Шрифт:
Закладка:
Он схватил меня за плечи.
—Проведём небольшой экзамен, не против?— Леон впился взглядом в моё лицо, будто изучал инфузорию-туфельку под микроскопом.
—Пожалуйста.
Намерения Леона вновь меня озадачили. В клинике он и слушать не хотел о моих профессиональных навыках.
Следующие двадцать минут Леон диктовал симптомы, а я распознавала болезни, рисовала схемы лечения и выписывала рецепты. Радовало и удивляло, что за последние годы я не забыла ветеринарные премудрости. Может, это гены давали о себе знать? По лицу экзаменатора я видела, что он доволен. Мы говорили на одном языке, и в воздухе витала атмосфера взаимопонимания. Я боялась сглазить, но сдерживать радость становилось всё труднее — работа почти у меня в кармане. Оставался вопрос с жильем.
Принесли еду. При виде изысканной сервировки блюд мне стало нехорошо. От аромата прованских трав, тушеного мяса, сыра и хрустящей корочки французского багета желудок сжался в комок, в глазах потемнело. «Не хватало еще здесь в обморок рухнуть»,— я опёрлась о край стола. Леон понимающе посмотрел на меня, отложил исписанные бумаги и жестом пригласил к трапезе.
—Шеф-повар — француз с хорошей школой. Попробуйте и оцените сами.
Я боялась не сдержаться и накинуться на еду. Все, что стояло на столе, выглядело необыкновенно аппетитно. Настоящая французская кухня! Вишисуаз — фирменный луковый суп со сливками, конфи — утиные ножки, сыр «бри» и сухое красное «Бордо». А соус, поданный с лионскими фрикадельками в желудочной пленке, превзошел все мои ожидания.
Леон покончил с обедом, откинулся на спинку кресла и украдкой поглядывал на меня. Когда я положила приборы на тарелку, он поправил воротник рубашки, вновь пригладил волосы и сказал:
—Я состоятельный человек, мисс Краун, у меня большой бизнес. Мне принадлежит сеть ветеринарных клиник в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Среди моих клиентов много питомцев тех, кого вы знаете по фильмам и глянцевым журналам. Попасть ко мне на работу — мечта любого врача. И я беру вас, Джил.— Тон последней фразы заставил мои нервы натянуться струнами. Я держала паузу, дожидаясь окончательного приговора. Без продолжения это звучало так, словно Леон покупает мое тело и душу.— Но пока лишь санитаром, иначе не имею права. Для начала — триста долларов в неделю. Завтра можете приступать в восемь утра в той клинике, где мы встретились. Согласны?
—Спасибо, мистер Берри!— выдохнула я, размышляя, всем ли санитарам он так радуется, или за первобытным восторгом скрывается что-то еще? Вот это удача! Ночь уж как-нибудь переживу.— Я согласна!
—Можете звать меня Леон. Сейчас я отвезу вас домой, а завтра разберемся со всеми формальностями.
* * *
Леон расплатился по счету, и мы вышли на улицу, освещенную рекламными витринами и фонарями. Стемнело. Сколько же времени мы провели в ресторане? Я соображала, какой адрес назвать. Ехать было некуда. Повспоминав названия улиц, я озвучила первое, что пришло в голову — Краун-Хилл-авеню. Леон удивился, но высадил меня в указанном месте. Дождавшись, пока он уедет, я села на скамейку и задумалась. Становилось прохладно. Не тот климат, чтобы умереть от холода, но с ночлегом надо было что-то решать. Главное, завтра у меня будет работа. Если надо, одну ночь я и на улице как-нибудь переживу. Ох, как опрометчиво я выбрала место для ночлега!
У тротуара притормозила машина, опустилось тонированное стекло и на меня оценивающе уставился темноволосый парень.
—Детка, согреть тебя?
Я поспешно встала и пошла прочь от дороги. Улицу-то выбрала! Ни души! Сзади послышались шаги, и крепкая рука развернула меня. Я оказалась перед компанией трёх пьяных мужчин. Они зажали мне рот и потащили к машине. Я извивалась и царапалась, как рысь, но тщетно. Они не деликатничали. Какая же я дура! Почему не рассказала Леону, что осталась без крыши над головой?!
Один из негодяев втолкнул меня в салон и бухнулся рядом. Я бросилась к противоположной двери, но получила сильный удар в затылок. Теряя сознание, я услышала, как рвётся моя юбка. Насильник перевернул меня на спину, навалился и языком пытался раздвинуть мои губы. Его пальцы гуляли по мне, как медведь по березовой роще.
Внезапно дверь распахнулась, и он вылетел из машины с лоскутом моей рубашки в руках. Снаружи раздалось несколько звучных ударов. Я с трудом приподнялась на локтях. Сквозь пелену я различила лицо Леона.
—Давай руку!
Леон, выдернул меня из машины, обхватил за талию и поволок к «Шевроле». Двое моих обидчиков корчились на асфальте с разбитыми лицами, а третий неподвижно лежал ничком.
Я плохо соображала и повисла на руках Леона тряпичной куклой. Он торопливо, но аккуратно, устроил меня на сиденье, сел за руль и резко взял с места.
—Зачем наврала? Ты ведь не живешь здесь!— его лицо побагровело от гнева.— Не знаю, что заставило меня вернуться, не спрашивай, но почему ты так поступила?
Молча я качала головой, тихо всхлипывала и трясущимися руками собирала остатки рубашки на груди. Теперь я этому человеку и жизнью обязана.
—Ты хоть понимаешь, что они могли с тобой сделать?— он наконец взял себя в руки и закончил тираду.
—Мне некуда идти, Леон,— призналась я, и слезы предательски потекли из глаз.— У меня нет ни денег, ни друзей в этом городе. Наверное, я переоценила свои силы и средства, когда приехала сюда. Здесь все по-другому, все не так.
Леон свернул на парковку у заправочной станции и резко затормозил. Из его рассеченной щеки сочилась кровь.
—Ты ранен…
—Да подожди ты! Мне интересно, ты хотела провести ночь в Лос-Анджелесе вот так, просто на улице?— Таким тоном разговаривают с детьми и с ненормальными. Отлично, новый знакомый начал сомневаться в моих умственных способностях. Без него ясно, какую глупость совершила.
—У меня есть цель. Как могу, иду к ней,— насупилась я.
—Подумайте, какая идейная! Пару часов назад твоя цель была — устроиться работать ветеринаром в Лос-Анджелесе. Так? Прости, но ты цели достигла — я дал желаемое! Что дальше? Больше мечтать не о чем, и ты решила сделать жизнь ярче? Может, зря я вытащил тебя из машины тех ублюдков? Не могла сказать обо всех своих проблемах сразу?
—Мы едва знакомы, неудобно сваливать на тебя все… Есть аптечка? У тебя кровь.
Леон дотронулся до моей скулы. Прикосновение отдалось пульсирующей болью — хорошо я впечаталась в стекло двери той машины.
—Медицинскую помощь окажем друг другу дома.— Его взгляд стал мягче.— А пока можешь поблагодарить меня за спасение. Мне будет приятно.
—Спасибо, Леон!
На душе потеплело. То ли от слова «дом», то ли от тёплой интонации.
Я взглянула на него и поняла, что он ждет от меня вовсе не дружеского рукопожатия… Неужели? Что же сердце так застучало? Леон закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Я привстала, чтобы дотянуться губами до его щеки. Он подхватил меня, и я оказалась у него на коленях. Долгий поцелуй обжег и затуманил разум. Мужская харизма, дорогой парфюм и привкус бабл-гам окончательно деморализовали меня.
