Шрифт:
Закладка:
Ничего не добившись от Бенедикта XIII, герцог Беррийский собрал кардиналов в Вильнев-ле-Авиньоне на французской стороне Роны и заставил их объявить, каждого по очереди, свое мнение. Значительное большинство высказалось в пользу отречения. Большинство из них, включая сплоченное ядро французских кардиналов, вероятно, высказывали свои истинные предпочтения. Некоторые из кардиналов просто не осмелились сказать ничего другого. Лишь один протестовал против всей процедуры, а другой согласился, но с оговорками, которые делали его поддержку бесполезной. Вооруженные заявлениями кардиналов, французские королевские принцы вернулись в зал аудиенций папского дворца, чтобы настоять на своей позиции. Папа не согласился. Он попросил переговорить с каждым из трех герцогов наедине, а затем с их главными советниками и с достоинством заявил, что светские правительства не могут определять судьбу папства, тем более если это всего лишь одно светское правительство. Бенедикт XIII протестовал против того, что с ним обращаются так грубо и объявил, что кардиналы говорят одно французским принцам, а ему — совсем другое. 24 июня 1395 года кардиналы собрались перед ним, чтобы заявить о своей убежденности в том, что отречение — единственное решение проблемы. Неделю спустя, на другой аудиенции, они пригрозили дать Папе официальный совет отречься от престола, тем самым обязывая его выполнить клятву, которую он дал во время конклава. Произошла неловкая сцена. Бенедикт XIII заявил, что кардиналы не имеют права действовать в этом или любом другом отношении без его согласия. Он запретил им иметь какие-либо дальнейшие дела с французскими королевскими герцогами или подписывать декларации, а также конфисковал привезенные ими векселя. 8 июля 1395 года он положил конец всем дальнейшим дискуссиям. На заключительной аудиенции в присутствии французских делегаций и всего корпуса кардиналов он объявил, что не будет иметь ничего общего с Путем отречения и лучше предпочтет "быть сожженным заживо". "Святой отец, — ответил герцог Беррийский, — вы хотите иметь хоть какую-либо власть во Франции?". После почти двухмесячного пребывания в папском городе три королевских герцога вернулись в Париж с пустыми руками[1129].
* * *
Даже в моменты своего величайшего высокомерия герцоги Беррийский и Бургундский понимали, что Франция не сможет в одиночку добиться согласованного отречения обоих Пап. Для продолжения Пути отречения необходимо было договориться с Англией, которая была главным сторонником Папы в Риме. Дяди короля рассчитывали на поддержку Ричарда II. Для их уверенности были веские основания. Английское правительство, хотя и было твердо привержено Папе в Риме, конечно же, не было привержено нынешнему действующему Папе. Во время его избрания в 1389 году англичане всерьез рассматривали возможность отказа признать любого из понтификов и, по сути, провести свою собственную версию Пути отречения за пять лет до того, как она была принята во Франции. С тех пор с Бонифацием IX возникла целая череда споров о налогообложении, патронаже и юрисдикции. Джон Гонт выражал свои взгляды с характерной прямотой. Во время заседания Амьенской конференции провансальский юрист Оноре Боне, который присутствовал на ней в составе французской делегации, заметил, что неразумно ожидать от англичан отказа от римского Папы, пока обе страны находятся в состоянии войны, а Авиньон остается зависимым от Франции. Но, добавил он, лично он не думает ни о том, ни о другом требовании и считает, что окончательным решением будет отречение или низложение обоих Пап после окончания войны. "Я говорю вам, что когда будет заключен мир между нашими королями, будет один Папа, не раньше". Ричард II придерживался очень похожих взглядов и не скрывал их, когда французские дипломаты посещали его двор[1130].
В конце февраля 1395 года, вскоре после закрытия Парижского церковного собора, французское посольство было срочно отправлено в Англию с инструкциями найти Ричарда II в Ирландии. Момент был несколько щекотливый. Было хорошо известно, что с момента смерти Анны Богемской советники Ричарда II искали дипломатически выгодный для него брак. Несколько вариантов были рассмотрены довольно бурно. В настоящее время предпочтение отдавалось дочери или сестре короля Наварры или Иоланде, дочери короля Арагона от второго брака. Переговоры Англии с испанскими королевствами были крайне нежелательны для французского двора по ряду причин. Прежде всего, брачный союз с Наваррой или Арагоном еще больше подорвал бы влияние Франции на Пиренейском полуострове, что было больной темой в то время, когда английские принцессы уже были замужем за королями Кастилии и Португалии. Брачный союз с Иоландой Арагонской был бы особенно неприятен, поскольку эта девушка уже была обручена с Людовиком II Анжуйским. Людовик рассчитывал на военно-морскую поддержку арагонцев в своей продолжающейся борьбе за отвоевание Неаполитанского королевства у дома Дураццо. Хуже всего то, что нынешние брачные планы Ричарда II лишали его возможности договориться о браке между ним и французской принцессой в рамках более широкого соглашения между двумя королями о восстановлении мира в Западной Европе и преодолении папского раскола. Французские агенты были спешно направлены в Памплону и Барселону, чтобы помешать английским предложениям, что они и сделали с некоторым успехом. Тем временем французским послам в Ирландии было поручено предложить английскому королю на выбор любую из трех подходящих кузин Карла VI. Послы добрались до Ричарда II в конце апреля 1395 года, вероятно, в Уотерфорде, где он принимал предложения ирландских вождей и завершал весьма успешную кампанию. Первоначальная реакция английского короля не зафиксирована. Ни одна из предложенных дам не была столь желанной, с дипломатической точки зрения, как иберийские принцессы. Но прежде чем Ричард II успел рассмотреть их предложение со своими советниками, французы значительно повысили ставки[1131].
Ричард II вернулся в Англию в мае 1395 года. Вскоре после его прибытия к нему явилось еще
