Шрифт:
Закладка:
— Здесь царь, становись на колени! — сказал кучер, подводя Ионикэ к царской карете.
— Кто ты такой? — спросил царь.
— Сын бедняцкий, — ответил мальчик.
По голосу царь догадался, что ему лет двенадцать-тринадцать, не больше.
— Кто тебя этой песне научил?
— Сам придумал — сам и пою. Как подрасту, вызволю я Солнце из глубокой темницы.
— Как звать тебя, мальчик?
— Ионикэ Фэт-Фрумос.
— А где живут твои родители?
— Отца у меня нет, а мы с матерью живём на опушке леса, недалеко отсюда; только не жизнь это, а горе одно.
— Послушай, — говорит царь, — если знаешь ты, где заперто Солнце, иди жить ко мне во дворец; буду я тебя кормить-растить. А почуешь в себе вдоволь сил, дам тебе коня доброго да денег на дорогу, но с уговором, что привезёшь мне Солнце со всем его светом и теплом.
— Светлейший царь, коль ты желаешь, чтобы я за тобой во дворец последовал, вели привести и матушку мою. Иначе иссохнет у неё сердце от горя и печали, пока будет разыскивать меня по всем дорогам да тропкам.
— Ну, быть по-твоему, — сказал царь и велел кучеру сбегать за матерью Ионикэ.
Пришла она, с сыном простилась, а к царю не поехала — не захотела дом свой бросать.
И стал Ионикэ жить при царском дворе. Скоро почуял он в себе такую силу великую, что камни рукой в порошок растирал! Тогда объявил он, что пойдёт Солнце вызволять, и попросил царя снарядить его в путь-дорогу.
Царь говорит:
— Выбери себе в конюшне коня по душе, возьми денег да платья в дорогу, саблю да палицу и отправляйся.
Взял Фэт-Фрумос узду, серебром расшитую, и пошёл выбирать себе коня по душе. Всю конюшню обошёл, но ни один конь не дал взнуздать себя. И вот в самом тёмном углу увидел он ещё одного коня. Тощий конь — одна шкура да кости, еле-еле на ногах держится. Но заметил он Фэт-Фрумоса, да так к узде и потянулся.
— Тпру… жалкая кляча, не тебя я ищу!
Ещё раз обошёл Ион Фэт-Фрумос всю конюшню, и опять ни один конь не дал взнуздать себя; только клячонка из тёмного угла голову к узде протягивала.
— Ну что ж, делать нечего, — решил Ион Фэт-Фрумос и взнуздал клячу.
Конь почувствовал узду, встряхнулся трижды да из несчастной клячи вдруг обернулся славным скакуном. А как почуял на себе седло, а в седле седока, заговорил человеческим голосом:
— Скажи, хозяин, как тебя везти? Хочешь — ветром расстелюсь, хочешь — как мысль помчусь.
— Ты ветром не стелись и мыслью не мчись, а вези меня, как добру молодцу ездить пристало.
Побежал конь рысью, задрожала земля под копытами. Проскакали они через горы высокие, через долины широкие и доехали до какой-то кузницы. Фэт-Фрумос кричит кузнецу:
— Кузнец, кузнец, мастер-удалец, скуй мне палицу молодецкую, не малу, не велику, по силе моей, да смастери петли и засовы на двери, чтобы запиралась кузница крепко-накрепко и не мог бы в неё никто ни зайти, ни заглянуть.
— Ладно, путник, пока твой конь отдохнёт малость, я всё сделаю.
— Я дальше поеду, а ты делай, как я велел. Вернусь — чтоб всё было готово. Возьми деньги вперёд и делай всё получше. Да гляди двери укрепи заклёпками калёными.
Принялся кузнец за работу, а Фэт-Фрумос пришпорил коня и дальше отправился.
Ехал он, ехал, долго ли, коротко ли, да решил отдохнуть у моста.
Вот лежит Фэт-Фрумос у дороги и вдруг слышит стук копыт по ту сторону моста. Ступил чужой конь на мост — и захрапел, назад попятился. Всадник стегает его плетью да кричит:
— Ах ты, кляча негодная! Чтоб тебе гривы лишиться, чтоб тебя волки загрызли, чтоб твои кости в земле истлели! Когда я за тебя денежки платил, не ты ли хвастала, что, кроме Фэт-Фрумоса, никого на свете не боишься!
А Фэт-Фрумос вскочил и говорит:
— Полно тебе, дракон, лаяться! Я и есть Фэт-Фрумос.
Услыхал его всадник, рассмеялся громко, даже горы окрестные затряслись.
— Ха-ха-ха! Послушайте этого юнца неразумного! Да знаешь ли ты, что не простой дракон перед тобою, а сам Вечер-великан, похититель Солнца! И ты посмел стать мне поперёк пути? Что ж, подойди поближе да говори, на саблях ли хочешь биться или на поясах бороться.
Не оробел Фэт-Фрумос, отвечает великану:
— Давай лучше на поясах бороться. Борьба честнее.
Кинулся Вечер-великан на Фэт-Фрумоса, схватил за пояс, поднял над головой и бросил с такой силой, что Фэт-Фрумос по щиколотки в землю ушёл. Но вскочил Фэт-Фрумос, схватил великана за пояс, бросил и вогнал в землю по колени. Поднялся разъярённый Вечер-великан да с такой силой кинул Фэт-Фрумоса, что вогнал его в землю по пояс. А Фэт-Фрумос вырвался из земли, схватил в ярости великана, да и всадил его в землю по самую шею. Потом выхватил саблю и отрубил Вечер-великану голову, а коня так палицей стукнул, что с землёю смешал.
Отдохнул Фэт-Фрумос, сил набрался, вскочил на коня и отправился дальше. Ехал он, ехал на коне своём быстроногом, доехал до второго моста и опять надумал отдохнуть. Присел у обочины дороги и запел:
День и ночь кромешна мгла,
Нет ни света ни тепла.
Исхожу я все пути,
Солнце б только мне найти.
Я темницу сокрушу,
Солнце в небо отпущу,
И тепло своё и свет
Пусть нам дарит много лет.
Расцветают пусть поля,
Сердце людям веселя.
Поёт он свою песню и вдруг — цок-цок! — слышит цоканье копыт по ту сторону моста. Как подъехал чужой конь к мосту, захрапел, назад попятился. Нахлёстывает его всадник плетью, кричит:
— Вперёд, кляча пугливая! Чтоб тебе гривы лишиться, чтоб тебя волки задрали, чтоб твои кости в земле истлели! Когда я за тебя денежки платил, не ты ли хвастала, что, кроме Фэт-Фрумоса, никого на свете не боишься!
А Фэт-Фрумос вскочил и говорит:
— Полно тебе, дракон, лаяться! Я и есть Фэт-Фрумос.
Соскочил всадник с коня, насмехается, куражится:
— Ха-ха-ха, послушайте
