя на заднем сидении такси, проезжающего мимо Александро-Невского собора, Мишель показалось, что она нашла-таки подходящие слова.

Если бы она только знала, что они ей не понадобятся…

Мишель стояла у его дома, тщетно пытаясь справиться с волнением.

Как ее встретит Михаэль? Она понимала, что на теплый прием рассчитывать не стоит. Хорошо, если он сразу, прямо с порога, не укажет ей на дверь.

Она протянула руку и нажала на практически незаметную панель у двери. Еще в январе Михаэль показал ей, как попасть в подъезд. Это было несложно – все-то и нужно, что отодвинуть в сторону пластинку, скрывающую кодовый замок. Но если не знать  о существовании этой пластинки, то найти ее очень трудно.

Мишель по памяти набрала четыре цифры и услышала тихий щелчок. Потянула на себя дверь и вошла в подъезд. По ступенькам поднималась медленно, как старушка, не сомневаясь, что впереди ждет очень сложный, неприятный даже, разговор.

«Сама виновата», - сказала себе Мишель и пошла быстрее.

Остановилась у знакомой двери, отдышалась и постучала – звонка тут не было.

Пару секунд ничего не происходило, и Мишель постучала сильнее, пытаясь представить, что станет делать, если ей не откроют.

«Буду бомжевать», - решила Мишель и огляделась вокруг, уже прикидывая, где здесь можно устроиться.

Но вскоре из глубин квартиры раздались торопливые шаги, щелкнул замок, бешено застучало сердце, и дверь распахнулась.

Мишель качнулась вперед, но увидев открывшего ей, резко дернулась назад.

Мысли заметались в голове, как испуганные птички. Она умудрилась ошибиться домом? Или Михаэль переехал? Или….?

- Tere, - поздоровалась с Мишель незнакомая молодая женщина. - Kes teil vaja on?*

Мишель поняла только первое слово, об остальном проходилось лишь догадываться.

- Tere, - повторила вслед за незнакомкой и перешла на русский в надежде, что женщина сможет ее понять: - Я могу увидеть Михаэля?

Услышав русскую речь, женщина недовольно поджала губы и внимательно осмотрела Мишель с ног до головы.

- Вы ему кто? – спросила по-русски медленно, с сильным акцентом.

Мишель подавила в себе желание задать незнакомке тот же вопрос. В конце концов, это могла быть его родственница, домработница или просто знакомая.

В ответ Мишель пристально посмотрела на собеседницу, опустила глаза и заметила, что на ногах у женщины тапочки. Нет, в это не было ничего необычного, если бы не тот факт, что тапочки были женскими, а ведь еще в январе сама Мишель ходила в тапках Михаэля, других у него не было. А значит….. Мишель закусила губу. Что может означать появление в квартире холостого мужчины женских тапок, Мишель очень хорошо понимала. И тут же появилось желание отомстить этой незнакомой женщине. Хотя причем здесь она?

- Я Мишель, - сказала и сделала решительный шаг в квартиру, заставляя собеседницу потесниться в коридор.

Нет уж, не для того она пролетела больше тысячи километров, чтобы позорно отступить при первой же неудаче.

- Вы из Москвы? – спросила девушка.

- Из Москвы, - подтвердила Мишель и повторила свой вопрос: - Я могу увидеть Михаэля?

- Его нет.

- Хорошо, я подожду, - сказала Мишель, расстегивая куртку.

Тут же раздался категоричный ответ:

- Он сегодня не придет.

- А где он?

- Уехал. В Хельсинки. Будет через два дня.

Первой мыслью было тут же, не сходя с места осчастливить незнакомку известием, что она готова подождать Михаэля в его квартире. Какое-то внутреннее чутье подсказало Мишель, что женщина здесь не жила. Возможно, часто бывала, вот и тапки себе купила (Мишель старалась не думать о том, что это мог сделать трубочист), но эта квартира не была ее домой. Пока не была.