Следующий год был посвящён альтернативным источникам тепла. Какое-то время я даже рассматривал вариант заселить внутрь муравейника какое-нибудь животное, но всё-таки его отверг. В голову приходили только идеи о создании какого-нибудь существа, которое будет напоминать сердце, лишённое тела, однако такой проект не факт, что себя окупит, да и тяжёл больно.

Сколько бы я не бился, однако ничего придумать так и не смог до зимы.

Проснувшись в следующий раз, я плюнул на качественное улучшение и решил погнаться за количественным. В течение следующих лет всё, что только я делал, так это собирал всё новые и новые виды, увеличивая внутри вида свою популяцию и изживая чужую. К сожалению, недостаточно было захватить одно животное. Потомство от тех, кто был частью меня, также становились такой вот частью, но остальные представители вида — нет, так что приходилось захватывать животных и помогать выживать тем, что уже были моей частью.

Постепенно, с набором мною численности, время для меня начинало течь по-иному. Я стал думать быстрее. Особенно сильно это выразилось при переходе на хоть сколько-нибудь крупных животных, имеющих мозг. Нервная сеть существ, ставших частью меня, как я заметил, многократно превосходила по даваемым возможностям простую массу. Таким образом, я вырос и сильно. Даже, можно сказать, очень сильно.

Постепенно я занимал всё большую территорию, многие муравейники стали специально мною объединяться посредством подземных ходов, поверх которых высаживались цветы-проводники, чьим предназначением было не только обогревать их, но и укреплять стенки корнями. Пусть даже зимой эти проходы нельзя будет использовать, смысл скорее в том, чтобы они не промораживались.

Развитие моё несколько застопорилось лишь на грибах, ибо было весьма непросто управлять их ростом, да и приткнуть куда-нибудь… эти организмы имели огромные возможности, простирая свою грибницу тонкими нитями на сотни метров и даже километры по округе, но вот использовать сие оказалось задачей нетривиальной. Пока что я сумел лишь устроить некий симбиоз с деревьями, однако, даже так было весьма неплохо.

А ещё через какое-то время ко мне забрёл… человек! Я думал, что нахожусь не на Земле и, по всей видимости, это было так, ибо сей человек был одет в явно самодельную одежду из кожи, однако же он был именно человеком. Одна из пока ещё редких птиц, принадлежащих мне, коих было всего около сотни, взлетела в небо и стала аккуратно выслеживать человека. За ним же пошли и пара белок с ящерицей. Патрульные постоянно менялись, благо, что мне не требовалось отвлекать сильно крупную часть моего нынешнего сознания на слежку.

Разум мой обдумывал, куда бы приспособить человеков. Люди — это иной нежели животные уровень. Мои возможности повышались по-разному. Во-первых — увеличением биомассы. Во-вторых — нервными тканями в этой биомассе, которые были намного эффективнее. Однако если нервные ткани объединены в какое-то сознание, то их эффективность возрастала вместе с уровнем организации сознания, что и делало людей невероятно более нужными мне частями, нежели даже какие-нибудь слоны, несмотря на то, что последние и имели мозг намного больший человеческого.

Что касается птиц, то сильно далеко они не улетали под моим контролем, а вне его не могли определить, что видят человеческое поселение, поэтому даже если таковые и были поблизости, то мне о них известно не было.

Тот человек ещё не знал, что его постепенно выслеживает множество насекомых, мелких зверьков… Мужчина вздумал поохотиться на моей территории. Замечательно! Убив, и весьма легко, небольшого кабанчика, он стал жарить его на костре, разведённом у найденного им же ручья. Я не мешал. За время, пока я здесь, ручей успел пополниться множеством местечек для стабильного размножения бактерий, а бактерии эти были мной. К сожалению, из водного пространства мне покуда были доступны лишь ручьи. Ни озёр, ни даже болот поблизости не было.

Как неосмотрительно было брать воду именно в моём ручье! Да ещё и не кипятить её, да ещё и жрать вместе с ней то мясо… но верх глупости он совершил, когда заснул, пусть и с кучей мер предосторожностей, где не надо, привязав себя верёвкой к ветке и устроившись на развилке дерева.

Обожаю пауков. Пусть у меня их не так уж и много, но они есть. К сожалению, обратил внимание я на них сравнительно недавно, так что имел в распоряжении всего около полутора тысяч. Тем не менее, этого количества мне хватило. Ночью человек был атакован сотнями диверсантов, кои доставлялись более быстрыми живыми существами.

Если бы не посменная работа, контролируемая мною, то вряд ли бы что-то получилось, однако паучки сделали своё дело и наутро человек неожиданно обнаружил себя связанным весьма причудливым образом.

Паучья нить, наверное, крепче стали. Её даже одну тонюсенькую пусть и просто порвать, но нужно приложить небольшое усилие. Что будет, если увеличить это усилие в несколько сотен раз? Ничего хорошего. Примотанные к древесине пальцы, руки, голова за волосы, ноги… но руки в особенности: человек и сам себя крепко привязал.

Ночью его не раз кусало множество муравьёв, чьи истощённые трупики валялись в разных местах, хоть и не могли бы быть видны почти никому из-за своего размера.

Разные синтезированные мною вещества сейчас вполне себе спокойно гуляли по крови человека, сильно подгаживая ему с координацией, восприятием реальности и всяким разным. Вряд ли бы он мог выбраться. Постоянно делающие новые инъекции муравьи лишь усугубляли дело, пусть насекомые и занимались лишь поддержкой нужного уровня.

Изучать ДНК всего лишь на единственном живом образце я начал осторожно. К сожалению, узнать что-то можно было лишь отделив части тела от самого тела. Стоило мне ввести инъекцию чужеродных клеток, как те весьма быстро уничтожались другими.

Тем не менее, человек был мне нужен, а потому он находился под наркотой и различными самодельными препаратами ещё в течение четырёх суток, пока орды комаров и муравьёв не сумели наконец-то многочисленными укусами и впрыскиваниями различных ядов и созданных мною бактерий в достаточной мере ослабить его иммунную систему, дабы процесс не прерывался на начальном этапе. Скажу лишь, что полное заражение при всём моём деятельном участии заняло ещё четыре дня, в это время которых тушу приходилось кормить и поить моим миньонам, зачастую не самым приятным образом.

Тем не менее, человечка удалось поймать и выходить, а его ДНК — начать расшифровывать нормально, а не по всяким огрызкам. Сознание его, кстати, я так и не пробуждал, изучая тушку. Стоило мне попытаться взять человека под прямой