— А ты ещё что за перец? — сотенный окинул меня презрительным взглядом.

— Имперец. — пришлось мне поправить легионера. — Граничник. И я жду извинения перед младшим шаманом, или мне придётся вызвать тебя на дуэль. Причина — оскорбление моего боевого товарища. Бой до смерти.

— Граничник, ты эти местные замашки брось. — усмехнулся сотенный. — Чтобы я — потомственный аристократ, вышел на дуэль со смердом? Свали с глаз долой, или я тебя покалечу.

— Покалечит? Он что, не в себе? Ну сейчас я ему объясню, в чем он ошибается.

Глава 10

Очень странные дела…

Легионер, видимо решивший, что он в своём праве, на моих глазах начал создавать плетение третьего круга «воздушный удар». Я не понял, он что, убить меня решил? Ну идиот, сам напросился.

Чем отличается граничник, ежедневно оттачивающий свои боевые навыки, от обычного легионера. Согласно уставу и распорядку дня, оба регулярно тренируются. Но есть один нюанс — служащий легиона не рискует ежедневно жизнью. А значит его стремление стать сильнее, быстрее, смертоноснее значительно уступает желанию выжить у воина на границе.

«Воздушный удар», это конечно эффективно, когда ты находишься на открытом пространстве. А вот «воздушный кулак» второго круга хоть и слабее, но идеально подходит для ситуации.

Пока сотник возился с созданием одного плетения, я сотворил два. И активировал оба, ничуть не боясь убить легионера. У него наверняка есть защитный амулет, который обязан выдержать столь незначительную атаку.

Первый «воздушный кулак» сбил офицеру концентрацию, разметав весь конструкт плетения. Заодно просадил защиту, от чего раздраженный взгляд наглеца мгновенно стал испуганным. Второй удар ещё сильнее ослабил защитный амулет, похоже четвёртого круга, и этого оказалось более чем достаточно.

Одновременно с атакой я начал двигаться вперёд, сокращая дистанцию, и когда второе плетение разбилось о незримую полусферу, со всей силы толкнул противника ногой в корпус. Удар мне ставили лучшие инструктора империи — гранични-ветераны. А потому сотника от моего толчка с силой швырнуло на толстую, массивную входную дверь, способную выдержать и втрое больший вес. Так что легионер, смачно приложившись о преграду, лишился не только защиты, но и сознания.

— Что здесь за шум? — раздался со второго этажа недовольный мужской голос. А в следующий миг ступени лестницы заскрипели под кем-то очень тяжёлым. Я даже невольно обернулся, чтобы посмотреть, кто это такой грузный решил почтить нас своим присутствием. К тому же голос говорившего показался знакомым.

Перекрыв все пространство, вниз спускался здоровенный детина. Как и я, он был лишь в одном халате, разве что ноги обуты в сандалии.

— Рыжий, ты что ли? — не веря своим глазам, спросил я.

— Чё⁈ — с недоумением буркнул здоровяк, которому даже местный вышибала едва ли достигал плеча. — Сейчас кто то за рыжего… Стоп. Варда? Да ладно!

— Ну и раскабанел ты, наглая твоя морда! — улыбаясь, произнёс я, разглядывая друга детства.

— Так ты переходи к нам в легион, и у тебя такая же будет! — расплылся в улыбке Кром. — Ну здорова, дружище!

Мы крепко обнялись.

— Черт, не видеть друг друга полтора десятка лет, а затем встретиться, и где — в красном доме! Да ещё и при таких обстоятельствах. Произнёс Кром, отстраняясь. — Ты по что моего сотника вырубил?

— За языком не следит, и местные правила нарушает. — пришлось пояснить мне. — Так то я ещё не закончил с ним.

— Вот же ж! Слушай, дружище, давай я его сам накажу, а? А то у меня совсем нет желания писать объяснительные, почему у меня офицер погиб до того, как мы… Да, до того, в общем.

— Ну, если настаиваешь. — пожал я плечами, и тут же вспомнил: — Слушай, а ты в курсе, что Ипат здесь, в городе?

— Империя изменилась, Варда. — произнёс Кром, шагая справа от меня. Мы втроём направлялись к месту службы Ипата — шутка ли, столько лет не собирались вместе.

— Да заметил уже. — усмехнулся я, вспоминая возмущённые крики сотника, пока тому не объяснили, что его жизнь висит буквально на волоске, и лишь благодаря Крому офицера еще не прикончили, как трусливую шавку.

— Сейчас граничников не считают спасителями империи. Скорее наоборот. — поморщившись, начал разъяснять старый друг. — Скорее уж вы являетесь причиной завышенных налогов. Да и дриггов теперь по большей части не любят. Призывателям слишком многое позволено, чего нельзя даже аристократам. А это раздражает горячие головы. Вот и пытаются всячески показать, кто главный. Дошло до того, что некоторые идиоты считают народ, разговаривающий с духами, не достойными находиться среди людей.

— Дураки могут не любить дриггов, но этот капитан видел, что Шупака одет в форму граничника. — напомнил я. — И всё равно вёл себя, словно перед ним недостойный.

— Моя не в обиде на глупый легионер, ведь он извиниться, вставать на колени, и отдавать своя кинжал. — высказал свое мнение младший шаман, шагающий слева от меня. — Мало какая дригг хвастаться такой трофей.

— Капитан из древнего рода, старая аристократия. — Кром чуть притормозил, чтобы сорвать с ветви, свешивающейся через забор, крупную спелую сливу. Глядя на это, я улыбнулся — рыжий с детства пожирал всё съедобное, что попадалось ему на глаза, и похоже не смог избавиться от этой привычки.

— Как вас вообще занесло сюда? — поинтересовался я. — Неужели славному второму легиону больше нечем заняться в империи? Или государство Сидов вдруг перестало подсылать своих черномагов?

— Ты уж извини, но раскрывать замыслы моего начальства не буду, как и причину, почему сюда прислали вторую когорту второго легиона. — Кром сплюнул сливовую косточку, и потянулся к забору в поисках новой добычи, но в этот миг мы вышли из проулка на улицу, упирающуюся одной стороной в храм. — О, почти пришли. Надо же, никогда бы не подумал, что