Кира ступила на зеленую ковровую дорожку. Когда она впервые пришла сюда, ей показалось, что это мох. Впрочем, она и сейчас поверила бы, скажи ей кто, что это не искусственное покрытие, а результат упорного труда природы. Длинный неосвещенный коридор с высокими сводчатыми потолками был наполнен той же тягучей мглой, что и каштановая аллея, и здесь тоже — за едва различимыми несущими балками — скрывались духи-спутники. Они перешептывались и вздыхали, как бы решая, что им делать. Человеческое ухо не могло бы различить этих звуков за шуршанием мохообразного коврового покрытия, но Кира прекрасно все слышала.

Коридор вел в неосвещенную, но просторную залу. Шаманы принципиально не подводили к имению линии электро— и водоснабжения, чтобы не обижать древних духов, которые в большинстве своем не переносили блага современности, хотя были и такие, что шли в ногу со временем и прекрасно обосновались в новом Гесане. Когда-то эта зала служила для праздничных приемов, но последнюю сотню лет ничего такого не происходило: старые праздники канули в небытие, а для дней рождения и других семейных событий вполне подходили рестораны и кафе, коих было множество как в новом, так и в старом Гесане.

Сделав пару шагов в темной зале, Кира, несмотря на прекрасное ночное зрение, остановилась — ложь по привычке, которую привил ей отец. Он был журналистом, мечтал написать шпионский роман, и все его игры с дочерью сводились к тому, что он учил Киру никому не верить, контролировать себя и быть человеком, то есть выглядеть слабее и беспомощнее, чем это было на самом деле.

Сейчас, стоя в неосвещенной зале и притворяясь, что не видит в темноте приближающегося к ней Илая в окружении трех фамильяров — вытянутых человекообразных почти прозрачных духов, Кира была довольна собой. Сегодня она начнет свою игру. Сегодня она станет еще на один шаг ближе к цели, которую так и не смог достигнуть Альбин.

— Кира? Ты? — прозвучал мягкий мужской голос. Вместе с тем лёгкое свечение очертило фигуру говорящего, создавая блики на линзах тонких прямоугольных очков. — Какими судьбами?

— Хочу остаться в Гесане.

— Вот как?

— Под покровительством детей Северных склонов.

— О…

— Ты не рад?

— Нет-нет! Что ты! Наоборот! Просто это так… неожиданно. Давай поднимемся в кабинет? Пойдем, — Илай повернулся и зашагал к лестнице.

Кира проследовала за ним.

— Так ты, говоришь, насовсем в Гесан?

— Ага.

— Что с жильем?

— Никаких проблем.

— Проходи, — он открыл дверь и шагнул в сторону, уступая дорогу гостье.

Тёплый свет, пролившийся в коридор, застал духов-спутников врасплох, и они со стоном разочарования растворились в полумраке. Кира окинула кабинет взглядом — идеальный порядок, как и всегда: книги выстроены на полках в строгом порядке, лакированный стол отполирован до блеска, все письменные принадлежности лежат на своем месте, корзина для бумаг пуста, шарообразные светящиеся субстанции размером с маленькую дыню расположены строго по углам под самым потолком.

— Не стой, присаживайся, — Илай уселся в свое кресло. — Рассказывай.

— Да нечего, в общем-то. Меня взяли в Особый отдел, завтра — первый рабочий день. Рассчитываю остаться в Гесане. Вот и все.

— Здорово. Прости. Это и в самом деле неожиданно. И я слишком рад, чтобы быстро соображать. Ох, черт, — он снял очки и принялся тщательно протирать их маленькой тканевой салфеткой.

Кира с любопытством и умилением разглядывала его лицо. Они были ровесниками. Когда она уезжала, Илай только-только окончил университет и, будучи преподавателем истории по специальности, должен был поступить на стажировку в одну из школ. За полтора года он мало изменился: та же застенчивая улыбка, легкая бледность, брови вразлет, тонкие пальцы, нервные движения. Разве только щеки немного впали и волосы вроде как стали на порядок темнее и немного длиннее.

— Илай, — она дотянулась до его руки через стол.

Он выронил очки и салфетку и испуганно взглянул на девушку.

— Что с тобой, дружище? — Кира улыбнулась и убрала свою руку.

— Все в порядке.

— Расскажи, что здесь происходит? Слышала по новостям о серийном убийце.

— Полиция считает, что это маньяк, — Илай наконец надел очки и вместе с этим как будто стал спокойнее. — Такова официальная версия, которую предлагают общественности.

— А сам как считаешь?

— Не знаю. Все боятся. Обвиняют друг друга. Теперь по ночам опасно ходить даже на своей территории. Вампиры готовятся к войне, всякие колдуны и ведьмы насмерть переругались между собой, некоторые люди возомнили себя охотниками на чудовищ и уже поплатились жизнью за свою глупость. Некроманты в конец обнаглели — месяц назад подняли целое кладбище. Благо, удалось все уладить. Но из-за большого числа смертей на улицах города собралась негативная энергия, а еще человеческий страх… в общем, духи теперь тоже бесятся.

— Нет идей, кто мог все это начать?

— Ну, если честно, все думают, что за этим стоит Дом хрустальной розы. Это последний вампирский дом и сейчас, когда ни древних, ни оборотней нет, у них все шансы занять позицию императорского уровня.

— То есть, ты исключаешь возможность того, что убийца — оборотень?

— Этот шанс… слишком мал. Сама подумай, если бы где-то вблизи Гесана завелся свихнувшийся оборотень и стал охотиться на горожан, он бы делал это в окрестностях своего логова. Но жертв находят слишком далеко друг от друга.

— А ты хорошо осведомлен.

— Хоть я и работаю учителем истории, курсы журналистики не прошли даром. Я веду свой архив, пытаюсь найти хоть какую-то зацепку, но жертвы слишком разные, это и правда похоже на случайные убийства. Но для случайных слишком много одинаковых. А ты не по этому делу приехала? — вдруг осенило его.

— Как бы тебе сказать. Я бы хотела, но понятия не имею, куда меня определят.

— Вот как. Жаль. Я надеялся, у меня появится возможность узнать что-нибудь еще из первых рук.

— Даже не думай!

— Ладно-ладно, — он впервые за все время разговора улыбнулся.

— Слушай, хочу повидаться с Иолой.

— Ох, она сейчас неважно себя чувствует.

— Что с ней?

— Мигрень. В последнее время все чаще.

— Может, стоит обратиться к врачам?

— Ты же знаешь, мою мать не так-то просто в чем-либо убедить. Особенно, если это касается больницы, — Илай покачал головой.

— Ну, что ж. Тогда, я, пожалуй, пойду, — Кира встала.

— Я пошлю с тобой своих фамильяров, — он поднялся следом.

— Не нужно, я…

— Ради твоей же безопасности, Кира!

— Я могу за себя постоять.