Я какое-то время постояла возле машины, подумала, а затем, махнув рукой, пошла за наглыми братцами.

Уже в доме эти двое начали хозяйничать.

— А где у тебя холодильник? — озадаченно посмотрев по сторонам, спросил Антон.

— Нету, — пожала я плечами. — Есть ледник, там и храню продукты. А холодильник еще в прошлом году сломался. На новый денег не было.

— Чего не сказала? — недовольно пробурчал мужчина. — Сразу бы купили.

— Не надо, — отмахнулась я. — У нас тут электричество постоянно выключают, будет только место занимать, да и всё.

— Капец, — выдохнул Кот, посмотрев на меня, как на полную идиотку. — Ну и глухомань. Ты зачем вообще тут живешь?

— За надом, — огрызнулась я.

Еще не хватало мне тут перед ними отчитываться.

В ответ мужчина приподнял одну бровь и, покачав головой, сказал:

— Показывай, где у тебя ледник, продукты надо куда-то определить, чтобы не попортились.

Я подошла к дивану, отодвинула половик и открыла подполье.

— Всё тут, — указала я на дыру в полу.

— Ясно, — кивнули враз мужчины.

— Ледник на третьем ярусе, — пояснила я уже спустившемуся Коту. — Ага, вот эту открывай и еще спускайся, и там еще ниже тоже. Только подожди, я фонарик тебе дам.

— Сам разберусь, — отмахнулся мужчина.

— Ну ладно. — Я пожала плечами и пошла ставить кашу на обед.

Мужиков у меня теперь двое, надо теперь втрое больше варить, хотя… Я покосилась на мускулистую спину Антона, который подавал пакеты Коту, и поняла, что тут надо не втрое, а вдесятеро больше варить.

Благо мужики купили тушенку и разную крупу. Вот и будет им обед. Вкусный. Наваристый, ага.

Готовкой я занялась на веранде, поэтому не видела, чем эти двое внутри дома занимались. Заодно попыталась позвонить маме, чтобы уточнить у неё про родственников, но телефон у родительницы был, к сожалению, отключен.

Вообще, странно это всё.

Приперлись двое взрослых мужиков в гости. Интересно, сколько им? Лет по тридцать где-то. Еще и продуктов накупили, и вещи всякие там… я, кстати, даже не успела еще платья рассмотреть, которые они мне там набрали. Я ведь их не мерила толком.

Неужели они и правда на охоту и рыбалку приехали? Еще и про полицию спросили у меня зачем-то. И рана эта на боку.

Додумать мне мысль про полицию и рану не дала грузовая машина, которая подъехала к моему забору.

— Юлька, млять, привет! Ворота открой! — крикнул мне Вадик, стоя за забором и держа сигарету в зубах.

— О, Вадик, ты что, грузчиком работаешь? — удивилась я, заметив старого знакомого.

— Ага, — недовольно пробурчал парень. — Мать устроила. Куда матрас нести?

— Так в дом, куда же еще? — ответила, подходя к калитке и открывая её, а сама уже думала о масштабах проблемы.

Сегодня же вся деревня будет знать о том, что случилось. Потому что этот засранец всё матери расскажет, а она уже всем в деревне. И, само собой, начнется паломничество. Не представляю, как буду отбиваться от любопытных односельчан.

— И куда тебе такой, королевишна? — пробурчал Вадик, кряхтя и вытаскивая матрас.

— Тебе помочь, наверное? — спохватилась я и подошла ближе, подхватывая угол здоровенного и явно очень тяжелого матраса. — И чего ты один приехал?

— Так Федька, засранец, с обеда не вышел, забухал, вот я один и отдуваюсь, — шумно дыша, продолжил вытаскивать матрас парень.

Он, конечно, здоровяк еще тот был, с армии недавно вернулся, но всё равно такую махину в одиночку тащить как минимум неудобно.

Я встала с другой стороны и тащила на себя свой угол, а Вадик тащил свой. Матрас мы кое-как вытянули из кузова, а вот нести его было слишком сложно. Поэтому мы его просто положили прямо на землю. Он всё равно упакован был в целлофан.

М-дя, с таким матрасом и кровати не надо…

Настолько здоровенным он был.

Тут не двое мужиков, тут четверо поместятся. Не представляю, как эта махина влезет в мою комнату. Придется диван куда-то убирать…

Я взялась за одну сторону и поняла, что даже приподнять не могу.

— Подымай давай! — рявкнул Вадим. — Чего время тянешь?

— С ума сошел? Как я его подниму? — недовольно пробурчала я, сдувая непокорную прядь волос с носа, и растерянно добавила: — Это невозможно!

— И как я один, по-твоему, смогу его унести? — зло процедил парень. — Ща брошу тут и уеду!

Я еще раз попробовала поднять тяжелый матрас, а он так резко взлетел вверх, что я от неожиданности чуть не шмякнулась прямо на дорогу, еле на ногах устояла.

— Ух! — выдохнула я и услышала ледяной мужской голос:

— Свободен, пацан, дальше я сам.

Я обошла матрас и увидела Антона.

Он до неузнаваемости изменился. Нет, конечно, лицо осталось таким же, но мне он показался изначально флегматичным добрым увальнем, а сейчас… сейчас он был похож на… не знаю даже, слово какое подобрать. Наверное, опять стал «президентом»?

— А ты еще кто такой? — спросил Вадим со всей своей пресловутой простотой и почему-то насупил брови, смотря на Антона враждебно.

— Тот, кому ты матрас привез, — ответил Антон, — расписаться в накладной надо?

— Я его Юле привез, — ответил Вадим, продолжая буксовать. — Юль, это что за хрен?

— Ты попутал, что ли? — спокойным тоном спросил Антон, но я скорее почувствовала, чем заметила, как в воздухе запахло серьезной угрозой, причем явно не для моего братца, а именно для глупого Вадима.

Вот мне только мужских разборок тут еще не хватало…

— Вадим, это родня моя дальняя, — громко ответила я, подходя ближе к мужчинам и практически вставая между ними. — Неси накладную, я распишусь, дальше мы сами справимся.

— Родня? Что-то не припомню я, чтобы ты мне про какую-то родню рассказывала, — набычился парень, выставляя свою челюсть вперед и смотря на меня обвиняюще, отчего у меня чуть глаз не выпал.

— Вадик, а с каких это щей я должна перед тобой отчитываться? — уперла я руки в бока и даже сделала шаг вперед. — Ты мне кто такой?

Парень тут же стушевался и пошел на попятную:

— Да я так, просто по-соседски. В одной же деревне живем. Давно общаемся, — быстро заговорил он. —