Леха точно знал, что она промышляет приватными видео, и разгром квартиры означал для нее полную остановку производственного процесса, нищету и голод. Ну, или работу в ближайшей Пятерочке, что для этой мадам было куда хуже, чем вышеперечисленные беды. Работать она не умела и не собиралась этому учиться. Сорванные три часа трансляции привели ее в состояние полного исступления, тем более что квартиру она снимала.

— А твоя хозяйка знает, девочка, что ты иностранных извращенцев по скайпу ублажаешь? А? — разгласил пьяный Леха оперативную информацию.

— Да ты! Да я тебя! — блогерша краснела и бледнела поочередно, а подошедшая хозяйка с интересом вслушивалась в их диалог и уже прикидывала, как зажмет залог, когда выбросит нерадивую квартирантку на мороз. От зажимания залога она испытывала почти сексуальное наслаждение, которое не могла испортить даже залитая квартира.

— Ну что ты меня? — заорал Леха. — Что вы все можете мне еще сделать? Да все, что могло сегодня дерьмового произойти, уже произошло. Отвалите на хрен, твари. Я сказал, завтра, значит завтра! Оревуар, придурки!

Он отсалютовал пузырем и пошел прямо на крышу, выбив пинком дверь, которую управляющая компания заботливо закрыла на висячий замок. Воздух был чудо, как хорош! Но вид однообразных монолитных коробок, которыми московские градоначальники утыкивали столицу с маниакальным упорством, навел Леху на единственно логичную мысль. Более того, созерцание панорамы Новой Москвы и эта мысль были просто неразрывно связаны. Собственно, одно неизбежно должно было привести ко второму, и привело. Леха хлебнул из бутылки, напоминая горниста, которым он успел побыть в недолгом пионерском детстве, и выдал:

— А не сигануть ли с крыши? А что? Отличная мысль! Что меня тут держит то?

Леха начал прикидывать так, и этак. Выходило, что его не держит тут ничего. Родители умерли пять лет назад. Братьев и сестер у него не было. Он сам женился в двадцать с небольшим, и давно был в разводе. Жена ушла от него вместе с маленькой дочерью, не выдержав того, что видит мужа дома через день и только спящим. Выяснилось, что у нее были более романтические представления о службе в органах. И в этих самых представлениях все преступления совершались строго с восьми до семнадцати, и раскрывались в это же время. Действительность оказалась жестока к ней.

Впрочем, это было начало двухтысячных, и она клещом вцепилась в какого-то американца, которые наводнили тогда Москву. Тут был для них просто Клондайк, где бабло текло в карманы нескончаемой зеленой рекой. Пожилой рыхлый диабетик не устоял перед напором молодости, красоты и беспримерной наглости, и увез ненаглядную бывшую супругу за океан. Там она еще пару лет поработала, обгоняя по всасывающей способности легендарный пылесос Вихрь, приведя нового мужа в состояние перманентного экстаза. Но, тут американское правительство, которое было еще более наивным, чем ее ненаглядный Джонатан, имело глупость выдать ей гражданство. Бывшая супруга незамедлительно бросила опостылевшего толстяка, не забыв, впрочем, оттяпать у него половину имущества и алименты на дочь. Этот воздушный олень совершил дорогостоящую неосторожность и ее удочерил. Американец почему-то искренне считал, что симпатичная фигуристая бабенка, приехавшая в столицу из Оренбургской области, будет выносить за ним горшок до конца его дней и сопровождать это милыми улыбками и феерическими по исполнению минетами. Просто из благодарности за то, что он вытащил ее из этой страшной России. Ну, конечно! И бывшая супруга, проверив поступление алиментов на карточку, незамедлительно вышла на охоту. Ей срочно был нужен новый муж, и сейчас же, пока американские пищевые пристрастия не испоганили целлюлитом роскошную по местным меркам фактуру. По слухам, у нее все получилось, и вот поэтому Леха не видел дочь уже много лет, а та по-русски не говорила вообще. Понимать понимала, но говорить отказывалась наотрез, потому что во всех компьютерных играх русские были плохие. Американка, блин!

Денег у него больше не было, как не было и работы. Прийти в банк с таким послужным списком было просто немыслимо, там даже разговаривать бы не стали. Квартиру придется продать и раздать деньги людям. Что мы имеем в итоге?

В итоге мы имеем нетрезвого мужчину сорока двух лет, с высшим образованием, полученном в ведомственном вузе, что означало полное отсутствие фундаментальных знаний, и с шикарной перспективой стать бомжом. Это при плохом раскладе. А при хорошем — он может уехать на вахту и начать жизнь с нуля. Лет пять в Уренгое, в вагончике, и у него снова будет собственная квартира. Правда, скорее всего, не будет зубов. У его товарища они просто высыпались от работы на лютых морозах. Готов ли он перечеркнуть свою жизнь? Готов ли он уехать из родного города, учиться новой специальности, снова попытаться найти любовь? Если бы в Лехе сидело чуть меньше, чем ноль семь натощак, то он нашел бы правильный ответ на этот вопрос. Но день был слишком тяжел, и он искать ответы просто не захотел. Майор Петров подошел к парапету крыши и встал в позу Иисуса на горе в Рио-де-Жанейро. То бишь, развел руки в стороны и полетел лицом вниз, навстречу галдящим соседям, которые горячо обсуждали перипетии сегодняшнего дня.

Тяжелый удар о землю и истошный женский визг дали понять даже самым жадным из них, что ремонт им все-таки придется делать за свои. А блогерша с четвертого со скоростью испуганной антилопы побежала к себе, чтобы успеть распихать по сумкам фаллоимитаторы и сексуальное белье. Ей жуть как не хотелось лишаться залога за квартиру. Но было поздно. В комнате ее, с улыбкой голодного крокодила, ждала хозяйка, которая открыла дверь своим ключом. Она восторженно постукивала по ладони огромным резиновым членом. Она была счастлива. В погоне за залогом немолодая дама с одышкой была способна обогнать гепарда.

Но Леха этого уже не увидел. Он был очень далеко.

Глава 2

Лёха Петров летел со скоростью ракеты сквозь узкий длинный тоннель, в конце которого он наблюдал небольшое пятнышко света. Так вот как оно происходит, подумал он, полюбовавшись для начала сверху на некрасиво раскинувшееся по асфальту тело. Его собственное тело, на секундочку. Он по достоинству оценил бледные лица соседей и тонкий визг женской половины, который, собравшись воедино, породил звук, похожий на рев парохода в тумане.

Вдруг какая-то невидимая рука потащила его наверх, делая родную Землю сначала гигантским шаром под ногами, а потом