Шрифт:
Закладка:
Впору кричать: «Караул! Убивают!», но чутье подсказывало: никто не придет меня спасать. Все придется делать самой, своими ручками. Я отодвинула замершего испуганным кроликом служку, и перешла в наступление.
— Властью, дарованной мне Творцом, я приказываю тебе остановиться!
И для пущей театральности простерла вверх руки. Честно говоря, действовала на чистой импровизации и ни на что не надеялась. Но красавчик вдруг как-то напрягся. Покраснел, зубами заскрипел. Потом начал бормотать что-то несвязное под нос. Мне показалось, или он начал материться?
— Ты! — зашипел злобно, не в силах сдвинуться с места.
— Больше почтения, мой арх! Богиня милостива и не убила вас на месте. Да славится она во веки веков! — служка честно отрабатывал свой хлеб и в очередной раз бросился мордой вниз.
Меня так и подмывало ответить известной фразой: «Довольно кувыркаться! Кинулся раз, кинулся два — хватит!» Но, как истинная Богиня, я благосклонно принимала служение самой себе, немало офигевая с происходящего. Отдельного внимания заслуживал вояка, что так и не сдвинулся с места. Так мы и стояли: минуту, две, три… Время шло, и я дрожала внутри, но внешне — чисто скала. Невозмутимость и спокойствие. Служки целовали пол и били челом. Сопровождение ощупывало главного, пытаясь сдвинуть с места. А он, уже не стесняясь в выражениях, костерил меня, на чем свет стоит.
«Отпусти мужика, как бы у него сердечко не встало», — внезапно подсказал настоящий Бог.
«А как отпустить-то? Я ж на эмоциях его сковала?? Что делать?», — мой внутренний голос орал дурниной, ибо нервишки сдавали.
«Как связала, так и отпусти!», — посоветовал наш Вседержитель, а мне легче от этого не стало.
«Лара, не тупи. Волей своей отпусти мужика», — голос Бога стал строг и серьезен. Мне и самой уже казалось, что это зашквар. Поэтому снова простерла руки и сказала:
— Волей своею и милостью (не помешает драматизма!), я отпускаю тебя. Ступай с миром!
Конечно, последнюю фразу можно было и не говорить, но театрального я не заканчивала, Богиней подрабатываю впервые. Сказывается отсутствие опыта. Так что, как вышло, то и ладно.
Мужик отмер. Шагнул ко мне, сжав кулаки. Но в черепушке, очевидно, что-то защелкало, закрутилось. Пришло понимание всей глубины грозящего ему звездеца. И он отступил. Рыкнул на своих, чтобы тоже отошли подальше.
А мне не пришло ничего другого в голову, как сказать:
— Будем знакомиться? Богиня, очень приятно. А вы кто?
Его так знатно перекосило от моих слов. Будто лимон проглотил, причем не жуя.
— Личный охранник императора. Арх Веер ди Сат.
Чудненько! Он — веер, я — сито. Отличная компания подобралась. А главный служка кто? Ведро? Дуршлаг? Я заулыбалась, а воины отступили еще на два шага. Что-то они нервные какие-то.
Тем временем церковники отмерли. То ли лежать надоело, то ли по регламенту уже можно вставать. Окружили меня стайкой влюбленных воробушков. Таких двухметровых воробьев, в черных хламидах. Конечно, по сравнению с воинами и их главарем, они казались мелкими, но все же впечатляли.
Главный служка с заискиванием спросил у меня, складываясь при этом практически пополам:
— Моя Богиня! Если будет мне позволено узнать, могу ли что-нибудь сделать для тебя?
А я задумалась. Решать глобальные вопросы пока не могу. Мира не видела и не знаю. С высшим руководством не знакома. Так что выполнить свое прямое предназначение не сумею. Нужно адаптироваться, узнать, что здесь и как устроено. Да и чувствовала, что все земное мне не чуждо. Жажда мучила, а ноги начали мерзнуть на каменном полу. Поэтому и озвучила насущные проблемы.
— Я воплотилась в этом теле, чтобы пройтись по миру, посмотреть, как живут мои дети. Мирно ли? Хочу также прочувствовать все тоже, что и вы. Поэтому моему телу требуется отдых, еда, тепло, как и всем вам.
Удочку закинула и жду реакции. Она не замедлила проявиться.
— Конечно, конечно! — служка закивал и пошел вперед. — Прошу, моя Богиня.
Я продефилировала мимо замерших вояк, кивнула милахе арху ди Сату, чтобы не значило его имя и все эти приставки, и лебедушкой поплыла следом за церковником.
За спиной загремели железками воины. Судя по всему, они не собирались оставлять подозрительную богиню наедине с этим миром. Мы покинули молитвенное крыло, как я его про себя обозначила, и вышли во двор.
С первых секунд я онемела и забыла куда шла. С неба на нас смотрело красное солнце, а в отдалении виднелась еще какая-то планета. Но не это впечатляло. Вокруг все было черное. По крайней мере мне так показалось при первом взгляде. Черная пыль, черные листья, мелкая черная растительность, покрывающая все и везде: землю, стволы деревьев, даже стены построек.
Когда первый шок прошел, я сумела разглядеть краски в этом царстве мрака. Листья имели не совсем черный цвет, а точнее и вовсе не черный: вся растительность была темно-зеленой, темно-синей, глубоких оттенков. По-своему это выглядело красиво и необычно, словно листья вырезаны из бархата. Но и жутковато, если честно.
Сам двор оказался просторным, открытым. Никаких тебе заборов, ограждений, фортов. Посередине всего этого великолепия возвышался большой замок. Если это слово можно применить к зданию передо мной. Узкие сводчатые окна едва не вгрызались в землю — так низко сидели. Вместо крыши — несколько островерхих пузатых куполов, больших и маленьких размеров, ассиметрично расставленных.
Служка остановился у парадного входа.
— Моя великолепная Богиня! Матерь всего живого!
Я приосанилась от таких речей. А он продолжил петь дифирамбы.
— Позволь представить твоему вниманию скромное жилище нашего Императора! Я уверен, что он исполнит любое твое желание, как только узнает о твоем возрождении. Великая честь любому смертному принимать Богиню в своих чертогах.
Я про себя хмыкнула. Ой, не факт, что местный царек будет рад такому явлению, как Богиня. Вон, личный страж не в восторге и косит глазом. Поэтому нужно потеснее сдружиться с церковниками, ведь их фанатизм мне на руку. При случае хоть защитят. А то я как младенец в этом мире: ничего не знаю, ничего не умею, о порядках и правилах могу лишь догадываться.
А потому я обратилась к этому милому и преданному служителю:
— Скажи-ка мне, сын мой (Господи, что я несу!) свое имя. Столь ревностное служение Богине не останется без награды, — и благосклонно кивнула.
От моих речей служка сначала замер, потом кинулся мне в ноги, чем изрядно напугал.
— О, Великолепная! — простонал он, где-то мне в щиколотки. — Величайшее счастье быть узнанным тобой и признанным. Я верный раб твой. А зовут меня тар Азорий.
— Тар — это имя? — решила уточнить незнакомые слова.
