ладонь с шеи на плечо девушки и начал медленно охлаждать измученную конечность, создавая эффект местной гипотермии. Кровь потекла медленнее, рука стала синеватой. Эжен кивнул, вытер кровь очищенным магией полотенцем и продолжил лечение.

Почувствовав запах своей крови, Шелара жалобно всхлипнула.

- Ну же, Шелара, совсем не больно. И не страшно.

- Страшно, - прошептала она. - Очень страшно.

Демон склонился к её уху и промурлыкал, совсем как раньше:

- Хочешь, я тебе песенку спою?

- Хочу.

- Тогда слушай… “Ночь падала на землю ливнем звёзд, в холодном воздухе огня кружились искры, а мне от снега чудился дух роз и тяжестью своей все путал мысли…”.

Шелара закрыла глаза и поудобнее пристроила голову на его плече. Ещё одна слеза соскользнула со щеки. Всё ещё сомневаясь, она подняла здоровую руку и обняла Альшера. И когда рука опустилась на его пояс, невольно прижала демона сильнее.

- Кажется, тебе стоит поблагодарить эту нежить, - иронично проговорил Эженталль на шерессе, вычищая рану кинжалом.

Альшер не ответил, продолжая тихо напевать песню. А Шелара плавно уносилась в туманное царство сновидений, обнимая Ледяного демона, как последнюю опору в этом мире.

- Чары ша-ирлеш всё сильнее?

- Да, - Ледяной осторожно придерживал обмякшее девичье тело. Она была упоительно тёплой и податливой. Всегда бы так. - Думаю, в итоге, нам обоим не устоять.

- Если, конечно, Шелара не погибнет где-нибудь по дороге, - добавил Тианшель, заставляя рану медленно затягиваться. Алая плоть покрылась тоненькой гладкой плёночкой, под ней срастались заново сосуды, мышцы, ткани. - Она слишком хрупкая для нашей компании.

- Ты её недооцениваешь. Опыт и сила у неё вполне компенсируется упрямством и наглостью.

- Пусть так. Но я бы не стал выпускать её из виду, если не планируешь разорвать связь. Так. Я сделал, что мог. Восстановление может занять несколько часов. Сейчас я забинтую её руку, и уложи её спать.

Эженталль достал из своей сумки бинты и аккуратно обернул рану плотной материей. Закрепив края, демон отдал Альшеру кинжал и уничтожил все следы операции. Принц попытался чуть отстраниться от девушки, но она протестующе проворчала что-то во сне и прижалась к его груди плотнее. Демон, конечно же, сдался. Князь хмыкнул, пообещал, что сам договорится с хозяевами, и исчез за дверью.

За окном было уже светло, под потолком гасли магические “светлячки” Эженталля.

Иллиабель закрыла дверь и повернула в замке ключ. Селлестераль, подняв на миг взгляд, тут же опустил его обратно в документы и продолжил чтение. Демоница подобрала длинный подол, скинула туфли и прошла по ковру до стола. Ворс приятно щекотал голые ступни.

- Что ты делаешь?

- То же, что и всегда. Пытаюсь работать.

Наместник выпрямился в кресле и откинулся на спинку, крутя в пальцах ручку.

- А ты?

- А я мешаю тебе работать!

Иллиабель обошла стол и удобно устроилась на коленях супруга. Он совершенно не возражал. Обнял жену и закрыл папку с документами. Женщина обвила руками его шею, заглянула в обожаемые глаза, и была награждена нежнейшим, волнующим поцелуем.

- И ты даже не будешь сопротивляться?

- Не буду. Я слишком много работаю, и мне иногда тоже нужен отдых. Иначе никакого вдохновения.

- Неужели, отчёты по укреплению шанакартского лирса против гномьего “топорика” не вдохновляют?

Селлестераль усмехнулся: и всё-то она успевает замечать. А казалось бы, в папку даже не взглянула.

- Совершенно не вдохновляют. Старейшина Дювиалар просто хочет премию.

- Плох тот экономист, который не хочет премию, - заметила Иллиабель, поглаживая ткань его камзола на груди.

- Тоже верно. Ты ко мне по делу или соскучилась уже?

- По делу. И соскучилась. Мы ведь не виделись с утра.

- С утра? Неужели! А мне показалось, прошли столетия печали и ледяного забвения.

- Так сильна твоя любовь ко мне, или так скучны отчёты Старейшин?

- Тебе правду или то, что ты хочешь услышать?

Иллиабель изогнула идеальную бровь:

- Правду.

- Тогда, и то и другое. Знаешь, я уже почти хочу видеть Шейлирриана на престоле. Возьму отпуск… Или сразу пенсию брать?

- Для начала возьми хотя бы выходной. У отца сегодня помолвка.

- Надеюсь, на это липовое обручение он не требует подарков?

Она рассмеялась:

- О, Селлестераль, не будь скрягой! Иначе нам никто не поверит!

- Тогда я первым делом попрошу Альшера называть её бабушкой!

Иллиабель снова не сдержала смеха:

- Ты злодей!

- О, да! Он уже узнал что-нибудь полезное от Карела?

- Не спрашивала. Вечером расскажет, - Иллиабель прилегла на его грудь. - Интересно, каким будет мир без Вилькортина?

- Очень инниарским, полагаю.

- Селлестераль!

- Я ведь не сказал, что это плохо. Это интересно. И безусловно, красиво.

- А мне нравится мир без Вилькортина. И без Эль-Ризара.

Он вздохнул, поглаживая обнажённое белое плечико:

- Ужасная, ужасная верноподданная. Любила ли ты его хоть когда-нибудь?

- Конечно, любила. Я была молода, прекрасна и амбициозна, а он был Наследником. Наша любовь была предопределена. Но знаешь, что?

- Что?

- Если бы тогда я лучше знала вас обоих, то выбрала бы тебя намного раньше.

Рука ужасно чесалась. Шелара потянула к повязке и ожесточённо поскребла ногтями кожу, сунув пальцы под бинт. Уняв зуд и удовлетворённо выдохнув, она перевернулась на бок, открывая глаза и официально просыпаясь. От подушки слабо пахло лавандой и кедром. И почему-то от этого губы сами растянулись в счастливой улыбке. Альшер…

Может, Шерри не так уж и не прав? Даже в Шанакарте Снежный Принц был единственным, кто всегда держался рядом. Всегда мог научить паре приемов или от души искупать в кондитерском креме.

Продолжая улыбаться,