— Ага. И к тому же они хорошего качества. Её мама владеет издательством и типографией, и у них на фабрике есть всякие забавные машинки. — Миранда берёт гроздь винограда из вазы на столе и отправляет один сочный фиолетовый шарик в рот. — Ты знала, что её отец связан с организованной преступностью? Я имею в виду, это всё равно слухи. Держу пари, они используют печатный станок для подделки всевозможных документов.

— Ты совсем сбилась с пути, — говорю я, подходя к столу, чтобы взять немного винограда для себя. — И ты знаешь, что я не пью. Хотя, думаю, было бы забавно пойти куда-нибудь и потанцевать…

— Парни скоро должны вернуться, и мы сможем начать наши студенческие вечеринки пораньше. Ну, ты, я, Эндрю и твои многочисленные бойфренды. Лиззи не приглашена.

Я слегка съёживаюсь, мысленно возвращаясь в комнату Тристана, к ярким янтарным глазам Лиззи, решительному выражению её лица.

«Всё, что меня волнует — это ты, Тристан. Я люблю тебя». У меня внезапно скручивает желудок, и мне приходится зажать его рукой, чтобы унять урчание.

Может быть, мне не следовало рассказывать Миранде о признании Лиззи? С другой стороны, я ненавижу секреты. Они, как занозы. Если вы просто вытащите их сразу, боль будет минимальной. Оставьте их там, и они заразятся. Оставьте их на достаточно долго, и вам придётся надрезать кожу, чтобы остановить боль. Нет, спасибо.

— Между тобой и Лиззи действительно больше ничего не происходит, о чём мне следовало бы знать? — спрашиваю я, но Миранда уже проносится мимо меня, хватает за руку и тащит обратно в спальню. Она наклоняется, чтобы порыться в своей сумке, и показывает мне кружевные трусики, которые на ней надеты. Я отвожу взгляд и жду, пока она встанет и покружится, раскладывая веером несколько поддельных водительских прав.

Протянув руку, я беру их в руку и быстро просматриваю. Вот мои, Миранды, Эндрю и по одному для каждого из моих парней.

Моих парней.

Множественное число.

Моё сердце трепещет, и я прижимаю пачку пластиковых карточек к груди.

Несмотря на то, что прошла неделя с тех пор, как мы покинули поместье Вандербильтов, у меня в голове всё ещё бурлит от всего того безумия, которое там произошло. Наименьшим из которых является то, что у нас с Тристаном чуть не был незащищённый секс… Мои щёки вспыхивают, когда Миранда подходит к шкафу и достаёт пару дорогих дизайнерских платьев, бросая их на кровать.

— Ты ведь не собираешься отвечать на мой вопрос о Лиззи, не так ли?

— Мне больше нечего сказать. — Она оборачивается и смотрит на меня своими волнующе красивыми глазами. — Я уже сказала своё мнение: девушка — притаившаяся в траве змея. Купи грёбаную газонокосилку, Марни. — Миранда фыркает, а затем протягивает руку, чтобы встряхнуть своими великолепными светлыми волосами. — Она знает, что ты влюблена в Тристана…

— Я никогда не говорила люблю, — выдыхаю я, но Миранда игнорирует меня.

— Она знает, что ты по уши влюблена в этого засранца, и всё же она приходит с признанием в любви с опозданием на несколько лет? Если хочешь знать моё мнение, она — стервятник, подбирающийся к падали отношений, срок годности которых давно истёк. Держу пари, она шпионка Гарпий.

— Она… — начинаю я, но потом понятия не имею, что ещё сказать. С тех пор от Лиззи не было ни единого сообщения, но я не удивлена. Виндзор — единственный, кто смог написать мне, и даже тогда это было одно короткое зашифрованное сообщение. «Всё в порядке. Мы в порядке. Скучаю по тебе». — Если она действительно любит его, то лучше, если она скажет это сейчас. Я имею в виду, если он захочет быть с ней, тогда… — мой голос затихает, и мой желудок скручивается в форме символа бесконечности. Очевидно, я этого не вижу, но именно так это и ощущается. Фу.

— Он не хочет быть с ней, — говорит Миранда, поднимая два платья и затем надевая на меня одно, а затем другое. Она несколько раз переключается туда-сюда, а затем качает головой, возвращая оба в шкаф. — Он серьёзно одержим тобой. Они все такие. Тем не менее, я #КомандаКрида, так что-о-о…

Я прохожу мимо неё и беру одно из платьев из своего шкафа.

Это чёрное платье, которое Тристан подарил мне на первом курсе, то самое, которое я должна была надеть на выпускной бал. Несмотря на то, что оно было у меня всё это время, я никогда его не надевала. Я не хотела никого расстраивать. Но поскольку никого из парней здесь нет…

— Я знаю одно место, где исполняют живую музыку сальсы и танцуют, — говорю я Миранде, и она улыбается. Может быть, если я проведу вечер, танцуя, я смогу избавиться от этой тоски и беспокойства?

Может быть.

Мы заканчиваем собираться, и я позволяю Миранде сделать мне причёску и макияж, прежде чем мы выскальзываем и уезжаем на моём розово-золотом «Мазерати» танцевать всю ночь напролёт.

Чего я не ожидала, так это увидеть Изабеллу Кармайкл в том же ночном клубе.

— Разве ей не пятнадцать? — шепчу я Миранде, чувствуя, как моё сердце учащённо бьётся. Я внезапно покрываюсь потом и нервничаю, стоя там в платье, которое стоит больше месячной зарплаты моего отца. С другого конца комнаты карие глаза Изабеллы встречаются с моими, и она улыбается.

Это не очень счастливая улыбка.

— Эм, может быть, если у неё день рождения, как у нас, — начинает Миранда, прикусывая язык уголком рта. Это движение, которое она делает, когда готовится наброситься на кого-то. — Наверное, больше похоже на то, что ей четырнадцать.

— Марисса, верно? — спрашивает девушка, отделяясь от своей группы друзей и останавливаясь передо мной. Она высокая и очень хорошенькая, но в ней есть что-то такое, что выводит меня из себя. Может быть, это тот уровень привилегий и правомочий, который мне не нравится?

— Марисса, верно? — передразнивает Миранда, приподнимая брови девушки. — Серьёзно? Это грёбаная Марни. Ты здесь разговариваешь со своей сестрой.

— Сводной сестрой, — произносит Изабелла, бросая холодный взгляд на Миранду. — Кто ты, чёрт возьми, такая?

Вау.

Ситуация быстро обострилась.

— Миранда Кэбот. — Губы Миранды изгибаются в улыбке, а Изабелла несколько раз удивлённо моргает. — Может быть, ты слышала обо мне? Если ты пойдёшь в Подготовительную Академию Бёрберри в следующем году, возможно, тебе захочется относиться к своей сестре с чуть большим уважением. В конце концов, она Идол.

— Это не то, что я слышала, — говорит Изабелла, её лицо нейтрально и бесстрастно, но с малейшим скрытым намёком на угрозу. Чёрт.