И где его искать?

Это было ожидаемо. Но попытаться все же стоило.

— Спасибо, мастер Иванов. А теперь прошу меня простить. У меня много дел.

— До встречи, мастер Чехов, — попрощался жандарм и завершил вызов.

Я же открыл в телефоне список контактов, нашел номер Нечаевой. Секретарь взяла трубку почти сразу:

— Слушаю вас, Павел Филиппович.

— Арина Родионовна, вы можете посмотреть в договоре номер Литвиновой.

— Сейчас, — ответила Нечаева.

В динамике на несколько секунд повисло молчание, а затем секретарь произнесла:

— Нашла. Могу отправить вам сообщением.

— Был бы очень вам признателен, — ответил я и я Нечаева завершила вызов.

А через несколько мгновений, на экране высветилось сообщение от секретаря. В нем был номер и пометка «Лиза Литвинова». Трубку не брали долго. И когда я уже хотел было отменить вызов, в динамике послышался голос:

— Слушаю.

— Добрый день, Лиза. Вас беспокоит Павел Филиппович Чехов.

— Слушаю, — настороженно повторила женщина.

— Не могли бы мы с вами встретиться и поговорить? — уточнил я.

— Да, конечно, — ответила Литвинова — Я сейчас дома. Запишите адрес.

Фома нервно прохаживался рядом с машиной и при моем появлении заворчал:

— Вашество, как же долго вас не было. Тутошные крохоборы уже ждут, чтобы прийти и взять с меня плату за следующий час.

Парень кивнул в сторону охранника, который топтался у конторки и поглядывал на запястье. И вид у него был донельзя грустный, когда он заметил, что я забираюсь в салон.

— Не успел выписать мне следующий талон, — с облегчением пробормотал Фома и вырулил на дорогу.

— Эта парковка бесплатная для работников Палаты Адвокатов, — сообщил я.

— А еще прикидываются богатыми. Но на деле готовы стрясти с порядочных людей двадцать копеек за час, — продолжал разоряться парень. — Где это видано? Мы же не к императорскому дворцу прикатили на деревенской телеге. А по делам прибыли.

— Согласен, — не стал спорить я.

— Едем домой? — осведомился помощник.

— Пока рано, — я продиктовал адрес Литвиновой, и парень вынул из бардачка карту.

Немного попетляв по городу, мы покатились в нужном направлении. Район не был богатым, но и не оказался рабочей окраиной. По обе стороны от дороги росли аккуратные деревца с выбеленными стволами. За невысокими заборчиками высились двухэтажные строения на несколько квартир с балкончиками, украшенными ажурными перилами. Нужный дом ничем не отличался от остальных, расположенных на улице. Во дворе раскинулась пышная клумба, за ней виднелась широкая песочница с пластмассовыми ведерками. На дорожке лежал полосатый мяч. У самого порога кто-то вкопал в землю деревянную лошадку с гривой и хвостом из резиновых полос. Рядом на веревочке бережно оказался привязан трехколесный велосипед.

Рядом с дверью находилась панель с номерами квартир и фамилиями напротив кнопок. Я нажал на нужную напротив цифры четыре.

— Адвокат Чехов, — представился я и дверь с щелчком распахнулась.

В небольшом холле было чисто. Пять почтовых ящиков висели в ряд. Широкая лестница уводила наверх. Поднявшись на второй этаж, я нашел нужную дверь и нажал на кнопку звонка.

Литвинова открыла почти сразу. Она ожидала меня и наверно потому облачилась в строгую юбку, выглаженную светлую рубашку застегнутую на все пуговицы и на ноги обула лаковые закрытые туфли на низком устойчивом каблуке. Обувь была новой и наверно давила, так как женщина слегка поморщилась, когда переступила с ноги на ногу.

— Надеюсь, я вам не помешал? — осведомился я.

