себе тех строчек автор

В третьем говорил лице.

Есть сомнение, не скрою: Кто водил его рукою,

Что за серый кардинал?

После смерти Моисея кто пророка одиссею

Под себя переписал?

Глава 3. Моисей в ответе за народ

За народ, что горе мыкал,

Моисей читал свой стих,

К Господу взывал: «Владыка,

Кто с тобой сравнится ликом,

Силой из богов других?

Ибо кто иной на небе

Мог такое натворить:

По себе свершить молебен,

Свой народ поднять на гребень,

И назад не уронить.

Сила есть — ума не надо,

А добавить к силе ум -

Получите как награду

Землю в собственность у МКАДа.

Площадь Красную и ГУМ

Мы оформили де-юро,

Ибо Бог (In God we trust*)

С чуть масонистым прищуром

Президентом на купюрах

Сам сражается за нас.

Показал рабу, мне лично,

Руку крепкую свою.

В развороте шеи бычьей

Узнаю Твоё величье,

Об одном Тебя молю:

С высоты на край заветный

Я гляжу за Иордан,

Дай войти мне в землю эту

И подошвою штиблеты

Ощутить сей Ханаан,

Дай закончить одиссею».

Вверг Господь его в печаль,

В ханаановской постели

Отказал Бог Моисею

И заставил отвечать

За народ свой похотливый,

Что не очень гнулся ниц,

А ворвавшись в дом громилой

Не нанизывал на вилы,

А насиловал девиц.

По колено плавать мелко,

В чём бы ни случилось плыть.

С Израилем Бог их сделку

Заключил — как Тузик грелку

Разорвать и поделить

Землю ту обетованну.

Иисус Навин — Банзай!

Его верные амбалы

Раскроят как по лекалам

Палестины дивный край.

* In God we trust (англ.) — мы верим в Бога (написано на американских долларах)

Глава 4. Слогом не могу не любоваться

«Соблюдай постановленья строго,

Выполняй законы, Израиль,

И откроется тебе дорога

В дивный край, завещанный от Бога…» -

Говорил так Иезекииль.

Тот отец левитского закона

В своей Книге всех предупреждал -

«Надо выполнять беспрекословно

Наставления отцов духовных,

Чтоб не есть потом навоз и кал».

(Очень яркий автор, безусловно,

Иезекииль — прекрасный стиль,

Образностью просто нашпигован,

И не одного меня такого

Языком своим он обольстил.

Яша Свердлов, Троцкий и Урицкий

Постигали под его крылом

Суть идеологии бандитской.

До сих пор мы в ереси левитской,

Как заметил Дуглас Рид*, живём,

В исключительности пребываем,

Прикрываясь именем отцов,

Нападаем, грабим, убиваем -

Чем достойно дело продолжаем

Сдвинутых пророков и жрецов).

Ни прибавить нам и ни убавить

Из того, что Иезекииль,

Моисея истинный наставник,

В Пятикнижии, в святом уставе

Под сомненье ставить запретил.

Для времён тех очень человечно

Наставлял он блудных сыновей:

«У Фигора встречу — изувечу,

Ибо всех, кто в ереси замечен,

Иегове больше не еврей.

На земле, где в силу полномочий

Данных Богом вы сорвёте кон,

С правом на владение бессрочным

Празднуйте победу, но не очень -

Соблюдайте Господа закон.

Ибо в этом мудрость ваша, разум

Пред глазами всех иных племён,

Что в благоговения экстазе,

Лишь услышав вас, воскликнут разом -

До чего же сей народ силён,

До чего слова его разумны,

Справедлив любой его указ…»

(Для людей обобранных, разутых

Справедливость — это слишком круто,

И благоговенье не про нас.

Вот стилистика — другое дело.

Крепко выражается народ,

Если, понимаешь, накипело,

Надо бить за дело и без дела,

А кого — народ всегда найдёт).

Десять слов на каменных скрижалях

Дал нам Бог. С горы их вниз принёс

Моисей, чтоб люди уважали

Всех своих, чужих не обижали,

Но и здесь случился перекос.

Всем законам места не хватило

На камнях иль Моисею рук

Не хватило обхватить, что было.

Всё, что выбил Бог своим зубилом

До сих пор хранится наверху.

Всё вместить скрижали не сумели,

Остальное было на словах.

В Вавилоне книжники корпели,

Так за доминантный ген радели,

Как за немцев Людвиг Фейербах.

Расы чистоту они спасали.

Иезекииль и иже с ним

Всё, что на досуге написали,

С помощью левитских эмиссаров

Переслали в Иерусалим.

Как Ильич в зашторенном вагоне,

В Иерусалим спешил прибыть

Сам Ездра, мудрец из Вавилона.

Геноцида им вопрос решённый

В практику задумал жрец внедрить.

Артаксеркс с названьем Долгорукий

Был отъезду несказанно рад,

Не страшила долгая разлука…

Царь Ездре из Персии без звука

Для охраны выделил солдат.

Миру навязать свою доктрину

И не оказаться на мели

Можно только способом старинным -

Деньги отыскать, прикладом в спину…

И левиты спонсоров нашли.

(Как могла левитская та секта,

Всех жрецов по пальцам сосчитать,

Подчинять царей себе, при этом

Пользовать их за марионеток,

И во власть масонов назначать?

Как смогли разрушить Лигу Наций,

Воссоздать из праха Израиль

И на деньги всех американцев,

Скупердяев, лохов и засранцев,

Наклонить арабов, как ковыль?

По сей день то остаётся тайной.

Действия Сионских мудрецов,

Протоколы, ложи и собранья

Появились в мире неслучайно

И отнюдь не выдумки глупцов).

На весь мир не наберёшься страха,

Как бы ни был грозен их пророк.

Всем глаза закрыть единым махом -

Коротка для этого рубаха,

И дерьмом не запасёшься впрок -

Говорил о сладости фекалий

Преподобный Иезекииль.

(Наш Сорокин в «Детях Розенталя»,

Экскременты где вовсю летали,

Повторил его высокий стиль).

"Верим в Бога мы" ** — всего лишь слоган

Там, где самый главный правовед

Держит мир не хуже осьминога…

Если деньги вам заменят Бога,

Значит, царь у вас не в голове.

На одном всем троне не усесться,

Только избранным, а прочих — в грязь.

От природы нам своей не деться.

Деньги для левита только средство,

Способ удержать над миром власть.

С Божьей помощью изжить свой комплекс

Предложил Ездра всем без помех.

(Многие купились, мне сдаётся,

Не на гордость, что не продаётся -

На гордыню, самый страшный грех.

Спесь людская трясогузкой бьётся

В кулуарах узенькой души.

На тщеславие наш мир повёлся,

Что цивилизованным зовётся

И уйти с арены не спешит.

Эгоизм нам засоряет бронхи,

Прихоть формирует интерес,

Самомнение сидит в печёнках,

Лишь Христос с его душою тонкой

Мерзостям земным противовес.)

Самый тяжкий грех из всех развратов,

Чем особо можно раздражить

Бога племенного — то не с матом

В дом чужой врываться с автоматом,

Иль о милосердии блажить,