и понять, как заряжать, если такое вообще возможно. Потому как складывая слова Каши и произошедшее, возможно, именно эта вещь станет моим «открытым миром». И удобно, и опасно одновременно. Куда он может меня забросить в следующий раз? Придётся подготавливаться к разному, если захочу с его помощью путешествовать. А пока пусть он станет моим верным спутником и хранителем, янтарь всё-таки — память во времени.

Я решил, что буду его, как и ключ, всегда держать ближе к телу: и случайных перемещений избегу, и в случае чего он всегда будет под рукой.

Достал из закрытого внешнего кармана чемодана моток туго завитого кожаного шнура, покрутил в руках, досадливо вздохнул. Просто так, без крепления и оправы, он будет постоянно соскальзывать — слишком гладкая и ровная поверхность янтаря. Положу его в мешочек.

Я повертелся вокруг, почти ощущая себя мелким воришкой, внимательно оглядывая всё, до чего хватало зрения и, убедившись в своём полном одиночестве, снял с шеи ключ, открывая замок. Свободные мешочки, заранее заготовленные под различные нужды и ингредиенты, находились в нижнем ящичке. Достав один, я положил туда камень и продел шнурок. Сделал подвижные узелки и отсёк от остального мотка подручным ножом. Надел на шею, раздумывая, оставить при себе нож или убрать. Пришёл к мнению, что стоит всё же его и несколько мешочков тоже держать при себе. Оружие из этого не получится, зато получится собрать что-нибудь: например, вон тот лишайник рядом. На некоторых корнях я рассмотрел серо-бирюзовые окрасы. Если получится аккуратно снять его, то в нужных условиях смогу наплести хорошие перевязки. Мешочки закрепил на задней части пояса, а вот для ножа крепление находилось только на ботинке. Посмотрел со вздохом на мокрую обмякшую обувь. Ничего, скоро высохнет, хотя от влаги внутри ещё какое-то время будет некомфортно.

Закрывая дверцы чемодана, я зацепился взглядом за жеоды быстрорастущих кристаллов, в одном из делений на дне. Размером они с перепелиное яйцо, но при разбитии за несколько мгновений прорастали почти метровыми острыми шипами. Они очень хороший ингредиент для стабилизирующей пыли, тратить их впустую было бы глупостью, но в случае опасности они единственное, что может стать моим щитом-оружием. Поэтому несколько жеод сложил в промасленный пустой мешочек и занял ещё одно крепление на поясе. Так мне будет спокойней.

Закрыл свою сокровищницу, встряхнул обувь, с обречённостью надевая её, и пошёл собирать лишайник.

«Нет, — я остановился в шаге от него. — Это плохая затея» — мысленно осадил сам себя, вспоминая, что я же больше не в домашнем лесу. А без договорённостей и благословения местных духов или хранителей нельзя забирать растения, особенно лекарственные.

Я виновато почесал ухо, пристроил нож в ботинке и, поудобнее устраивая свою поклажу, стал осматриваться, стараясь понять, куда начать свой путь. Со всех сторон исполинский лес — шагай себе в любом направлении.

Меня заинтересовал лесной мост, уходящий широкой корневой дугой к другому дереву. Насколько удалось разглядеть, там сплетения ветвей опускались настолько, что при некоторой сноровке можно подняться выше. А с высоты, как известно, и видно больше. Вдруг мне удастся заметить какое-нибудь поселение? Я был уверен, что это место обитаемо. Может быть, там я и начну свой путь алхимика? В любом случае, пользы явно будет больше, чем бесцельное скитание по миру.

Отправившись в путь, я с опаской делал первые шаги. Массивные корни, переплетаясь, поддерживали друг друга, создавая прочную и устойчивую поверхность. Местами мягкие молодые отростки пружинили под ногами, отчего сердце ухало и приходилось останавливаться, успокаиваясь. Но шаг за шагом мой путь над туманной пропастью становился увереннее. Попадающиеся участки земли с цветущими пушистыми одуванчиками вызывали улыбку, зарождая размышления о том, какие тут могут быть необычные растения.

А звери, птицы и жители? В некоторых книгах говорилось о том, что в лесах и дýхов больше, чем в прочих местах. Интересно, какие они здесь?

В нашем домашнем они выглядели как скопления светлячков — и настолько своенравные, что договариваться с ними о помощи было той ещё задачей. С которой, так или иначе, приходилось справляться. Потому что, без договора с ними, хранителями или друидами, ни один алхимик и собиратель достойных и редких ресурсов не найдёт. Нет, конечно, насобирать всякого они смогут, только вот результат окажется скудным или совсем бесполезным.

Я пробовал ещё по глупости, Каша меня на смекалку тогда проверяла, надрал целый сноп разных трав. А как обрабатывать стал, так то цветки рассыпались, то пыльца разлеталась, то листья с корнями болели. Намаялся на целую жизнь вперёд. А потом смекнул, что к чему, долго к лесу присматривался и за светляками наблюдал, пока не нашёл к ним подход. Наши игры любили — резвиться могли и день и ночь. Вот и я начал с ними свободное время проводить. Тогда и они постепенно мне помогать стали — к здоровым травам и к сокровищницам приводить: то на полянку цветочную выведут, то в пещеры разные ходы покажут, а то и к другим тайникам отведут.

Помню случай: как-то по ранней осени, когда сезон Хаафал сдвинул материки в ежегодное путешествие, дýхи меня на хвою загнали. Высоко было, страшно до дрожи, я цеплялся за всё, что мог чтобы удержаться. А когда осмотрелся да углядел на ветвях закрытые ореховые шишки, чуть на землю от удивления не улетел — нечего было так рьяно руками махать и хвою раскачивать. И догадался же тогда ногами их сбить, а потом с земли ходил, собирал. Только к ночи к бабке вернулся, светляками окружённый, весь иголками исколотый, изодранный — брюхом же по стволу вниз сползал, зато счастливый и с полным пологом шишек. Каша осталась довольна, даже рубаху в дело пустили — смолы она впитала очень много.

После таких случаев моя дружба с лесными дýхами только крепла.

Но то всё в другом лесу было, в иное время. Как сейчас будет, только житке известно.

За этими воспоминаниями я преодолел бόльшую половину пути над туманной пропастью и обратил внимание на дерево впереди. По его стволу что-то пернатое двигалось вверх большими рывками.

Остановился, устойчиво фиксируя ноги, чтобы не свалиться и присмотрелся — это оказалась длинноногая птица, распластавшаяся по стволу. Очертания коричнево-чёрных крыльев показывали, что ими она тоже как-то цепляется и, отталкиваясь лапами, взбирается выше, судя по движению головы, что-то выискивая на поверхности, удерживая равновесие дёрганьем длинного заострённого хвоста. Мне стало удивительно и интересно: Каша мне о многой живности рассказывала, но о таких птицах историй я не припомню.

Посмеялся про свои скромные познания, даже