помрачнела. Она определённо не рассчитывала на подобный поворот разговора. Она, конечно, не воспринимает меня совсем уж тупым малолеткой, но всё же наша разница в возрасте наверняка оказывает какое-то влияние, и она раз за разом ошибается.

— Например, ты мог бы и в самом деле стать главой Работного приказа.

— Брось, Гана, это уж совсем несерьёзно, — поморщился я. — У меня для этой должности нет ни нужной квалификации, ни достаточного авторитета. Это значит, что реально управлять приказом будет назначенный князем заместитель, а я буду просто вывеской. И тем, кого при необходимости можно сделать крайним.

— Ты слишком пессимистично это воспринимаешь, — возразила она.

Я посмотрел на неё с ироничной улыбкой и ничего говорить не стал.

— Ну хорошо, здесь я с тобой соглашусь, — сдалась она. — Пост главы приказа тебе сейчас мало что даст. Но посмотри на ситуацию вот с такой стороны: ты прочно ассоциируешься со мной и с князем. Почему ты считаешь, что Греки оставят тебя в покое? Ты для них враг, и они не упустят возможности как-то тебе напакостить.

— И возможно, ты их как-нибудь к этому подтолкнёшь, — улыбнулся ей я.

Драгана посмотрела на меня возмущённым взглядом.

— Ладно, ладно, извини, — поднял я руки. — Ты не станешь делать ничего такого. Это сделает князь, верно?

Она ничего не ответила, и я окончательно уверился в своей догадке.

— У меня на самом деле нет к тебе претензий, — заметил я. — Думаю, ты и в самом деле ничего подобного делать не станешь, и князю этого не будешь советовать. Ему и не надо ничего советовать, он у нас сам мастер по таким штучкам. Я бы, пожалуй, даже удивился, если бы он ничего в таком духе не провернул. Я не стану держать зла ни на тебя, ни на него, но при условии, что вы сделаете это правильно.

— А правильно — в твоём понимании это как? — заинтересовалась Драгана.

— Понимаешь, я тебе совершенно серьёзно сказал насчёт репутации. Меня этот вопрос в самом деле очень заботит. У меня уже сложилась более или менее устойчивая репутация человека чести, с которым можно иметь дело, и который всегда придерживается договорённостей, причём их духа, а не только буквы.

— Это действительно так, — согласилась Драгана. — Многие считают, что ты жестковато играешь, но при этом все соглашаются, что упрекнуть тебя не в чем.

— Вот поэтому я и не стану первым нападать на Греков. У меня просто нет ни малейшего повода для этого, и если я так поступлю, то буду выглядеть шакалом, который торопится урвать кусок.

— Я знаю очень многих людей, которых подобное соображение не остановило бы, — заметила она. — Да что там, они об этом даже и не задумались бы. А тебя с такими речами посчитали бы дурачком, извини за откровенность.

— Думаешь, для меня это новость? — усмехнулся я. — Я и сам немало таких людей знаю, можем даже при случае сверить наши списки. Но я считаю, что они ошибаются, и в конечном итоге, потеряют гораздо больше, чем приобретут. Деньги приходят, уходят, снова приходят, а вот испорченную репутацию починить невозможно.

— В общем-то, я с тобой согласна, — кивнула она. — Но продолжай, пожалуйста, извини, что прервала.

— Так вот, о том, как сделать это правильно. Предупреди меня заблаговременно. Дай мне всю доступную информацию. И сделай так, чтобы Греки пусть были злы на меня, но чтобы это не было для них личным делом, понимаешь?

— Справедливый запрос, — согласилась Драгана. — Можешь на меня положиться, я сделаю всё, что в моих силах. И присмотрю, чтобы люди князя не увлеклись.

— Кстати, меня беспокоит ещё один момент, — вспомнил я. — Ты вообще понимаешь, что моих сил маловато, чтобы справиться с Греками? Даже если они не станут привлекать своих союзников.

— А ты не забыл, что у тебя тоже есть союзники? — снисходительно хмыкнула Драгана. — Тебе поможет Алина. И я уверена, что Ренские тоже не оставят тебя один на один с группировкой Греков.

А ещё князь таким образом воспользуется мной, чтобы подтянуть Ренских к себе поближе. Всё-таки трудно иметь дело с настоящими интриганами. У них как у шулеров, в каждом кармане по тузу.

— То есть я буду кем-то вроде задиристого мальца, которого шайка посылает вперёд, чтобы начать драку?

— Ну у тебя и аналогии, — поморщилась она. — Даже не хочу это комментировать. И если уж говорить твоими терминами, то драку начнёшь не ты. Начнут другие — те, кого ты так изящно отнёс в категорию шакалов.

Пожалуй, в таком варианте дело выглядит не так уж плохо, а скорее даже заманчиво. Набрать очков у князя, немного ограбить группировку Греков, и при этом выглядеть миролюбивым, но гордым малышом, который просто защищался от плохих дядей. Ну то есть всё, как я люблю.

Глава 1

— Ну всё, хватит тянуть время. Долгие проводы — лишние слёзы. Арди, пошёл! — скомандовал Менски, и я пошёл.

А дело было так — сегодняшние занятия по боевой практике начались с неожиданной новости:

— У нас сегодня будет не совсем обычное занятие, дети, — ласково сказал нам Менски тоном доброй няни, и все мы немедленно напряглись. — У нас с вами сегодня семестровая контрольная.

Мне тут же представилась картина, как мы, мусоля карандашики, старательно отвечаем на вопросы из билетов. Картина выглядела привлекательно, но явно была оторвана от жизни, и я со вздохом сожаления выкинул её из головы.

— Как будет протекать эта контрольная, наставник? — задал я волнующий всех вопрос.

— Замечательно будет протекать, — хищно улыбнулся Генрих. — Как всегда у госпожи Леи. Вы наверняка помните, как превосходно она провела ваш экзамен. Так что не волнуйся, Арди, всё будет на высшем уровне.

— А почему нас не предупредили? — возмущённо вопросила Дара, и остальные тоже что-то забурчали.

— А ну замолчали, — скомандовал Менски. — Скажи-ка, Селькова — ты полагаешь, что противник должен заблаговременно предупреждать тебя о предстоящей атаке? Или даже согласовывать с тобой время, когда ты будешь готова её отразить?

— И где у нас тут противник? — резонно возразила Дара.

— Вот сейчас это было обидно слышать, — расстроился Генрих. — Получается, мы здесь напрасно стараемся, и ты до сих пор не воспринимаешь своих преподавателей всерьёз? Я передам госпоже Лее, что на тебя надо обратить особое внимание.

Дара открыла было рот, чтобы высказать какое-то негодующее замечание, но заметив, с каким интересом Менски на неё смотрит, закрыла рот и предпочла промолчать.

— Ничего не хочешь сказать? — разочарованно спросил тот.

Дара молчала, хмуро на него глядя. Остальные тоже не торопились с комментариями, внезапно осознав, что