В холодильнике царил порядок, продукты были промаркированы. Дженни Листер – супервумен. Вера нашла контейнер с домашним супом и пакет с зерновыми булочками. Поставила суп разогреваться в микроволновку и сунула булочки в печь, чтобы они согрелись и стали хрустящими. Ее стиль готовки. При этом она не обращала внимания на Ханну, сидевшую за столом, и позвала ее есть, когда все было готово.

– Я не особенно голодна, – сказала Ханна, посмотрев на нее затуманенным взглядом.

– Зато я голодна. А твоя мама наверняка говорила тебе, что сидеть и смотреть, как другой человек ест, невежливо.

Ханна поднялась с кресла-качалки и присоединилась к Вере. Она сидела, опершись локтями о стол, пока Вера разливала суп в миски. Пахло великолепно – томатами и базиликом, и Ханна, вопреки своему настрою, зачерпнула суп и потянулась к хлебу, чтобы отломить кусочек.

Вера подождала с вопросами, пока суп не был съеден.

– Ты знала, что мама навещала Мэтти Джонс в тюрьме?

Ханна уже немного просветлела и приободрилась.

– Она мало говорила о работе.

– Мэтти Джонс – это молодая женщина, убившая своего ребенка. Ты наверняка слышала об этом в новостях. Большое было дело. Твоя мама о нем не говорила в свое время?

Пауза.

– Да, я помню. Это был один из редких случаев, когда я видела, как мама злится. Она встала и выключила телевизор. Сказала, что не может вынести, как СМИ демонизируют этих людей – Мэтти и соцработницу. В рассказах репортеров все было очень просто, а то дело нельзя назвать простым.

Ханна закрыла глаза и слегка улыбнулась. Вера видела, что в это мгновение ее мать для нее ожила.

– Дженни когда-нибудь говорила о книге, которую писала?

Ханна снова улыбнулась.

– Она постоянно говорила о своей книге, но не думаю, что начала ее писать.

– Что ты имеешь в виду?

Вера не хотела давить на девочку и показывать, насколько важным может быть ответ. Она встала и наполнила чайник.

– Это была ее мечта. Стать писательницей.

– То есть писать всякие рассказы?

Все еще стоя к ней спиной, Вера опустила в кружки пакетики с чаем.

– Нет! Она говорила, что никогда не справится с вымыслом. Ей хотелось написать что-то вроде популярной книги про работу социальных служб. Рассказать про реальные случаи – конечно, обезличив персонажей, – чтобы читателю было интереснее. Чтобы люди поняли сложности и дилеммы, с которыми сталкиваются соцработники.

Вера поставила перед Ханной кружку чая и выудила из банки печенье.

– Думаю, она начала ее писать, – сказала Вера. – Или, по крайней мере, собирать информацию. Ты уверена, что она не работала над ней дома?

– Нет, не уверена. У каждой из нас была своя жизнь. Она довольно много времени проводила, работая дома на ноутбуке. Может, хотела начать писать книгу втайне. Знаете, как бывает, когда рассказываешь о своих мечтах. У людей появляются ожидания, это создает давление. Вполне возможно, что она не рассказала бы мне о ней, пока не закончит или даже пока не договорится с издателем. А потом преподнесла бы сюрприз: «Та-дам, посмотри, что я сделала!» И поставила бы бутылку шампанского, чтобы отметить.

Ханна посмотрела на нее, глаза горели, как у Мэтти в больнице.

– Но ведь теперь ничего этого не будет, да?

– Она писала бы ее на ноутбуке?

Техники уже отсмотрели весь материал на компьютере и не нашли никаких подобных документов.

– Нет, наверное, нет. Она обожала писать от руки. До сих пор писала письма! Бумажные, каждое Рождество, всем своим друзьям и стареющим тетушкам. Один из ее советов, которые она мне давала, когда я писала сочинения в школе: «Если что-то сложно сформулировать, запиши. Между мозгом и ручкой есть прямая связь». Мне это никогда не помогало, но ей, видимо, нравилось.

– Значит, мы ищем блокнот. – Вера говорила скорее сама с собой, чем с Ханной, но девушка ответила:

– Да! Формата А4, с твердой обложкой. Она покупала их в старомодном канцелярском магазине в Хексеме. Постоянно пользовалась ими в работе. А что? Это важно?

«Это может помочь нам выяснить, кто убил твою мать». Но вслух Вера этого не произнесла. Просто улыбнулась и долила чай.

– Холли спросила тебя про сумку твоей мамы?

Они все еще сидели за столом, посреди которого стоял чайник.

– Вроде бы нет.

«Конечно, нет». Вера испытала смесь злости и удовлетворения. Будет повод отчитать Холли при следующей встрече.

– Мы ее пока не нашли, – сказала Вера, – а это важно. Можешь ее описать? И носила ли она портфель?

– Нет, сумка достаточно большая и вмещала все ее документы. – Ханна вдруг улыбнулась. – Она ее любила. Из мягкой красной кожи.

– А эти блокноты, о которых ты говоришь, их она тоже носила в этой сумке?

– Наверное. – Интерес Ханны пропал. Она посмотрела в окно. – Как думаете, Саймон скоро вернется?

Как будто мальчик мог спасти ее от печали, как будто только он один и мог.