Какая там минута — счет пошел на мгновения: в кабинет уже ввалились оба минотавра — разом, как только в узком проходе не застряли. Теперь от чудовищ меня отделял только письменный стол — да, длинный и широкий, но всего лишь стол — с разбегу перепрыгнуть можно!

Прыгать, однако, твари и не спешили — может, места для разбега им показалось мало, а может, этим минотаврам вообще было не по нраву переть напролом, если есть путь в обход — ну, как в гостиной с той ямой. Вот и теперь пара монстров переглянулась, покачивая рогами, и один из них двинулся вокруг стола, а другой остался на месте — ожидая, пока товарищ выгонит на него добычу. Меня, то есть.

Деваться мне было решительно некуда — не первому уроду на рога, так второму под копыта. Тоже, конечно, своего рода выбор… В отчаянии попытавшись сделать напоследок хоть что-нибудь, я схватил со стола так и лежавший там со времени нашей беседы с князем фолиант — тяжелый, с серебристыми металлическими вставками в переплете — и с размаху запустил им в голову приближавшемуся чудовищу. Понимал, что без толку, но…

Но, как выяснилось, снова ошибался. Не зря, оказывается, говорят: знание — сила! А книга — она, как известно, источник знаний! Ну, считалась таким, по крайней мере — теперь-то, понятно, есть Интернет… В смысле, там, у нас есть.

Но в этом мире старые поговорки еще работали. Стоило корешку тома угодить твари в лоб, как минотавр вдруг лопнул, будто проткнутый булавкой мыльный пузырь — разлетевшись во все стороны россыпью бурых брызг!

Не веря своим глазам, я ошарашенно уставился на то место, где миг назад находилось рогатое чудище. Но руки мои уже сами тянулись ко второй — и последней — книге на столе, той, что лежала раскрытой. Вытряхнув из нее служивший ей закладкой кинжал, я с хлопком закрыл фолиант и, крикнув:

— Получи, фашист, гранату! — запустил им во второго минотавра.

Но на этот раз что-то пошло не так. То ли знание в книге-гранате оказалось не той системы, слабосильное, то ли чудовище как-то учло недавнюю ошибку собрата, но том прошил монстра насквозь, а тот даже рогом не повел.

— Упс, — выдохнул я, торопливо ища глазами, куда упала первая книга. Вдруг дело именно в ней? Кто эту магию разберет…

Тем временем минотавр, как видно, решил, что шутки закончились. По-бычьи нагнув голову, шагнул вперед, словно все-таки решил ломануться напрямик и забодать обидчика своего товарища. Но нет: пока чудовище предпочло лишь упереться лобешником в стол. Зачем — я понял уже через секунду. На столешницу с рогов твари стекли два потока белого пламени — точно такого же, что недавно поглотило дверь в библиотеку. Еще миг, и последняя преграда, отделявшая меня от врага, исчезла.

Предметы со стола — письменный прибор, небольшой металлический кубок, портсигар, вроде того, что использовался князем в качестве смартфона, еще какая-то мелочь — посыпались на паркет. Машинально я подхватил один из них, оказалось — кинжал-закладку. Ну, да, оружие… Но явно не против бесплотного духа.

А тот — дух-минотавр, в смысле — уже вовсю пер на меня. Я метнулся вправо и вниз, в надежде увернуться от острых рогов и, если повезет, рыбкой нырнуть за первой брошенной книжкой. Увернуться худо-бедно получилось, а вот нырнуть — нет: путь мне преградила лапища чудовища. Я рванулся назад — и угодил прямиком под другую его руку, припечатавшую меня к стене кабинета, словно муху.

Реши тварь раздавить меня ладонью в лепешку — уверен, легко бы раздавила, но, видимо, убивать она, предпочитала рогами. Которые, нагнувшись, минотавр на меня и наставил. Судорожно затрепыхавшись напоследок, я ударил чудовище костяной рукояткой кинжала, который зачем-то все еще удерживал за серебристые ножны — та ожидаемо прошла сквозь руку монстра, не встретив сопротивления. Тем не менее, я попытался ударить снова — обратным движением, теперь уже концом ножен… и в следующую секунду уже сползал по стене на пол под очередным градом бурых брызг — впрочем, неощутимых. Минотавр исчез — точно так же, как и его собрат менее минуты назад.

Некоторое время я обалдело пялился на кинжал в своей руке, который так и не удосужился обнажить, затем перевел взгляд на книгу на полу, развоплотившую первого монстра. А именно, на металлические вставки в ее кожаном переплете. Потом снова посмотрел на кинжал — уже конкретно на ножны. Кое-что у двух этих предметов было схожим…

— Серебро! — пробормотал я вслух осенившую меня догадку. — Серебро — больше нечему!

— Платина, — поправил меня нежданно голос от двери.

Вздрогнув всем телом и даже выронив от неожиданности из руки столь хорошо послуживший мне кинжал, я поднял голову: на пороге кабинета стоял Огинский. Мундир его был закопчен, правого эполета не хватало, от любимой трости валил не то дым, не то пар.

— Серебро духам нипочем, — невозмутимо проговорил Сергей Казимирович. — Золото они так и вовсе обожают. Но некоторые из них не переносят контакта с платиной. К сожалению, сия ущербность свойственна немногим разновидностям, но минотавроиды входят в число уязвимых.

— Понятно… — машинально пробормотал я — и тут же вскинулся: — Там, на лестнице, Надя! В смысле, Надежда Александровна! Надо…

— Я только что оттуда, — жестом остановил меня князь. — Не волнуйтесь, сударь, с моей воспитанницей все в порядке, полагаю, наш лекарь ею уже занимается.

То есть все-таки лекарь…

— Вам, Владимир Леонидович, тоже стоит ему показаться, — заметил между тем полковник. — Магические раны — не банальные порезы, лечить их — отдельная песня…

— Да я вроде цел, — неуверенно выговорил я. — Так, пара синяков…

— Это вам так только кажется, сударь, — покачал головой Сергей Казимирович. — Уверяю вас… — внезапно речь князя оборвалась на полуслове. Рот Огинского открылся, закрылся, снова открылся — но оттуда не вырвалось ни звука. Трость со стуком упала на пол и, оставляя за собой курящийся шлейф, покатилась к книжному шкафу

Машинально я проследил за ней взглядом, и, лишь снова подняв глаза на полковника, увидел торчащий у того из груди окровавленный кончик рога. И лишь затем разглядел нанесшего удар минотавроида — не представляю, как такую тушу можно было не заметить за спиной князя раньше!

Чудовище тряхнуло бычьей головой, с некоторой будто бы даже брезгливостью освобождая застрявший рог. Мгновение-другое после этого Огинский еще стоял, беззвучно шевеля губами, а затем рухнул ничком на пол своего кабинета.