— Простите, что означает этот знак?

— Этот знак называется Кровавая роза. В 18 веке, она считалась меткой самой большой и опасной группировки во всём мире: Роза Мироздания. Их цель одна: взять всё, что им захочется. Делают всё, что хотят. Убивают, кого хотят. Грабят, кого хотят. Одним словом, беспризорники. Они всегда получают всё, что хотят. Странная цель, но кто знает, может она ненастоящая? Но уже в 19, она распалась и практически никого не осталось. Этот знак утратил свою значимость и не использовался. И вот, спустя два века — она объявилась. Десять лет назад, на месте убийства, мы нашли этот знак в ванной. Так и узнали, что он значит. А если он и здесь, ясно одно — эта группа возрождается. Мне жаль, но мы до сих пор не имеем ни малейшего понятия о том, кто в неё входит. Мы ничего не знаем о ней.

Кровавая роза? Возрождающаяся группировка? Что им нужно было от моих родителей? Почему их убили? Что было в тех бумагах?

Я сомневаюсь, что в ближайшее время узнаю о том, кто это сделал. Можно сказать, вряд ли я вообще узнаю.

— Так, ладно. Сейчас мы поедем в участок и допросим тебя. Нужно сделать это официально. Понимаешь?

— Да. А что потом? Я смогу вернуться домой?

— Боюсь, что нет. По закону, ты не можешь жить без родственников, пока тебе не исполнится 18. Так что извини, но здесь ты жить не можешь. После расследования, мы отдадим тебе твои вещи, а также останки родителей. Но тебе нельзя здесь быть. Есть у тебя родственники?

— Нет. Только родители. Но есть близкие друзья семьи. Они могут стать опекунами?

— Думаю, да. Хорошо. Тогда поехали в участок, а после допроса тебя заберут и отвезут к тем, кто присмотрит за тобой.

Выйдя из ванной, мы спустились вниз по лестнице. Мистер Клэнси назначил пару, которая охраняла двери, прибраться в доме и собрать всё нужное. А также никого не впускать. Ну, и опечатать дом, разумеется.

Оказавшись на улице, я сел в машину к Риперу и стал ждать, когда мы поедем. Рипер до сих пор выглядел так же: нервный и дёрганный. Что же это за дело десятилетней давности?

Когда Мистер Клэнси раздал указания, он сел в машину вместе с тем, кого назвал 3.

Мы поехали в участок.

Наблюдая в окне тёмное небо, ведь всё происходило ночью, я невольно погрузился в сон. Подумать только, произошёл такой ужас, а я спокоен. Даже заплакать не могу. Я пытался злиться на себя за это, но не помогало. Как будто я ничего не чувствую, будто пустой. Нормально ли это? Ведь, когда ты находишь тела родителей, ты должен плакать, кричать, говорить, что это неправда. А я так спокойно разговаривал, описывал увиденное, давал показания. Такое чувство, будто они мне совершенно чужие, что со мной не так?

Разбудил меня от этих мыслей скачок, мы проехали «лежачего полицейского.» После этого я уже не спал.

Спустя пару минут, мы уже были на месте. Выйдя из машины, я увидел большой полицейский участок, что так ярко светит своими красками. Бело-голубой цвет. Стандартная окраска любого участка, но не этого. Вместо голубого цвета, был более тёмный и насыщенный синий, будто густая гуашь. Причём освещение, которое давали стоящие фонари и лампы на здании, придавали ему ещё более тёмный оттенок.

Мы все уже шли в участок. После того, как мы туда зашли, я направился с Мистером Клэнси на допрос. Допрашивали меня где-то час, если не больше. Точнее, они спрашивали то, что не спрашивал Рипер и просто уточняли детали. Это длилось так медленно, что я моментально устал. Но это закончилось.

Сейчас я сидел в коридоре участка, держа в руке телефон и закинув голову назад, с закрытыми глазами. Что делать? Лишь этот вопрос был у меня в голове. Я обзвонил всех, кого знал, и с кем общались мои родители. Но, такая ирония, никому не было дела до меня. Меня это даже не удивило. С самого начала, они интересовались только деньгами родителей, а не дружбой. Лицемеры.

Но что делать сейчас? Я не могу вернуться домой, а родственников у меня нет. Куда мне теперь идти?

— Держи, — проговорил голос рядом со мной.

Рипер протянул мне банку колы, из автомата неподалёку. Я принял угощение, открыл и тут же сделал глоток. Сладкая газировка, с привкусом холода. Так зубы и немеют. Почему она такая холодная?

— Так что, куда тебя везти?

— О чём ты?

— Ну. Я должен отвезти тебя туда, где о тебе позаботятся. Дозвонился кому-нибудь?

— Нет. Либо трубку не берут, либо посылают. Своих забот хватает, не до меня им.

— Значит, идти тебе некуда?

— Значит.

Я допил газировку и выкинул банку в мусорку. Теперь я никому не нужный, одинокий скелет.

— Если тебе некуда пойти, может, первое время поживёшь у меня? Пока я ищу тебе местечко.

Эм, что? Вот так коп зазывает меня к себе? Он нормальный?

— Я не это имел в виду, не кипишуй. Я тебя не трону.

— И часто ты к себе так водишь бездомных?

— Ты второй, и, надеюсь, что хоть ты согласишься. Я лишь позволю тебе жить в моём доме первое время. Как только найду тебе жильё — сразу переедешь.

— Ну, терять мне нечего. Тем более, жить мне негде. Так что окей. Веди, батя.

— Эм. Можешь просто по имени?

— Ладно. Спасибо, Рипер.

Мы вышли из участка, сели в машину и отправились в мой новый дом. По дороге туда, мы оба молчали, но меня интересовал один вопрос. Да, я уже понял, что убийц не найдут, и дом мне не отдадут. Но меня интересовал вопрос.

— Рипер, что произошло 10 лет назад?

Он напрягся. Было видно, что это очень неприятная тема. Но моё любопытство и осведомлённость, намного важнее его переживаний. Я лишь ждал, решится ли он рассказать. И он решил.

— 10 лет назад убили двоих скелетов. Там мы обнаружили этот знак.

— А кто был первым, кого ты хотел приютить, но он отказался? Это был их ребёнок?

— Меньше знаешь, крепче спишь. Не будь таким любопытным, — улыбнулся мне Рипер.

— Ладно. Я лишь хотел убедиться, что знаю всё, что нужно.

— Будут новости — я буду сообщать.

— Спасибо. Так, какие планы?

— Сейчас мы заедем домой. Ты выспишься. Я, возможно, посплю. Потом поедем хоронить твоих родителей и забирать твои вещи. Устраивает? Потом уже заселишься как следует.

— Устраивает.

Точно, я совсем забыл о похоронах. Я ведь…