Шрифт:
Закладка:
Когда конец близок, истинные желания острыми пиками прорываются наружу, далеко отбрасывая «надо» и «так принято».
Я был в своем праве, как высший судья на своей земле, хотя должен был отправить виновных в столицу под конвоем. Лег лицом вниз на каменистую землю, ставшую родной за эти годы. Волны шумели, неистовствуя и грозно ярясь. Порывистый ветер трепал одежду.
Громко вереща, по дороге к дому обогнала одна из невест. По выкрикам один из смертников был ее братом. Связи нет, закрою город на выезд, сдеру клятвы молчания, потом свадьба, туя на наследника и все, полоса жизненных препятствий закончится.
— Знал, что сбежишь сюда.
Велдон, Руперт и секретарь принесли сменную одежду, таз с водой и чистую ткань. Передышка закончилась… Соскреб тело с камней, рывком содрал одежду, не заботясь о целостности и с наслаждением умылся. Походя передал поручения, двое побежали исполнять.
— Ты… как? — тихо спросил Велдон. — В себе?
— Помутнения в этот раз не было. Физическая сила возросла на короткое время. Успокоился — прошло. Из ощущений… Дрянь эта чешется и болит, — указал на лицо. — Скажи, как я …
— Внешне?… Уже лучше. Черных линий стало больше.
— Велдон, — истеричный визг, — пройдись подышать! — рявкнула незаметно подошедшая мама. Лекарь втянул голову в плечи, кинул виноватый взгляд и был таков. — Ты!!! — идеально выщипанные брови словно коршуны нависли над глазами полными негодования. — Как! Ты! Мог! Сотворить! Такое!!!! — годы невольных тренировок спасли мои уши. — Твой отец, чтоб ему икалось в небесных чертогах, — процедила сквозь зубы, — бросил меня одну с тобой на руках! Думаешь, было легко?! Полагаешь не пытались повторно выдать замуж?! Хоть раз задумался, что было бы с тобой? — женский кулачок впечатался в грудь. — Нищенская халупа в глуши где-нибудь на границе! И скоропостижная смерть, уж это бы обеспечили! Я защищала нас!!! Вырвала зубами право быть вместе, сын!!! Почему ты решил бросить меня?! — отчаянно вцепилась обеими руками за рубаху и трясла, требуя ответа. — Почемууу?!
— Я не мог иначе, мама, — обнял ее, тут же промочившую рубашку от рыданий. — Ты сама научила не оставлять врагов за спиной.
— Так мама виновата во всем? — откинула голову назад, возмущенно задыхаясь.
— Нет, — улыбнулся, прижав обратно, ставя подбородок на макушку. — Они виновны, и все это знают. Ты не исключение. Король бы их отпустил, немного пожурил и пополнил казну.
— Кстати, Филипп…
— Не перебивай. Мне не долго осталось, защищать младенца придется тебе. Лучше выглядеть жертвой в глазах общества, чуть не пострадавшей от руки собственного спятившего сына, чем всю жизнь жить, как ты выразилась в халупе на краю мира, опасаясь мести опозоренного рода. Трех родов.
— Оставим это, так и морщины новые появятся от волнений! — привычно отгородилась маской. — Итак, невест осталось всего четыре, дорогой. Четыре! Сократим программу до четырех свиданий и трех ужинов. Я все распишу!
— Одна прогулка на каждую. И хватит с нас. Сегодня… дадим им отдохнуть. Завтра во второй половине дня я совершенно свободен.
Матушка некрасиво уронила челюсть, да так и осталась стоять с выпученными глазами, прекрасно поняв — шутки закончились.
* * *
Любаша
Пока мысленно жалела Мюррея, съела на кухне все, что могла, ошалела от количества и из последних сил доползла до кровати, тут же уснув богатырским сном. Одним словом — стресс.
Проснулась, когда на небе раскинулось бархатное платье ночи, украшенное сияющим светилом. Легкая прохлада заставила поежиться и накинуть плед на плечи, предусмотрено захваченный из комнаты. Укутавшись так, что остался торчать только нос, мелкими шажками просеменила до кресла и удовлетворенно плюхнулась — подумать.
Жалко. Всех было жалко. Себя, малолетних индюков, капитана, невест и даже Марджери. Странные мысли иголочками впивались в мягкое место, встала, перекуталась и бесцельно пошла обходить дом по кругу. Домашние мягкие туфли быстро промокли и противно липли, позволяя щупальцам холода ползти все выше и выше. Остановилась. Возвращаться или пройтись еще?
Послышался приглушенный всхлип. Задрав голову, увидела колышущуюся ткань в открытом окне второго этажа. Мысленно прикинула расположение и поняла, кого слышу. Всхлип, судорожный вдох, провальная попытка тихо высморкнуться. Скрип половиц.
Поджала губы, глядя на дорожку, заворачивающую за угол, развернулась и пошла на кухню. Через некоторое время, переодевшись, отогревшись и заварив свежих трав для успокоения и крепкого сна, пошла наверх, коря себя за мягкотелость. Вот правду говорят: охота пуще неволи. Никто бы не узнал, что легла тихонько спать в кроватке с чистой совестью, но нет…
Жаааалко!!!!
Меня бы кто пожалел! Беззвучно ворча, поскреблась в дверь. Сверчки за окном надрывались в тишине затаившегося полуночника. Поскреблась второй раз, чуть громче. В случае чего, всегда можно прикинуться дурочкой. Третий раз пришлось уже стукнуть, продемонстрировав твердость намерений и характера! Приперлася я, теперь не уйду.
— Че надо? — возмущенный взгляд еле протискивался сквозь узкие глаза, опухшие от слез, спотыкался об раздутый красный шнобель и на последнем издыхании катился за чуть приоткрытую дверь.
— Принесла, вот, — тихий-тихий шепот.
Репутация, она такая. Хранить надо… Мою уже поздно.
— Отравить решила? — губы сложились в возмущенную трубочку на выпятившемся подбородке.
— Конечно, — кивнула, — потом яд ваш сцедить с хладного трупа и продавать полновесно за золото. Разбогатееееею! — мечтательно прикрыла глаза.
— Хамка! — поднос вырвали из рук, чуть не опрокинув примочки с мазями и резко, но тихо прикрыли дверь.
— Достанется кому-то подарочек, — проворчала под нос, крепко держась за лестницу. — Удавиться легче, чем договориться. Хорошо, что не мне.
Очистила совесть, помыла руки и с чувством выполненного долга легла спать, умяв жесткий каравай, припасенный «на всякий случай».
А я ведь только похудела… Эх…
* * *
В кабинете капитана в это время
— Я подготовил останки для погребения, — издалека начал Велдон, не осознавая, почему не хочется об этом говорить. — Их ладони в волдырях, на открытых участках кожи ожоги, Джонатан. А это значит…
— Сгорел артефакт, — припечатал Мюррей, давя тяжелым взглядом. — Аномалия — такое бывает. Все сбоит. Готовь погребальный костер на рассвете.
— Что?? Нет! Это не артефакт, — вскинулся лекарь, раздраженно ведя плечом. — Я что, не знаю, как это выглядит? — оскорбился в лучших чувствах. Вскочил, меряя шагами комнату, в попытке подобрать нужные слова. — Нет, это именно ожог, причем температура предмета была колосса…
— Велдон, посмотри на меня, — тихо сказал хозяин кабинета. — Запомни: сломался артефакт. Всего остального никто не должен знать. Ты меня понял?… Это приказ.
Лекарь отшатнулся, расширив глаза: не часто друг пользовался
