Другой парень знал множество песен из пиратско-ковбойской серии. Мне до сих пор нравится "Танго цветов": 

Притон был полон вина, 

Там пьют бокалы до дна. 

Лишь, нарушая печаль, 

Бренчит разбитый рояль.

     На песне "В кейптаунском порту" я хочу остановиться подробнее. Она сейчас, можно сказать, получила вторую жизнь. В ее основе бессмертная музыка Шалома Секунды  "Ба мир бис ду шейн"(1932) и написанная на эту музыку в 1940 году длиннейшая баллада. Автором стихов был ленинградский школьник, 9-классник Павел Гандельман. Потом эта песня стала народной. Существуют десятки вариантов текста. Я слыхал ее под названием "В неапольском порту". Притом французы там дрались не с англичанами, а с русскими. Много лет спустя я подружился с одним моряком. Он ходил механиком на рыболовецких траулерах и плавучих рыбзаводах. Они много месяцев находились в океане без захода в порты, и там тоже очень ценились рассказчики и певцы. В его репертуаре были всё те же знакомые мне по пионерскому лагерю песни. Конечно, кроме них были еще и специфические морские типа

 Я пью за кнехты, клюзы,

 За дамские рейтузы...

 Неудивительно, что известный моряк и писатель Виктор Конецкий в книге "Третий лишний" подробно написал об истории создания песни "В кейптаунском порту" и своей встрече с П.Гандельманом. Впрочем, не только у меня эти песни застряли в голове. Андрей Макаревич в 1996 году выпустил диск "Пионерские блатные песни". А песню "В кейптаунском порту" в 2008 году спели Лариса Долина и Ирина Апексимова. Им удалось очень убедительно сыграть распутных женщин.  

 Вообще-то в лагере велась борьба против повседневного мата, но мы убедили нашего вожатого Олега Антоновича, что из песни и анекдота слова не выкинешь —  теряется весь эффект. Правда, он поначалу предлагал заменять матерные выражения на что-то другое, например "раз, два, три, четыре, пять", но после блатной версии басни "Заяц во хмелю", где вконец обнаглевший пьяный заяц перечисляет по фене свои заслуги

Однажды был в лесу ужасный шмон,

 Был заяц приглашен к ежу на выпивон

 И до того там накирялся,

 Что хулиганить стал. Он сдухаря на стол забрался

И стал кричать: 

- Я старый вор, я урка, что по рыло, 

Я фармазонщик, я - шнипарь. 

Я в рот раз - два - три - четыре - пять всю эту тварь.

 Олег Антонович махнул рукой и остановил дальнейшее изложение басни. Однако после этого он уже не предлагал никаких замен. 

Интересно, что мало кому известен сегодня прототип этой басни, принадлежащий золотому перу Сергея Владимировича Михалкова, но почти все знают какой-нибудь ее матерный вариант ("В лесу справляли именины, на них был заяц приглашен"). Я этому не удивляюсь. Мои девчонки-погодки, отлично окончившие в СССР 7 классов, прекрасно знали сказку "Пластилиновая ворона" и понятия не имели о басне Крылова. 

    Я включился в число рассказчиков. На первых порах я специализировался на пересказах книг, радиоспектаклей, включая оперетты с исполнением отдельных арий, и эстрадных реприз. Народ был неизбалованным и воспринимал все это с большим интересом. Особенно почему-то нравилась оперетта "Корневильские колокола", которую мне пришлось "пересказывать" многократно. А диалог графа и графини Воляпюк из "Сильвы" (он был именно таким в радиоспектакле, где графа играл Григорий Ярон) вообще стал использоваться в повседневной речи:

—  Лео, побереги свою пэчень! 

—  Пэчень, к черту пэчень! Сейчас я тебе скажу пару слов, от которых у тебя заболит не только пэчень, но и селезень! Орфеум, Соловей!

Любопытно, что "Сказка о царе Салтане" тоже пользовалась успехом и часто прерывалась комментариями. После места

Делать нечего: бояре, 

Потужив о государе

И царице молодой, 

В спальню к ней пришли толпой. 

Объявили царску волю —  

Ей и сыну злую долю. 

Зачитали вслух указ, 

И царицу в тот же час 

В бочку с сыном посадили, 

Засмолили, покатили 

И пустили в Окиян – 

Так велел-де царь Салтан.

кто-нибудь обязательно говорил:

 —  Во суки!

    Еще я воспроизводил песенный монолог Ильи Набатова про Ноя и его ковчег. Для простоты поясню, что персонаж фильма "Покровские ворота" артист Мосэстрады Аркадий Варламович Велюров (Леонид Броневой) - это Набатов один к одному. Он нашел себе беспроигрышный жанр - политическую сатиру, другими словами, он писал и пел со сцены гневные куплеты против империалистов. А я, дурак, их повторял. Что было - то было.

    Если у меня спросят, хорошо мне было в лагере или плохо, я отвечу - хорошо! Потому что там были лес и река. И хотя вокруг было немало придурков, как маленьких, так и больших, нормальное большинство поддерживало такую атмосферу, которая не позволяла придуркам творить то, что им хочется.

Дом на Советской 

 Дом был построен еще до революции и уцелел в войну. Он находился возле Дома правительства примерно напротив костела на противоположной стороне Советской улицы. Улица тогда была узкой, мощеной старой брусчаткой. Это был трёхэтажный жилой дом из необлицованного темно-красного кирпича. В первом этаже был магазинчик, где продавали духи и одеколоны. Наискосок напротив, примерно там, где сейчас гостиница "Минск" был кинотеатр "Первый". Мне потом кто-то рассказал, что этот кинотеатр построен немцами во время оккупации из сборных деревянных конструкций —  довольно большой зал, но без фойе. 

В конце 50-х этот дом и много других старых домов снесли и на их месте образовалась просторная площадь Ленина. Улица Советская прекратила свое существование. 

В этом доме жила двоюродная сестра отца тетя Рая. Муж ее погиб на войне. Она жила там с очень старыми родителями и дочкой Таней, которая была старше меня —  когда я пошел в школу, она была старшеклассницей. Они занимали две комнаты в огромной 7-комнатной коммунальной квартире. Квартира изначально была роскошной и остатки этой роскоши создавали странный диссонанс с убогим имуществом ее обитателей. Квартира была на втором этаже, куда мы поднимались по лестнице с красивыми литыми чугунными решетками. На лестничных площадках были ниши. Отец сказал, что в этих нишах когда-то были скульптуры. В нишах вместо скульптур стояли примуса и керосинки —  что-то варилось. Меня это не удивляло, ведь я жил хотя и не в коммуналке, но в доме с коридорной системой без кухонь и туалетов, так что наш примус обычно тоже выставлялся на коридор, чтобы в комнатах не воняло керосином, а тут —  такое удобство —  ниша в стене, примус не стоит на проходе, никто об него не споткнется. Возле двери тётираиной квартиры было 5 кнопок