Шрифт:
Закладка:
Притворяется? Нет? Такая же, как Влада, которая легла под меня, как под более богатого, чем её муж, или… или?
— Уже помогаю, — ответил, и мы зашли на кухню.
Алика, хоть и не хотела идти со мной, но закуски приготовила. Я и не ожидал этого, даже в голову не пришло попросить. Наоборот, распорядился, чтобы секретарь заказала на дом еды из ресторана, чтобы Алика сама не готовила, чтобы на это время не тратила.
Зачем-то заглянул в холодильник — контейнеры из ресторана стоят на второй полке. Нетронутые. А рядом кастрюля, и в ней гуляш. Какой-то салат в небольшой миске, пюре, и обещанные закуски.
— Я не знала, что еду привезут из ресторана. Да и скучно мне было, вот и приготовила. Надеюсь, ты не против?
— Алика, — вздохнул, — я не против. В каждом твоем слове я слышу извинения. Хватит. Я против того, чтобы ты с посторонними мужчинами общалась, и сбегала от меня. В остальном ты свободна.
Она достала из холодильника закуски, поставила их на стол, и накрыла полотенцем.
— Твое хобби — готовка?
— Нет, — смутилась она, и после паузы призналась: — Я рыбалку люблю.
— Рыбалку? Шутишь? — усмехнулся, представив Алику в штанах цвета хаки, с удочкой и чемоданчиком рыбака.
Нелепая картина — Алика на рыбалке.
— Не шучу. Папа увлекался рыбалкой, но когда мы здесь жили, я с бабушкой была постоянно, с родителями мало общалась, и папа с приятелями ездил рыбачить. Когда переехали в Бразилию, мама… ну, она этого увлечения не понимала и не разделяла, друзьями папа не обзавелся, и как-то раз решил меня взять. Мне понравилось.
— Серьезно?
— Да, — улыбнулась Алика, и накрыла блюдо полотенцем. — Я все время сомневаюсь, что папа меня любит, но вспоминается очень часто только плохое. А было и хорошее ведь: как мы очень рано выезжали, как прикорм готовили, и удочки вместе выбирали. Как папа меня учил… это ведь целое искусство. Сначала мне рыбалка нравилась просто потому что я с папой могла время провести, а потом втянулась.
— Охренеть, — выдохнул, и взял со стола закуски. — Рыбалка. Скоро выяснится, что ты еще и футбольная болельщица.
— Вообще-то да. Болельщица.
— Тоже отец на матчи водил? — спросил, скрывая неудовольствие от этого факта.
Алика кивнула.
Все же, любит его — отца своего. Но, сколько она говорила времени прошло? Год? И живет ведь без него? Вот и пусть дальше живет. Я обещал найти его, и найду, но сама Алика его не увидит.
— Идем, — я взял девушку за руку, и повел из дома.
Влада живет всего лишь через дом от нашего. И когда мы дошли до неё, я успела пожалеть, что согласилась. Может, нужно было дома остаться? Одной или с Маратом.
Мне ведь понравилось с ним. Очень. Он обижает меня, и часто, но я отчего-то понимаю, что он не планирует обидеть, когда поступает со мной тем или иным образом. Просто он такой человек.
Первой я увидела Владу, когда мы приблизились.
Вспомнила её взгляд утром, за завтраком, и поежилась. Скандал Влада не устроила, замечаний ни мне, ни Марату не делала, но я заметила, насколько ей неприятно то, что она старалась для Марата, а он выбрал обычные кашу и яичницу. Приготовленные не ею, а мной.
— Уже сидят, — указал Марат на открытую террасу.
Отступать поздно. Да и не съедят же меня, в самом-то деле. И Марат вряд ли заявит всем, что купил меня. Он может быть каким угодно — властным, жестким, даже жестоким.
Но он не подлец.
— Здарова, Сокол, — при нашем приближении первым поднялся высокий блондин, и крепко пожал протянутую Маратом ладонь. — Думали уже сами к тебе идти, и как в детстве свистеть под окнами. Помню меня как-то твоя тетка водой окатила, чтобы не свистел. Денег, мол, не будет. Ошибалась.
Они коротко обнялись, похлопали друг друга по плечам, и Марат хохотнул.
— А это что за птичка? — блондин перевел взгляд на меня, и веселье слетело с лица Марата.
— Это Паша. Паша, это Алика.
Блондин шагнул ко мне, но Марат буквально силой утянул меня на себя.
— Без рук!
— Понял. Ладно, знакомьтесь, я пока мясо проверю.
Марат познакомил меня с Альбертом — очень красивым мужчиной с наметившимся животиком, и с Камиллой — его женой. Влада хлопотала вокруг стола, расставляя блюда, тарелки, тарелочки, будто это не просто вечерние посиделки, а званый ужин. Паша оказался её бывшим мужем.
— Он раньше здесь жил. Как развелись, Паша переехал в другой дом на этой же улице, с Владой они нормально общаются, — прошептал мне на ухо Марат.
Неожиданно для самой себя я испытала некоторое облегчение при мысли, что Паша с Владой помирятся, и она больше не станет заглядывать на завтраки к другим мужчинам. Но тут же поймала её взгляд, нацеленный на Марата, и поняла — нет. Эта не перестанет.
— Странно. Обычно бывшие не ладят, — заметила я, скрываясь от взгляда рыжей.
Не люблю, когда на меня так смотрят.
— Ничего странного, девочка. Они женились не по любви, а потому что по статусу друг другу подходят. Потом развелись, бывает.
— Раз по статусу поженились, тогда зачем было разводиться? — не поняла я.
Марат нахмурился, и не ответил.
А меня снова кольнуло это. Не молчание, а его слова про статус. Очередное напоминание, что с некоторыми только спят, а женятся на подходящих. Пусть и разводятся потом, но ужинают вот вместе.
А мне кто по статусу подходит, интересно? Если бы я, конечно, вздумала вдруг замуж выйти. Марат точно не подходит, как и никто из этих мужчин. Денис? Тоже вряд ли, он далеко пойдет, найдет себе дочку какого-нибудь магната, и получит продвижение по карьерной лестнице.
Видимо, мне подходил только Миша с его темными делишками, подлостью и дурными пристрастиями.
— Ой, а что это? — Влада приняла из рук Марата закуски с таким восхищением, точно он её бриллиантовый гарнитур преподнес.
— На стол поставь. Алика приготовила.
— На потом останется. Вдруг салатов и мяса окажется недостаточно, — Влада развернулась, чтобы пойти с моими блюдами в дом, но Марат остановил её.
— Влада. На стол поставь, будь добра.
И так он это произнес, что она послушалась. Меня и восхищает эта черта в Марате, и раздражает — наперекор ему всегда тянет поступить.
Влада обиженно надула губы, убрала с центра стола вазу с лилиями, и водрузила на её место мои блюда. А Альберт еще и добавил рыжей недовольства своими словами:
— Наконец-то. У меня от этих дрянных цветов глаза слезятся.
— Нет в тебе аристократизма, — буркнула Влада.
