Шрифт:
Закладка:
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел возбуждённый психиатр. Обежав вокруг стола, он опустился на стул. Снова изобразил на лице приторную улыбку и сказал:
— Ну-ну-ну, продолжайте.
— Так… я уже вроде всё рассказала.
— Нет-нет-нет, вы поподробнее, пожалуйста. Это же очень важно.
— Ну, я даже не знаю, что ещё…
— Например, что вы чувствовали, когда, как вы говорите, напали на тех людей?
— Я же вам сказала, что я ничего не помню. Вернее, только то, что они на меня напали. А потом…
— А куда же делись тела?
— Тела? — переспросила Кира и растерянно посмотрела на доктора. — Я не знаю, я убежала.
— Голая?
— Нет, я сняла с одного из них одежду… А тела, наверное, всё ещё там.
— Вы хотите сказать, что их так никто и не нашёл?
— Но ведь там никто не ходит.
— Но вы же там шли?
— Я шла. Но это случайно. Я очень редко там хожу.
— А они?
— Кто они?
— Те люди, которых вы… загрызли? — спросил доктор и почему-то хихикнул.
— Я не знаю, что они там делали.
— Так может, их там и не было?
— Как это не было? — вскинулась Кира. — Вы что, мне не верите?
— Верю, верю, — примирительным тоном пропел доктор. — Просто уточняю. Вот вы говорили, что было уже поздно.
— Да. Где-то в районе полуночи.
— И на небе стояла полная луна, да?
— Луна? А при чём здесь луна?
— Ну как же! — воскликнул доктор. — Если в ту ночь было полнолуние, то всё объяснимо.
И он снова хихикнул.
Кира посмотрела на него с подозрением и покачала головой:
— Нет, полнолуния не было.
— Вы уверены? — сощурившись, спросил доктор.
— Да. Потому что полнолуние — сегодня, — ответила Кира, кивнув в сторону окна.
Доктор обернулся. Жёлто-розовый диск висел прямо по центру окна.
— Действительно. Ну что ж, значит, это было не полнолуние?
— Нет, не полнолуние.
— Ну и хорошо!
— Простите, доктор, я что-то не совсем вас понимаю.
— А вам и не надо понимать. Вы же не доктор. Доктор — я. А вы — пациент. Я — доктор, вы — пациент. Хи-хи!
— И что это значит?
— Это значит, что я должен вас лечить, а вы должны лечиться.
— Хорошо, давайте лечиться.
— Вот и чудненько! — воскликнул доктор и, вскочив со стула, подбежал к двери, открыл её и выглянул в коридор.
Потом вернулся на своё место и, сев, принялся нервно ёрзать на стуле и барабанить пальцами по столу. Глазки его снова бегали из стороны в сторону, ни на секунду ни на чём не задерживаясь.
Кира некоторое время молча наблюдала за ним и наконец не выдержала:
— Ну и когда вы начнёте меня лечить?
— Тихо-тихо-тихо! — произнёс доктор, вздрогнув. — Не надо так волноваться.
— Да я не волнуюсь. Просто я уже полчаса сижу здесь у вас. — Она взглянула на часы. — Даже больше. Всё вам рассказала, а вы…
В эту секунду дверь распахнулась, и в кабинет ввалились два здоровяка и щуплый рябой мужичок с оранжевым чемоданчиком в руке, все трое в синих униформах с белыми полосками.
— Ну, наконец-то! — облегчённо выдохнул доктор, вставая.
Кира оглянулась на вошедших, и что-то внутри у неё ёкнуло.
— Что у нас тут? — спросил щуплый мужичок.
— Вот! — сказал доктор, показывая на Киру и обходя её стороной. — Обсессивное расстройство, галлюцинации, ажитация. Ну и всё прочее. Выраженный параноидный тип.
— Понятно, — сказал щуплый мужичок. — Будем забирать.
— Что значит забирать? — испуганно спросила Кира. — Куда забирать?
— Куда надо — туда и забирать.
— Вы же сами хотели лечиться, — добавил доктор.
— Но я не сумасшедшая! — вскричала Кира, вскакивая.
Стул, на котором она сидела, подпрыгнул вместе с ней и с грохотом упал на пол.
— А, что я говорил? — с довольным выражением на лице произнёс доктор.
— Вижу, — сказал щуплый мужичок.
Не обращая внимания на Киру, как будто её тут вовсе нет, он поставил свой оранжевый чемоданчик на стол и раскрыл его. Кира с ужасом наблюдала, как мужичок вскрыл какую-то ампулу и наполнил шприц прозрачной жидкостью.
— Ручку, — сказал он.
— Да ни за что! — крикнула Кира. — Вы вообще кто такие?
— Помощь, — спокойно ответил щуплый. — Скорая.
И внезапно улыбнулся, обнажив кривые жёлтые зубы.
В ту же секунду два здоровяка, санитары, схватили Киру и усадили на стоявшую у стены кушетку. Щуплый мужичок, он же врач «скорой», с хищным выражением на лице подошёл к ней со шприцом в руке.
— Не-ет! — закричала Кира, пытаясь вырваться.
Но санитары держали её железной хваткой, а один из них, вывернув ей руку, принудил подставить плечо. Руку больно кольнуло. Кира ойкнула и почувствовала, как по телу стремительно растекается успокоительное тепло. Она посмотрела помутневшими глазами на медиков и провалилась в темноту.
— Тащите каталку, — приказал санитарам врач «скорой» и, сев за стол, принялся что-то записывать журнал.
Затем он достал из кармана телефон, набрал номер и, бросив в трубку несколько непонятных слов, снова спрятал его.
Санитары вкатили в кабинет каталку. Они подняли и уложили на неё Киру и вопросительно уставились на врача.
— Ну, мы поехали, — сказал тот, убирая журнал в чемоданчик.
— Куда вы её? — поинтересовался психиатр.
— На Бехтерева.
— Очень хорошо! Я там завотделением знаю, учились вместе. Приду потом, посмотрю. Крайне любопытный экземпляр!
— Приходите, — ответил врач «скорой» и вышел из кабинета.
Белая «Газель» с красной полосой и надписью «Скорая психиатрическая помощь» отъехала от поликлиники и, вырулив на улицу, покатила по вечерней Москве, временами включая мигалку и покрякивая.
Дорога до улицы Бехтерева заняла около получаса. Врач «скорой» задумчиво смотрел на пациентку, мирно спавшую на сложенной каталке. Один из санитаров дремал, привалившись к окошку, отчего голова его периодически стукалась о стекло, но это не мешало ему купаться в приятных, по-видимому, снах, потому что он временами улыбался и тихонько мурлыкал. Второй санитар, который на самом деле был не санитаром, а водителем — обязанности санитара он выполнял по совместительству, — отчаянно зевал за рулём, тёр глаза и матерился на нерасторопных автомобилистов.
Наконец они свернули с оживлённой Кантемировской на опустевшую к этому часу Бехтерева. На повороте санитар в очередной раз стукнулся головой о стекло и проснулся. Ещё не до конца очнувшись ото сна, он посмотрел на Киру и плотоядно улыбнулся.
— Что, нравится? — усмехнулся врач.
— Ага! — отозвался санитар.
Врач обнажил кривые жёлтые зубы и постучал в окошко водителю:
— Эй, Семён, притормози-ка.
Машина резко остановилась.
— Чего? — спросил