— Что вы, Павел Филиппович, — Лиза покачала головой. — Проходите, не разувайтесь. Я все равно буду мыть пол после того, как вернуться дети. Старшая моя, Натка, приведет остальных с учебы.

— У вас их много? — я оценил количество курточек и плащей, которые топорщились на вешалке, и целую коробку обуви.

— Наших с Ильей двое. А не так давно в семье прибавилось еще три рта, — женщина подхватила небольшого плюшевого зайца и отряхнула его от несуществующей пыли. — Моя сестра потеряла супруга. Тот загулял и сгинул в каком-то злачном месте. Потом и Жанка стала пить и уходить из дома. Платить за жилье перестала. Вот ее и выставили на улицу. Детишек решили прибрать в приют.

— Не самое хорошее место для детей, — нахмурился я.

— Вот и мы так с Илюшей подумали. И забрали маленьких к себе, — женщина всхлипнула и взглянула на меня повлажневшими глазами. — Решили, что потянем. В тесноте да не в обиде будем жить.

Литвинова вдруг уронила зайчонка и закрыла лицо ладонями. Я подошел и положил руки на дрогнувшие плечи.

— Как же я одна-то смогу их поднять? — проговорила она сипло. — Всех пятерых и одна. На свой оклад учительский мне ведь не потянуть…

В груди у меня дрогнуло. Обычное хладнокровие покинуло меня, когда я опустил глаза на сиротливо прильнувшую к носку туфельки игрушку. Наклонился, поднял ее и проникновенно произнес:

— Я все сделаю, чтобы справедливость восторжествовала. Раз Илья не виновен…

— Не виновен, — с жаром выдохнула Лиза. — Он никогда бы не навредил Софьюшке. Он детей никогда не обижал — ни своих, ни чужих. Никого не обижал. Всегда говорил, что сильные невинных и слабых не обижают. Нет в этом чести.

Женщина ухватила меня за ладонь и сжала пальцы почти до боли.

— Мне некого просить о помощи, кроме вас и Искупителя. И вам я верю больше, ваша светлость. Если кто и способен на чудо, то вы, Павел Филиппович.

— Давайте постараемся во всем разобраться.

— Вы правы, — женщина указала на свободное кресло, стоявшее у стола. — Присаживайтесь, Павел Филиппович.

— Благодарю, — ответил я.

— Желаете чаю? — осведомилась Литвинова, очевидно, привыкшая быть хлебосольной хозяйкой.

— Не откажусь.

— Быть может вы голодны?

— Не извольте беспокоиться, — отмахнулся я. — Чая будет достаточно.

Лиза кивнула и вышла на кухню. Вернулась она спустя несколько минут, держа в руках тяжелый металлический поднос, на котором стоял чайник и две чашки. Женщина поставила посуду передо мной, налила в чашку отвар. Я благодарно кивнул, и не спеша сделал глоток. И довольно оценил:

— Хороший сбор.

— Мы стараемся не экономить на продуктах. Детям тоже полезно пить отвары с ягодами.

— Все верно.

Лиза села напротив, сложила ладони на коленях, сцепив пальцы в замок, и с готовностью взглянула на меня. Она ожидала вопросов с какой-то мрачной торжественностью.

— Ваш муж давно работает на семью Потемкиных? — начал я.

— Почти пять лет. В Смуту он воевал за Шереметьевых, и когда семьи не стало, перешел на службу к Потемкиным.

— Вот как, — протянул я.

Шереметьевы были старой семьей, которая смогла пережить смену власти и доказать Демидовым, что они могут быть полезны Императору и Империи. И за столетие правления Демидовых, Шереметьевы через третьих лиц смогли получить контроль над Императорскими рудными шахтами и мануфактурами по всей Сибири. Шереметьевы были хорошими государевыми приказчиками, и смогли развить сеть производства, что приносило семье капиталы и уважение. В Смуту, Шереметьевы хотели вывести производство из-под государева контроля,