Шрифт:
Закладка:
"Однако… потоп щас будет", — думаю словами дяди Мити из "Любовь и голуби" и быстренько двигаюсь на выход, потому что чувствую — уже и сам готов обрыдаться над своей несчастливой судьбой. Потому как у Серёги Юркина никакого спасительного выхода из его положения вообще не предвидится — так до самого конца и предстоит куковать в чужом женском теле… Открываю дверь, а за ней стоят ЁнЭ и менеджер Ким.
— Анньён, — говорю. — Подвело вас на это раз чутьё, менеджер Ким. Новая песня только что отзвучала.
— Да мы бы раньше пришли, — отвечает ЁнЭ. — Но внизу парней из "Stars Junior" встретили, Итыка и Хичоля с Йесоном. Ну и заболтались с ними… А кто это там плачет? — тянет она шею.
— Девчонки там слезами обливаются, — поясняю, протискиваясь в дверь. — Я им песню очень печальную спела про несчастную любовь, вот они и разнюнились. Ничего страшного, поплачут и успокоятся. Время ещё есть. А я пока пойду — погуляю, свежим воздухом подышу, а то что-то душно стало. И мокро.
— Ю-уна, я тоже хочу печальную песню послушать, — канючит ЁнЭ. А я вижу, что ей тоже страсть как хочется поплакать.
— Я тебе вечером её спою, — обещаю я и поскорее убегаю вниз по лестнице. Спокойствие, Юркин, только спокойствие. Главное, не заплакать. Настоящие парни, даже запертые в теле молодой девушки, не плачут. Ну, почти не плачут. Разве что иногда, когда никто не видит.
Менеджер Ким стоит на пороге и не решается входить в пугающее любого мужика царство девичьих слёз. Лучше бы они сочжу напились, горестно размышляет он.
* * *
Исправительное учреждение "Анян". Почти полдень
Сижу на уроке математики и ничего не делаю. Изображаю присутствие, пялясь на спины уголовниц, что пыхтят над простейшими задачками. Давно всё решил и даже незаметно дал списать автогонщице ДжиУ. Мы сидим за последними столиками, поэтому наше преступление никто не заметил. А не то враз бы настучали преподу. Здешняя Корея — страна честных стукачей. А в тюрьме "Анян" стукачество возведено в абсолют. На этом здесь всё держится, и я в общем не возражаю. У администрации такой стиль работы, им виднее. ДжиУ делает вид, что старательно решает, чтобы не оказаться разоблачённой. Она хитрая, нарочно сделала пару ошибок и множество исправлений, типа билась над решением, страдала, ошибалась. Время от времени поглядывает на меня с довольной улыбкой. А я что — мне не жалко. Так-то она нормальная, только с лёгким прибабахом. Ну и трёх людей всё-таки задавила.
Вспоминаю сегодняшний сон. Как удачно песня вспомнилась, прямо в строку. То-то сонбе мои разнюнились. Спеть эту песню, что ли, сокамерницам? Подумав, решаю, что не стоит. Жизнь у нас и без того невесёлая, не нужно усугублять её печальными историями про брошенных невест. А не то вспомнит какая-нибудь из них про своего оставшегося на воле оппу, который точно теперь женится на другой — вот слёз-то будет! Как бы и в петлю кто не полез.
Нет, если петь, то что-нибудь весёлое, жизнеутверждающее, но без излишнего пафоса. Тут же вспоминаются посиделки в общаге, Витёк Егоров с обязательной гитарой и под последнюю стопку его коронная и до чёртиков навязшая в зубах песня Олега Митяева.
Мозг мой работает порой в самостоятельном режиме, сам что-то сочиняет, что-то придумывает, вот и сейчас быстро и легко сложилась строка к строке. Сижу, напеваю про себя:
Матрас тюремной койки, похожий на подмётку,
Опять на рёбра давит — поди приноровись.
Но всё же лучик солнца нам светит сквозь решётку.
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Мы все давно привыкли быть вечно под приглядом.
Ты что грустишь, подруга? А ну-ка, улыбнись!
Смотри, какие люди сидят с тобою рядом!
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Не выдерживаю и хихикаю, тщетно зажимая рот руками под укоризненным взглядом препода. Нет, ну надо же было такое сочинить! Спой эту песню сокамерницам — сразу прибьют, и будут правы. С трудом удаётся отдышаться и унять смех, но он то и дело вскипает во мне новой волной. Это, видимо, уже истерика. Устал я что-то от этой тюрьмы. Но ходатайство о помиловании всё равно подписывать не буду. Не дождётесь, господа нехорошие. Всё равно я вас пересижу. Как бы вам самим на моё место не угодить. Одна уже на подходе, другие, надеюсь, тоже не задержатся.
(스물세번째꿈) Сон двадцать третий. Спасение ефрейтора ДжуВона
Сон Серёги Юркина
Уставшие, но довольные спускаемся после концерта на подземную автостоянку, чтобы не проходить сквозь толпу возбуждённых фанатов. Выступление прошло отлично, сабоним будет доволен. У нас впереди несколько дней отдыха, а затем снова репетиции и подготовка к китайским гастролям.
Девчонки загружаются в максивэн, я иду последним и вдруг чувствую, как чужая рука аккуратно и незаметно для других что-то вкладывает мне в карман куртки. Но едва пытаюсь оглянуться, как стоящий за моей спиной телохранитель очень тихо произносит:
— Пожалуйста, госпожа, не оглядывайтесь. Прочтите записку позже, но так, чтобы никто не видел. Это очень важно в первую очередь для вас. Я вам не враг.
Чуть сбившись
