и усердно карабкался, срываясь и падая в воду, что у меня даже в глазах зарябило, то ли от напряжения, то ли от усиливающихся солнечных бликов. Но вот малыш благополучно забрался на камни и, перевернувшись светлым брюшком к солнышку, замер, слившись с валуном, и лежал так долго-долго. А его родители продолжали осторожно делать круги вокруг камней, охраняя своё детище.

Кроме меня, на берегу никого ещё не было. Да и я стояла довольно далеко от камней и старалась не делать резких движений. Сколько прошло времени, не знаю, но вот серый комочек зашевелился и, изогнувшись, приподняв головку, на мгновение замер и затем легко соскользнул с валуна прямо в залитую солнцем морскую гладь, отражающую берега, и исчез навсегда с моих глаз. Две черные точки взяли направление в открытое море и вскоре растворились в сверкающих солнечных лучах на морской глади.

Я ещё долго смотрела на бирюзовую поверхность моря. Чайки планировали над поверхностью и время от времени, складывая крылья, падали камнем и тут же взмывали вверх уже с добычей — мелкой рыбёшкой, которая серебром сверкала на солнце. Вода была настолько прозрачной, что был виден каждый камушек, каждая ракушка и стайки резвящихся мальков. Кое-где был виден зелёный шлейф морской водоросли, затаившись у самого песчаного дна. Иногда над поверхностью воды был громкий шлепок — это играла рыбка уже покрупнее.

К обеду море уже волновалось, а к вечеру уже бушевал прибой, размывая прибрежные дюны. Со стороны Красноводска дул горячий пустынный ветер. Белоснежные волны, шелестя, накатывались на раскалённый песок и, шипя, в бессилии отступали обратно в море, согреваясь горячим дыханием ветра, оставляя на песке и гальке бесконечное множество рачков и мальков, которые тут же проворно старались зарыться в мокрый песок.

______________

*Город на западе Туркменистана, входящий в состав Балканского велаята. Расположен на восточном побережье Каспийского моря в 580 км западнее Ашхабада.

**Курорт на востоке Каспийского моря, национальная туристическая зона Туркмении, расположенная в двенадцати км от центра города Туркменбаши.

Первоклассница

Сколько себя помнит Надя, она усиленно готовилась к поступлению в первый класс школы. Она требовала обнову и обязательно белый фартук и портфель для тетрадок и книг. Вначале Надя собирала «израненные» сказки в тоненьких обложках, лечила их, потом рисунки, карандаши и пластилин, затем добавлялись более серьёзные книжки и любимые куклы, которым она наказывала вести себя хорошо и быть послушными.

Наденька с тайной завистью смотрела на первоклассников, чинно проходящих по двору с ранцами за плечами, на их чистую форму, на гордый вид, и её глаза наполнялись слезами умиления… А сколько было слёз в конце августа, особенно в пять и в шесть лет.

Нашёлся для неё старенький отцовский портфель, тетрадки в клеточку и линеечку, которые были разрисованы печатными буквами разных цветов, мордашками знакомых подружек, мамы с папой и ещё других персонажей — то ли героев сказок, то ли из её младенческих снов. Она учила своих немногочисленных кукол читать, писать, рисовать и чётко отвечать на уроках. А от сентября до сентября она старалась расти, чтобы быть сильной и здоровой. Мама пользовалась этим и могла уговорить девочку съесть всё, что угодно, лишь бы скорее пойти в школу.

И вот, наконец, наступил её семилетний День рождения! Новенькая школьная форма висит в платинном шкафу. Рюшечки и манжеты сверкают своей белизной, и белые банты тоже ждут своей долгожданной участи… Сколько же было восторга в первый учебный день! Всё казалось таким прекрасным: и огромный, светлый класс, и миловидная учительница, и одноклассники были такими милыми и весёлыми девочками и мальчиками. Потом пошли обыкновенные школьные будни. Каждый день Надя что-то узнавала новое, что удивляло её и восхищало. Она добросовестно, прилежно выполняла все домашние задания учительницы, на уроках сидела смирно и не вертелась, как некоторые. И однажды…

Надя с Оксаной сидели в левом ряду у самых окон, всегда открытых, в третьем ряду. Свежий осенний воздух вливался в класс и приятно холодил детские головки. Стоял солнечный день, Надя старательно выводила палочки в тетрадке в косую линию. Вдруг толчок слева, и палочка искривилась, Надя подняла руку:

— Что тебе, Лебедева?

— Ирина Тихоновна, Оксана толкается!

Учительница ничего не сказала, продолжая что-то читать в журнале. Надя начала новую строчку, и только вывела одну ровную палочку, как Оксана опять её толкнула уже сильнее, так, что перо старательной девочки вообще соскочило с линейки.

— Ирина Тихоновна, Оксана опять толкается!

Но и на этот раз учительница не обратила внимания на жалобу девочки, у которой от обиды и беспомощности уже слёзы текли ручьём… Надя вытерла слёзы и продолжила писать, но недолго она наслаждалась чистописанием, потому что вновь непоседливая соседка её толкнула. И тогда в Наде закипела кровь, и она с силой оттолкнула соседку к окну. Тут раздался такой рёв, что мёртвого можно было бы разбудить. Оказывается, ненавистная Оксана ударилась головой о раму открытого окна. Ирина Тихоновна решительно выхватила Надю из-за парты и поставила её лицом к классу у доски. Тут поднялся такой хохот! Одноклассники строили противные рожицы и показывали несчастной языки. Девочка, не выдержав такого циничного глумления и издевательства над собой, выбежала из класса в коридор и спряталась под лестницей. Её всю колотило, и она уже не знала, что с ней происходит, и тут прозвенел звонок с урока. Детвора высыпала в коридор. Надя дождалась Оксану и врезала ей под дых своим маленьким и твёрдым кулачком. И опять раздался крик на всю школу. Надя бросилась вон из школы, но Ирина Тихоновна побежала ей вдогонку. Надя в ужасе бежала куда глаза глядят, но ноги от страха не слушались, и вот она споткнулась, упала на землю, растянувшись во весь свой маленький рост. Учительница подбежала и несколько раз пнула девочку ногой, которая даже кричать не могла от боли.

К счастью, в этот момент вновь зазвенел звонок на урок: то была маленькая перемена. Надя осталась лежать на земле, и неизвестно, сколько она пребывала в таком подавленном состоянии, рыдая…

Больше Надя в том году не появлялась в школе. Приходили из исполкома, уговаривали.

— Я к этой учительнице не пойду! — заявила девочка. Но в маленьком посёлке больше школ не было… Так окончилась счастливая сказка маленькой Нади.

К большому несчастью, родителям девочки тоже было всё равно, будет их дочь учиться или нет, они даже не пытались уговаривать дочь или как-то подключить Ирину Тихоновну, чтобы вернуть пострадавшую ученицу в класс.

Соседи