Процессы мышления, однажды запущенные, продолжали функционировать в фоновом режиме. Я чувствовал это по напряжению в голове. Когда мыслительные процессы запущены, в голове создается особое напряжение – не то, разумеется, которое в проводах под электрическим током, но заметное. Вообще, это первая степень фонового мышления. Вторая степень – это когда в голове начинают как будто бильярдные шары перекатываться. Бильярдные шары перекатываются, время от времени ударяясь друг об друга – тогда рождаются научные мысли. Удар бильярдного шара о другой – гарантированная научная мысль, в крайнем случае предощущение того, что мысль вскоре тебя посетит.

Самое смешное, что я не помню, в чем именно заключалась посетившая меня пророческая мысль. Ничего такого не было. Я просто сидел за компьютером и листал черновой файл, когда, что называется, наступило прозрение. Оказалось, что мои экономические идеи в целом верны, нужно только выкинуть несколько ошибочных звеньев, а еще в нескольких местах поменять акценты. И все в моей экономической теории сразу встало на места, будто сложилось из паззлов. Я даже удивился: как просто, оказывается! С трепещущим сердцем и перекатывающимися в голове бильярдными шарами я откинулся на спинку дивана, в попытках успокоиться.

Постепенно мне удалось. Бильярдные шары – генераторы научной мысли – прекратили столкновения, сделались прозрачными и полностью исчезли из сознания. После шаров в голове сохранился эффект, который очень сложно описать, ввиду отсутствия для этого подходящих изобразительных средств. Ощущение сложилось такое, что из моих глаз выходят невидимые лучи, рассеивающиеся на расстоянии метров в пять. Я понял бы, что лучи невидимы – но как при этом они могут рассеиваться?! Тем не менее ощущение было таким – в данный момент я говорю об ощущении и ни о чем другом.

Лучи оставались невидимыми, в то же время я их явственно ощущал. Когда поворачивал голову, лучи поворачивались вместе с головой – впрочем, с некоторым опозданием. Такое опоздание бывает, когда машешь тоненькой веточкой, которая свободным концом изгибается, тем самым вечно отставая в движении от твоей руки. Я специально помотал головой из стороны в сторону. Два пятиметровых, как бы стеклянных луча, выходящие из моих глаз, помотались вслед за моей головой, в конечных своих точках перехлестываясь.

Позднее я научился вертеть лучами вокруг головы безо всякого движения головой, но это случилось намного позднее – через два или три дня. А в самый первый день я решил, что получил нервный срыв от сделанного открытия – того, что в моей экономической теории все наконец состыковалось, – поэтому счел за благо прерваться. С головой шутить не следовало: она у меня основной орган для воспроизводства научных идей. Решил, что немного отдохну – и лучи из моих глаз исчезнут.

Время было позднее, завтра меня ожидал рабочий день, а сегодняшний план по научной работе был с блеском выполнен. Поэтому я с чистым сердцем пролистал файл с экономической теорией, внес в него последние коррективы и завалился спать, в надежде, что бильярдные шары в моей голове еще появятся – к ним я давно привык, – а вот непривычные стеклянные лучи исчезнут.

Когда я опустил голову на подушку, чтобы провалиться в счастливый сон, стеклянные лучи, льющиеся из закрытых глаз, пронизывали ночной сумрак. Впрочем, лучи были ненавязчивы и спать не мешали – с этой мыслью, также с радостным осознанием того факта, что экономическая теория наконец-то создана, я заснул.

3. Всемирное правительство

Долетев до дома, Юрий Петрович проверил, если ли среди соседних коттеджей свободные. Таковые нашлись, и задачу размещения Всемирного Правительства можно было считать решенной.

На следующий день начали слетаться действующие члены Всемирного Правительства: все 12 действующих – в смысле, еще не скончавшихся – человек. Хозяину стоило немалого труда проводить каждого до апартаментов и разместить в них.

Вечером гости собрались вместе, на открытой веранде. Юрий Петрович хлопотал по хозяйству, расставляя приборы и разливая по чашкам свежезаваренный чаек – больше-то было некому.

Строго говоря, гости представляли собой жалкое зрелище: двенадцать древних развалин из давно бездействующей организации. Старики были настолько лишними, что не потрудились даже расформировать Всемирное Правительство – именно эта забывчивость дала Даммеру формальный повод для встречи. Ну, Даммер – известная бумажная крыса и формалист, ему лишь дай повод провести церемониальное заседание. А поводов с годами становилось все меньше и меньше: ММ само, давно и успешно, управляло людьми, к их равнодушному спокойствию.

«Зачем все это?» – подумалось Юрию Петровичу.

В принципе, он был рад повидать бывших коллег, но считал повод для встречи слишком надуманным, оттого злился.

Даммер, на правах вечного председателя, постучал чайной ложечкой по блюдцу.

– Внимание! Начинаем заседание Всемирного Правительства. Поскольку мы все знакомы, а прием новых членов приостановлен тридцать лет назад…

– 35, – поправил Юрий Петрович.

– Спасибо, гер Петров. Поскольку прием новых членов приостановлен 35 лет назад, оглашать список присутствующих я не стану. Сразу перейду к текущей повестке. Как вам известно, нашу планету посетили инопланетяне, приземлившиеся недавно под русским городом Тула на летающей космической пирамиде.

– И в чем вопрос, мистер Даммер? – недовольно вопросил Робинсон.

У американца были впалые, как у трупа щеки, особенно выделявшиеся на фоне черных очков. Робинсон был слеп от рождения, поэтому видел мир исключительно через ММ – визуальная реальность была ему не известна.

– Вопрос в том, что нашу Землю посетили инопланетяне, гер Робинсон. Или я неточно выразился?

– Вы выразились точно, поэтому я вас и спрашиваю: в чем, собственно, вы видите задачу Всемирного Правительства?

– Мы для этого и собрались на срочное заседание, – парировал Даммер, – чтобы в связи с чрезвычайной ситуацией выработать текущие задачи.

– Не нахожу никакой чрезвычайной ситуации. Однако, готов послушать, что скажут коллеги.

Юрий Петрович был солидарен со Робинсоном: прыгунцы уже более суток как высадились на планете, однако, эксцессов пока не происходило. Судя по тому, что других космических кораблей рядом с Землей не замечено, прилетел одиночный космический корабль. Пылинка, несомая космическими ветрами: сегодня на одной планете, завтра на другой.

– Тогда, – предложил Даммер, – кто из других действующих членов выскажется? Может, гер Петров? Космическая пирамида приземлилась на территории России.

Юрий Петрович отхлебнул чайку и произнес:

– Я солидарен с американским товарищем: прыгунцы, являясь разумными существами, опасности не представляют.

– Кто? Прыгунцы?

– Я их так