— Тётя Тося сама свою сумку забыла, — ответил я с заднего сидения.

— Никто и не говорит, что это ты, — балагурил Марк. — Я про то, что нам некогда будет искать чемодан. У нас совсем мало времени на пересадку.

— Не волнуйтесь! Без вас поезд не уйдёт, — заверил нас таксист. — Домчу вас так быстро, что его ещё к перрону подать не успеют.

— Ох, голубчик, не слишком ли вы самонадеянны? — с укором посмотрел на него Марк. — Все знают, какие в Москве расстояния…

— Поспорил бы с вами, что успею, да негоже гостей столицы обижать, — улыбнулся во все зубы таксист. — Ну, да сами скоро всё увидите.

Марк сделал вид, что поверил, успокоился.

— Ты только посмотри, сынок, какая красота! — восхищённо показал он куда-то по ходу нашего движения, и мне пришлось наклониться немного вперёд между сиденьями.

— Да-ааа, — восхищённо ответил я, так и не поняв, на что он показывает. Зато, как и было задумано Марком, я увидел счётчик, на котором уже было два рубля десять копеек. А ведь мы только начали нашу поездку…

* * *

Ленинград.

— Игорь, Паша сказал, что сегодня будет выступать по радио его друг, с которым я в Москве познакомилась, — сообщила Анна Александровна мужу за завтраком.

Муж только головой кивнул, не отрываясь от газеты. А ей так хотелось, чтобы он послушал, какие друзья у их сына…

Пришло время, и она сделала приёмник погромче. Ей было очень любопытно, узнает ли она голос знакомого по радио? Не скрывая своего восторга, она всё время повторяла, что это точно он. Его интонации, его голос.

— А сам молодец, так скромно держался, когда мы беседовали!

— Да дай же ты послушать, что человек говорит, — цыкнул на неё в конце концов муж. — Судя по тому, что удалось услышать, несмотря на твой галдеж, это толковый парень. Правда, непонятно, как в компанию нашего дуралея попал…

— Мы с ним и его женой очень много разговаривали, — не могла успокоиться Анна Александровна. — И наш сын вовсе не дуралей!

Но поймав взгляд мужа, она вдруг явственно осознала, что он ей не верит… Небось, решил, что я это всё придумала, чтобы его смягчить, — подумала она и настроение у неё сразу испортилось. Остаток передачи они прослушали молча. Только один раз контр-адмирал высказал своё мнение, мол, это поколение, всё-таки, не совсем безнадёжно, если среди них есть такие представители, как этот студент…

Анне Александровне было очень обидно, но она промолчала. «Этот студент», вообще-то, был другом их сына и очень хорошо и тепло о нём отзывался…

Неожиданно Павел Ивлев заговорил о нём. Об их сыне! Она поверить не могла, что слышит это! Она вскочила и прислушалась, перестав дышать и подняв указательный палец кверху.

Когда же диктор стал завершать программу, она повернулась к мужу.

— Ты слышал? — восторженно улыбаясь, спросила она. — Это же наш Паша всё придумал, оказывается!

* * *

Монако.

Решив, что нет никакого смысла менять свои планы из-за того, что кто-то подал на них в суд, Тарек и Фирдаус отправились на выходные в Монако, чтобы провести их с семьёй и вместе с ними потом вернуться в Больцано. Они ещё вчера свалились на своих женщин, как снег на голову, чем вызвали у них реальный восторг.

В субботу они заняли лучшие места и приготовились к праздничному шоу. Конкурс назывался «Мисс-путешествие». По его правилам, конкурсанткам надо было рассказать о самом интересном на их взгляд месте, где они лично побывали. Ну, и, конечно, дефиле. Куда ж без этого?

Девушек выпускали по десять человек. Всего было пять групп. Диана попала во вторую. Быстро прошлась со своим ярким чемоданом, поулыбалась, попозировала, рассказала про Бейрут и… Неожиданно для себя вышла в полуфинал.

— Придётся нам с тобой завтра ещё потрудиться, — развела руками Мария, глядя на кислое лицо Дианы, которая надеялась, что на этом её миссия закончится. — Ну, не бросать же конкурс!

— Ты самая красивая, — заявил жене Фирдаус, — я и без всяких конкурсов это знал.

Вечером они сходили все вместе в ресторан. Мужчины не стали рассказывать женщинам про иск о возмещении вреда здоровью и морального ущерба на пятьдесят тысяч долларов. И что если его раздуют газеты, то ущерб может составить уже сотни тысяч долларов. Зачем их расстраивать… Тем более, раз у их компании появляется известность, такое теперь будет происходить всё чаще и чаще. Скоро они и сами будут относится к этому, как к рутине.

Диана соскучилась по мужу и была очень рада, что они с Тареком смогли вырваться. ***

Москва.

— Андрей Юрьевич, — позвонил Мещерякову Галкин из телефона-автомата, судя по шуму улицы. — Мы довели сегодня Сальникова до Москвы. Он встретился во дворе дома на Котельнической набережной с человеком по имени Роберт Ильич, разговаривал с ним минут двадцать и что-то мелкое передал, свёрток какой-то. Сильно отсвечивать там было чревато, сами понимаете…

— Так… Роберт Ильич говоришь… Он после встречи в высотку пошёл? — уточнил Мещеряков.

— Так точно.

— Молодцы, — похвалил он своих людей. Конечно, чревато там отсвечивать, КГБ под каждым кустом. И так ребята много зафиксировали.

Положив трубку, Мещеряков задумался. Однозначно, этот Роберт Ильич и есть покровитель и защитник Сальникова. Вряд ли он ему передал кусок сала, скорее всего, это были деньги. Узнать бы, кто это, но это уже не его уровень. Начнёшь вопросы задавать, точно на Лубянке окажешься… Но тогда, получается, что Успенский из генпрокуратуры не при делах вообще. Сейчас ему скажут, чтобы укоротил Сальникова, и только породят лишние вопросы. А, не дай бог, Успенский обидится и разозлится, и начнёт разбираться из принципа, что это за Сальников и кому он помешал?

Мещеряков бросился звонить Захарову.

— Виктор Павлович! Отбой по Успенскому! Это не он, — взволнованно произнёс он в трубку, едва поздоровавшись и представившись.

* * *

Глава 2

* * *

Святославль.

Выждав сутки и убедившись, что никто его не выследил и арестовывать не собирается, Ваганович с облегчением решил, что его обокрал обычный вор. Главное — это не милиция тихонько под него копает. А то в этом случае уже и не до денег