– Эй, ты! Что не следишь за своим хозяйством? – в одной из бойниц показался коротышка с короной на голове.

– Это вы мне? – удивилась хамскому обращению.

– Тебе! Убирай лаву!

– А если не захочу?

– Это входит в твои обязанности! – вскипела Мелкое Королевское Величество.

– Да ну? – мысленно передо мной появился лист, на котором были написаны обязанности. Очень короткий, я бы сказала. – А, хотя конечно, я не должна допустить смерти живых существ…

– Вот! И пошевеливайся! Лава уже скоро дорогу зальет!

– Но чтобы уберечь живых, можно просто завалить вход камнями, а лава надежно прикроет его… Вы точно не пострадаете! – махнула крылом, и гора вздрогнула, на дорогу скатилось несколько валунов.

– Ты! – закричала гномиха.

– Вы! – одернула я ее, и еще раз встряхнула гору.

– Вы… – она вцепился в камень. – Можно как-то прекратить это?

– Я свою идею высказала. А вам надо поучиться разговаривать более уважительно! – поучала я, смотря краем глаза на лаву, которая притихла, ожидая моего приказа. – Вы живете на моей земле, как минимум, можно уважать свою арендодательницу? Кстати, а какова плата за проживание в моей горе?

– Плата?.. – удивилась гномиха.

– Ну, так положено. Вы же живете здесь, добываете в моей горе золото и драгоценные камни… – посмотрела на отвалившийся от скалы валун. С него вытекала струйка золотого песка, и катились какие-то камушки. Кажется, это необработанные алмазы…

Когда струйка иссякла, пожелала отправить все это к себе в дом. Кучка исчезла мгновенно.

– Но мы никогда не платили мзду… – заволновалась гномиха.

Лава вспомнила, что ей надо двигаться дальше, и снова поползла к дороге.

– Прискорбно… – взмахнула крыльями и освободила проход для огненной реки. Та, найдя новое русло, устремилась вперед. Прислушалась к горе: еще пара всплесков, и она снова замрет, накапливая магму.

Взлетела в воздух и полетела к дальней горе, она вот – вот должна была снова начать изливаться. Пока только выпускала из своих недр густые клубы дыма и пепла. Подлетев к ней ближе, я увидела странную картину.

На краю жерла вулкана были люди в черных балахонах. У их ног стояла на коленях девушка в белом, со связанными руками. Я подлетела ближе, пикируя на ближайшую скалу.

– И что здесь происходит? – уточнила я у мужчин.

Те обернулись посмотреть на меня, а девушка завалилась в обмороке.

– Боги прислали Агницу! – обрадовались они непонятно чему.

– Еще раз спрашиваю, что происходит? – уже начала злится, на что гора подо мной вздрогнула, готовясь к извержению.

– Приносим богам жертву – юную деву, пусть они остановят вулкан, и прекратится извержение! – они попадали на колени и протянули сложенные ладони. – Благословите жертву!

– Ясно… – подумала про себя: «Сектанты, не иначе!». – Так, боги поручили передать, что девами они недовольны, и у них уже ими переполнены чертоги! Больше не примут!

– А что примут? – заинтересовались жрецы. – С девами стало туго…

– Подношения – продуктами, золотом, украшениями, книгами, тканями… – начала перечислять я. – Только зовите меня, сначала проверю, все ли в порядке. А то боги будут опять недовольны!

– Как вас позвать, Посланница богов! – они так и стояли на коленях. Я махнула крылом, отправляя девушку туда, откуда она прибыла. Надеюсь, что домой…

– Агнель! – взмахнула крыльями, отправляя их с гор подальше. Окуная в грязную речку, текущую в ближайшем городе…

Прилетела обратно к домику, подошла к старой скамейке возле двух яблонек. Села на нее и, облокотившись на спинку, задумалась.

Как так получилось, что совпала измена мужчин, наша гибель, а вот срок беременности – разный? У меня там – восемь недель, здесь же, в этом теле, примерно четыре месяца.

Или я не сразу попала сюда?..

А если душа той девушки ушла, то какая душа младенца? Он ведь мой?..

Внезапно сглотнула набежавшие слезы. Стало жалко себя, хотя считала себя кремнем на эмоции… Но дело касалось моего ребенка, ведь я так его ждала…

Воспоминания нахлынули на меня, и вряд ли я бы хотела ими с кем-либо делиться.

Дело было не в продуктах, которые мой парень не купил…

В этот день я плохо себя чувствовала, проверив по календарю, поняла, что я как всегда кое-что упустила. Купив в ближайшей аптеке с десяток разных тестов, спряталась в туалете. Один из самых дорогих еще и показал срок беременности…

Отпросившись с работы пораньше, я побежала домой. Моему счастью не было предела. Мне тридцать один, я хотела, да просто жаждала стать мамой и женой. Гришенька сказал, что некуда торопиться со свадьбой, а вот если я забеременею, он сделает мне предложение. Ведь дети не должны рождаться вне брака…

Я любила его безумно… но на мне были те самые «розовые очки». Полностью была слепа и глуха… Ко всему, а ведь звоночки – предпосылки были. Но я считала, что это все – временные трудности и моя богатая фантазия.

Не шла, а летела домой не иначе как на крыльях. Поэтому, открывая дверь ключом, я вдобавок счастливо улыбалась. Первый тревожный звонок прозвучал, когда я обнаружила туфли любимой подружки Танюшки. Но подумала, что мало ли, пришла пораньше проведать меня…

Второй звонок – это открытая дверь спальни. Тщательно заправленная мной утром кровать была сейчас смятой.

И третий, добивший меня и снявший розовые очки – в зале, в распахнутой двери балкона, виднелись два силуэта. Моя улыбка сползала с лица тяжело и словно нехотя, шаги мои становились все медленнее и медленнее, пока я не застыла возле дверного проема.

Они меня не видели, были заняты, обсуждали планы на будущее.

– Когда мы ей скажем? Мне уже надоела вот эта игра! В моей квартире уже сделан ремонт, мать суетится, покупает мебель, технику. Да я всем сказала, что выхожу замуж и беременна! – Татьяна была в моем шёлковом любимом халате. Нараспашку, едва прикрывающем прекрасную пышную грудь и совсем не прикрывшим отсутствие белья…

– Не знаю… – произнес Гриша, пуская клубы дыма в открытое нараспашку окно. – Сейчас ор начнется, а я этого не люблю… – сказал он это лениво, едва сцеживая слова.

Он так всегда говорил после секса. Расслабленно, удовлетворенно… самим собой, разумеется. Себя он безумно любил, был божественно красив, обаятелен…

– Я думала, ты меня любишь… – тихо произнесла я. Парочка вздрогнула при звуке моего голоса.

– Агнес, о чем ты, он любит только себя… – хмыкнула подруга, попытавшись запахнуть на себе мой халат. Но он был ей безнадежно мал.

– Ну, начинается! – хмыкнул он. Затушил сигарету в