– И вам.

– Василий Петрович отзывался о вас, как о первоклассном технике.

– Ну, есть немного, – замялся Антон, размышляя, что ему хотят предложить.

– Отлично, тогда у нас будет к вам предложение, – инженер посмотрел на него пристально. – С боевыми машинами дело имели?

– Смотря с какими, – почесал затылок Музыкант.

– Танк.

– Танк? – на автомате переспросил он.

Инженер кивнул

– Именно, наши ребята дотащили его до вестибюля, осмотрели всю техническую часть и всё в порядке. Но остались вопросы с электрикой. Системы прицеливания, наведения и так далее. Без всех этих систем это просто бронированная консервная банка, а техноложке нужна боевая единица.

– Зачем? – спросил Антон и скрестил руки на груди.

– Для самообороны. В последнее время в метро всё больше вооружённых стычек. Но самое главное, что слухи об ужасных экспериментах Вегана на поверхности слышны всё чаще… Вот и было принято решение укрепить позиции сверху. Ну что, возьмётесь?

– Интересное предложение, – хмыкнул он.

– Плата будет очень щедрой, – заверил инженер. – И я так понимаю, вы согласны, тогда приступайте, когда будете готовы.

Незнакомый инженер кивнул Василию Петровичу и вышел и кабинета.

Музыкант сел за стол, на место где до этого сидел инженер.

– Василич, ну ты бы хоть предупредил.

– Да-а, извиняй, забегался, да и память старческая, – оправдался он, улыбаясь. А вот твои патроны за генератор.

По столу звякнул мешочек с патронами. Музыкант убрал мешочек в нагрудный карман разгрузки.

Главный инженер провёл ладонью по столешнице и с надеждой посмотрел на Антона.

– Ещё не надумал остаться у нас?

– Не, мне и дома хорошо.

– Жаль…

Антон встал из-за стола и уже почти вышел из кабинета, но обернулся.

– Слушай, а где живёт этот парнишка, что в мастерских гуляет?

– А, ты про Максимку?

–Ага.

– Туда по лестнице, – инженер махнул рукой вправо, – и до упора по коридору, в конце дверь справа.

– Спасибо, бывай, – сказал Антон и вышел.

Он прошёл по лестнице, затем по коридору и постучал в нужную дверь.

– Да? – отозвался голос той милой женщины.

Она открыла дверь и растеряно поздоровалась.

– Тут проживает мой младший научный сотрудник? – засмеялся Антон.

– Верно, – улыбнулась женщина.

Он достал мешочек с патронами из кармана, отсыпал половину и протянул ей.

– Но… Это же много, я не могу взять, – ошарашено заговорила женщина.

– Берите, – сказал он и вложил патроны ей в руку, а после помахал рукой и пошёл к выходу со станции.

Глава 2

Toxicity

На следующий день, техноложка.

На станции уже прозвучал отбой, и люди не спеша потянулись из мастерских на отдых. Музыкант, получив указания от Василия Петровича, сдал ему свой плеер на хранение, вышел из кабинета и отправился за инструментами. К его обычной экипировке перед выходом из дома добавилась химза в вещмешке за спиной.

Он зашёл в мастерскую, снял с плеч лямки вещмешка и поставил его перед металлическим шкафчиком. Не спеша стал складывать внутрь инструменты, которые могли ему пригодиться. А когда он закончил и поднял с пола с металлическим звоном вещмешок, сзади раздался уже знакомый детский голос.

– Здравствуйте.

Антон обернулся и увидел Максима.

– Привет, – он присел на карточки и протянул мальчику руку.

Максим пожал и серьёзно сказал, глядя ему в глаза:

– А я вас ждал, я знаю про ваше задание!

– Да? – улыбнулся Антон. – И какое же у меня задание?

– Вы будете чинить танк на поверхности. Техники говорили об этом утром.

– И-и? – протянул Антон.

– Я хочу с вами, – решительно произнёс мальчик.

Музыкант резко стал серьёзным.

– Нет, это исключено. Я не могу взять тебя с собой. Там опасно!

– Я не боюсь!

"Вот упрямый мальчишка", – подумал Музыкант.

– Нет, я не возьму тебя с собой и точка. Ты когда-нибудь видел химзащиту маленького размера? Таких не существует, потому что детям нельзя выходить на поверхность! – пытался отговорить его Антон.

– О, – глаза мальчика загорелись, – у меня есть химза! Я её сам сделал.

"Да что ж такое…"

– Прости, Максим. Я не могу тебя взять с собой. Не расстраивайся, я загляну, когда вернусь.

На опечаленных детских глазах проступили слёзы. Музыкант погладил его по голове, и направился к выходу в город.

Облачился в свою бледно-серую химзу, натянул противогаз с зелёным фильтром по центру, повесил и застегнул поверх всё оружие и кивнул дежурным.

Под стволом калаша вспыхнул фонарик. Окуляры противогаза начинали немного запотевать. Давно же он не выходил наружу.

Перешагивая мусор, обломки какой-то мебели и поломанные скелеты, он прошёл по валяющейся на полу тяжёлой двери вестибюля и вышел к архитектурным зданиям, посечённым осколками, а местами уже и полуразвалившимся.

В мёртвом Петербурге была летняя ночь. Но даже так, под отблеском луны, тут было светлее, чем в подземелье. Под подошвами раздавался хруст, он вышел на площадь. А вот и танк, с приземистой, угловатой башней, покрытый пластинами массивной брони. За ним виднелся памятник Плеханову перед огромным зданием Технологического Института, слева был Военмех.

Где-то вдали, со стороны витебского вокзала, раздался одинокий вой. Музыкант пригнувшись, сжал автомат крепче и побежал к танку. Встав на гусеницу, запрыгнул на него и скрылся внутри, задраив люк. Ему показалось, что он резко оказался в вакууме, потому что тут царила абсолютная тишина.

Огляделся сквозь мутные окуляры противогаза, снял вещмешок и начал доставать из него инструменты. Автомат он разместил так, чтобы подствольный фонарь освещал инструменты, а налобный нацепил на голову.

Выдернув панель, прикрывающую провода, Антон приступил к делу. Один раз по танку что-то звонко ударило, но это не помещало его работе. Вряд ли что-то смогло бы проникнуть внутрь этого бронированного зверя.

Миллион раз щёлкал тумблерами, частично восстанавливал провода, мотал изоленту. Приборы то гудели, оживая, то шипели и выдавали тоненькую струйку чёрного дыма. Так он и провозился пока уже солнце не начало проникать сквозь одну из бойниц. А это означало, что наступил рассвет и то, что он опоздал.

По плану он должен был до рассвета вернуться в метро. Ведь глаза, привыкшие к подземке и вечному полумраку, могли и не выдержать настоящего солнечного света. Тем более если уже несколько лет не вылезал из метро.

Конечно, ему уже приходилось бывать на поверхности под светом солнца, так что он нисколько не растерялся. Антон подобрал панель, ту, что прикрывала провода, и приоткрыл люк. Прикрывая глаза панелью как козырьком, он огляделся и, убедившись, что поблизости мутантов нет, вылез из танка и помчался к спуску в метро. На бегу, от одного из многочисленных осколков стёкол на асфальте, отблеск солнца резанул прямо по глазам, на мгновенье ослепив и выбив слёзы. Это было крайне неприятно.