И хуже всего, он прервал представление без единой окровавленной раны или вопля агонии. Экзава была кровавой ведьмой, равной по значимости верховному жрецу среди маньяков гильдии Рекдос, и она знала, что оставить разогретую аудиторию без удовлетворения смертельным финалом было жутким прегрешением. Она должна была все исправить. Этот Бэррим должен был умереть.

Но здесь была одна досадная заминка. Экзава была достаточно проницательной, чтобы понять, что менталисту удалось пронзить ее разум и украсть у нее информацию. Он узнал о связи Экзавы с похищением Селезнийской эльфийки, с раздражающим слух именем Эммара. Лорду Рекдосу это не понравится.

Тело принадлежало огру штыревику, работавшему вышибалой в клубе «Толпа». Скрип его трупа обратил на нее общее внимание, когда она вошла в серный туман тронного зала Рекдоса.

Морда лорда демона словно висела в мареве пещеристого зала, его глаза и раскидистые рога освещались адским пламенем от его пылающей косы. Ничего больше в дыму рассмотреть было невозможно.

- Культ Рекдоса обеспокоен, Экзава, как и я сам. – Голос звучал подобно раскалывающемуся камню, охрипший за долгие века, но окрашенный своеобразными нотками соблазна.

- Я принесла подношение, мой повелитель, - сказала Экзава. – Мы возрадовались его мучениям.

- Да. Я чувствую. Давай его сюда.

Экзава подтащила тело и уложила его между двух ям, наполненных лавой.

- Ближе, - раздался голос.

Экзава замешкалась, но пододвинула его ближе, в сторону голоса и пылающей косы.

Неожиданно, громадная когтистая ладонь схватила тело и скрылась с ним в задымленном сумраке. В красном освещении зала, Экзава видела, как лорд демон поднял тело высоко над головой, раздавил его в ладони, и проглотил вытекшие наружу внутренности.

Рекдос швырнул остатки тела в резервуар с лавой, где оно, шипя, превратилось в пепел. – Я чувствую на тебе запах чего-то еще, - сказал демон. – Крик в твоей душе. Жажду мести.

- Да, Лорд Рекдос. Есть одна… сложность.

- Как нам ее упростить?

- Человек должен умереть.

- Наконец-то хорошие новости.

- Он опасен.

- В твоих руках сила культа. В твоих руках часть моей собственной силы. И, все же, просишь о большем?

- Для того, чтобы он страдал так, как заслуживает, мне нужно больше.

Морда Рекдоса исчезла в тени, и лишь острые рога и подбородок были освещены, когда он заговорил. – Мне нравится то, что этот человек с тобой сделал, Экзава. Твой огонь горит ярко, ярче других моих слуг.

- Я чту Тебя кровью и хаосом, мой повелитель, - сказала кровавая ведьма.

Огромная ладонь Рекдоса снова показалась из мрачных клубов дыма, и Экзава вздрогнула. В когтистой лапе лежали два сияющих, зазубренных меча. Морда демона прояснилась над ней, ухмыляясь в лавовом свете.

Экзава нерешительно приняла клинки, пытаясь оценить назначение этого дара. – Они, должно быть, способны разорвать любую плоть, как ни один другой меч, - предположила Экзава.

- Вовсе нет, - прогремел Рекдос.

Экзава выпятила губу и осмотрела оружие. – Тогда… должно быть, они зачарованы на невыносимую боль от легчайшего прикосновения.

- Ничего подобного.

- Тогда… что же?

- Тебе не нужны мечи, способные разрезать цепи? – Спросил Рекдос. Он ждал ответа.

Реакция Экзавы была медленной. Но затем, кривая ухмылка рассекла ее лицо. – О, благодарю тебя, Хозяин, - радостно сказала она и развернулась на каблуках, держа мечи в обеих руках.

Она появилась в холле, и жуткие психи рванулись к ней, звеня тяжелыми коваными цепями, приковывавшими их к стенам.

- Пришло время для бунта, - сказала она.

Одни за другими тяжелые оковы падали на пол, разрезанные ее новым оружием, освобождая порабощенных штыревиков и демонопоклонников. Один за другим, бесы и воины вставали за ней, хватая оружие и рыча в садистском предвкушении. Один за другим они пополняли ее армию солдат хаоса, и их рев звучал именем Бэррима.

Джейс шел сквозь туннели перед Эммарой, прислушиваясь к тихим всплескам ее шагов на мокром полу и их эху, отражавшемуся от окружающих стен.

- Прости меня, - сказал он, бросив взгляд через плечо.

- За что?

- Я знаю, ты не стремилась влипнуть во все это, когда искала меня. Неприятности, похоже, преследуют меня.

- Да, это так, - сказала она. – Ты настоящий водоворот неприятностей. И всегда им был, сколько я тебя помню. Но дело не только в тебе. Там наверху зреет беда. Я живу здесь давно, и гильдии еще никогда не были в настолько напряженных отношениях. Похищения. Территориальные бои. Убийства. И все становится только хуже.

- И, несмотря на все это, ты смогла уберечь меня.

- Я рада, что ты в безопасности, - сказала она. – Оно того стоило.

- Если бы я не уничтожил собственные воспоминания, я был бы тебе больше полезен.

- Нет. Ты делал то же, что и я. Ты думал о мерах предосторожности для нас обоих. И заплатил за них цену.

- Как только мы доставим тебя обратно в Конклав, как только Тростани узнает, что ты жива, возможно, мы сможем покончить со всем этим. Ослабим напряжение гильдий. Ты станешь примером миролюбия. Мы покажем им, что Селезния не платит местью, даже Рекдосам.

Эммара улыбнулась. – Хорошо сказано.

Они шли сквозь подземелье нижнего города, взбираясь по лестницам, продвигаясь все выше, к поверхности и солнечному свету.

- Эммара?

- Да?

- Помнишь тот деревянный листок, что ты мне дала? Артефакт, чтобы связаться с тобой?

- Да.

- Он сработал? – Спросил Джейс. Он хотел спросить: Ты слышала слова, «ты нужна мне»?

- Да. Я услышала его. Я тогда была занята своими Рекдосовскими похитителями, но я услышала его.

- Хорошо, - сказал Джейс. – Просто хотел убедиться.

Он шел перед ней и не оборачивался, чтобы посмотреть ей в глаза и узнать, что эти слова значили для нее, если вообще они что-то значили. Но ему было тепло уже от того, что она их услышала.

НЕВЕДОМЫЕ ГЛУБИНЫ

В печатном виде слова выглядели незыблемыми, неотвратимыми, и неопровержимо официальными.

«Уведомление об изменении назначения».

Настроение офицера Лавинии испортилось. Письмо словно издевалось над ней своей яркой синей печатью. В нем ее величайшая честь – высшие полномочия по укреплению закона на всей территории Десятого района – значилась «Предыдущей должностью». Под «Новым назначением» было просто указано, «Надзиратель, Новый Прахв».

Она понимала, что это было больше, чем просто изменение назначения. Это было ее понижение в