Джордан так же хмуро пялился на меня. Бросил взгляд на другого оруженосца, тот стоял на своем посту в сорока футах от нас на ближайшем повороте галереи. Оруженосец на его взгляд не ответил.

– Сделай милость. – Я протянул руку. – Я не сдвинусь с места, пока ты мне его не покажешь или пока Никодимус не придет и не увидит нас здесь.

Губы Джордана скривились в недовольной гримасе. Он вытащил блокнот и протянул мне.

– Спасибо, – поблагодарил я, открыл блокнот и начал читать.

«Сейчас 10 коз».

Ответ был записан крупно и четко – похоже, оруженосцем-соседом.

«И ЧТО?»

«Одна пропала ночью, другая только что. Куда они все деваются?»

«ТЫ СКАЗАЛ ОБ ЭТОМ ХОЗЯИНУ?»

«Да».

«ЧТО ОН СКАЗАЛ?»

«Ничего».

«ЗНАЧИТ, ЭТО ВСЕ, ЧТО ТЕБЕ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ».

«Рядом с нами что-то присутствует. Опасное. Чувствуешь?»

«ЗАТКНИСЬ И ДЕЛАЙ СВОЮ РАБОТУ».

«Но что э…»

Запись обрывалась резкой каракулиной.

Я посмотрел на Джордана:

– Ну-ка, скажи мне, мальчик, почему твой босс избегает любых вопросов?

Кэррин многозначительно кашлянула.

– Лично я готов ответить на любой из твоих вопросов, – произнес я подчеркнуто монотонно, – впрочем, не сейчас. – Я вернул блокнот Джордану. – Скажи мне, для чего Нику козы. Он кормит кого-то?

Лицо Джордана побледнело, но он смолчал.

– Малыш, твой босс сделал плохо многим хорошим людям. Даже кое-кого убил.

На мгновение в памяти мелькнуло воспоминание о Широ. Старый Рыцарь отдал свою жизнь в обмен на мою. Никодимус с компанией расправились с ним. Жутко расправились.

И они должны мне за это.

Возможно, что-то прочиталось у меня на лице – Джордан сделал шаг от меня, сглотнул и потянулся к ружейному ремню.

– Будь умнее, вали отсюда. Никодимус пустит тебя на фарш при первом удобном случае. Я не знаю, что он наобещал вам, парни. Собственную ли монету для ваших душ. Личного ли ангела, запертого в лампе. Я через это проходил. Все не так, как нам кажется.

На лице Джордана отразилось сомнение.

Думаю, не так уж много людей, вступивших в Темный Динарий, смогли выйти из него.

– Поверь мне, – продолжил я, – что бы там вам ни говорили, от Падших не стоит ждать ничего хорошего.

Я кивнул ему и пошел вниз. Кэррин и Вальмон поспешили за мной.

– И в чем смысл? – поинтересовалась Кэррин.

– Посеять семена раздора, – ответил я.

– Они фанатики. Их не переубедить.

– Да, фанатики. А этот еще дитя. Сколько ему? Двадцать три? Кто-то должен рассказать ему правду.

– Даже если ты знаешь, что он тебя не послушает?

– Это под вопросом. Но правду ему я рассказать могу. И я это сделал. Остальное зависит от него.

Кэррин вздохнула:

– Если ему прикажут, он пристрелит тебя не моргнув глазом.

– Может быть.

– Сегодня в загоне только десять коз, – заметила она.

– Ага. Охранники считают, что кто-то их забирает.

– Считают? Но не видели кто?

– Нет, похоже.

Кэррин оглядела склад. По крайней мере десять внушительно выглядящих мужчин с оружием стояли в непосредственной близости от загона с козами.

– Меня это почему-то беспокоит.

– Не говори, – ответил я. – Есть не так много способов спрятаться. Я бы увидел, если бы знал, на кого смотреть.

– Думаешь, этот «кто-то» был тут с нами вчера?

– Думаю, да.

Она пробормотала что-то себе под нос, потом сказала:

– Звучит настораживающе. Ты мог бы использовать свое магическое Зрение?

– Мог бы, – подтвердил я. Чародейское Зрение позволяло увидеть магию и проникало сквозь любые магические обманки – чары или завесы, – но имело свои недостатки. – Но в последний раз, когда я его использовал, увидел такое, отчего пролежал несколько часов в лежку, превратившись в массу бессмысленно бормочущего желе. Не думаю, что мы можем себе сейчас такое позволить. Придется использовать что-нибудь более тонкое.

– Ты – и тонкое? – ухмыльнулась Вальмон.

Я поморщился и проигнорировал ее замечание.

– Мистер Дрезден! – воскликнул Никодимус, когда мы добрались до залитого светом стола для переговоров. – Очень вовремя. Пончик хотите?

Я посмотрел на стол. Он был завален пончиками. Были даже с сахарной пудрой. У меня чуть слюнки не потекли.

Но это были нечестивые пончики. Дьявольские, дурные пончики, отмеченные порождениями тьмы…

…Впрочем, они могут быть спасены, пройдя через очистительную геенну пищеварительного тракта чародея.

Я по обыкновению не отводил взгляда от всех сидящих, огибая стол на пути к пончикам.

Никодимус и Дейрдре выглядели так же, как и вчера. Вязальщик и Эшер, сидевшие немного поодаль, шептались друг с другом. Вязальщик в своем сдержанного тона темном костюме уминал какое-то незнакомое мне пирожное.

Перед Эшер стояла тарелка, вся в крошках от пончиков, которые она на данный момент пыталась спасти от геенны огненной. Она снова переоделась в джинсы и свитер и собрала в пучок волосы. Несколько локонов выбились из прически и слегка подрагивали при разговоре. Она мне кивнула, когда я проходил мимо, и я ответил ей тем же.

Чуть в стороне от всех сидел за столом ничем не примечательный человек, вчера его с нами не было. Возрастом сильно за тридцать, среднего роста, крепкий, мышц в нем было куда больше, чем казалось под джинсами и свободной спортивной курткой. Черты лица четкие и изящные, но какие-то искусственные по виду. Слегка темноватый цвет и правильный овал щек делали его похожим на жителя практически любой точки Западного полушария, да и прочих частей планеты. В черных волосах незнакомца просвечивала редкая седина.

Единственное, что удивляло, – это его глаза. Они были золотисто-коричневые с вкраплением бронзы. Но странность была не в этом. Глаза блестели. Играли светом: металлический отблеск на секунду появлялся на их поверхности и сразу же исчезал. Это были нечеловеческие глаза. Да, он выглядел человеком, но что-то в нем было нечеловеческое.

И меня в нем беспокоило еще кое-что…

Он был совершенно расслаблен.

Никто в этом идиотском строении не был расслаблен. Это место заставляло быть напряженным само по себе. Оно было буквально пронизано темной энергией. Заполнено опасными существами. Я знал, что выгляжу напряженным. Кэррин пряталась за каменным выражением лица, но я видел трепещущий волосок, отделявший ее от нервного срыва. Вязальщик смотрелся так, словно пытался наблюдать сразу за всеми, чтобы благоразумно свалить в нужный момент. Взгляд Эшер метался туда-сюда. Никодимус и его дочь пытались обмануть окружающих своей якобы незаинтересованностью в происходящем, изображая уверенность и расслабленность, но с ними было все ясно, они параноики по своей природе. Я знал, что они готовы ударить в любой момент. Даже Вальмон выглядела так, словно была готова броситься хоть куда, словно крыса, рискнувшая пуститься у всех на виду по полу ради чего-нибудь съестного.

Язык тела каждого из нас буквально кричал, предупреждая остальных, что мы потенциально