Шрифт:
Закладка:
— Ах, Кэти, девочка моя… — бросает мимолетную улыбку Эдвард. — Ты либо слишком глупенькая и слепая, либо так усердно играешь роль преданной этому вору служанки. Третьего не дано! Посмотрел бы я, как ты себя вела с ним, если бы он платил тебе в два-три раза меньше за работу служанки.
— Зря ты так говоришь о своем дяде, дорогой мой. Он ведь такой потрясающий человек, который может охотно поболтать с тобой по душам и выполнить любую твою просьбу. Мистер МакКлайф не относится к своим слугам как к слугам. Для него они как лучшие друзья, которым он искренне доверяет. Те, кто сумел заработать его доверие и доказал свою верность, живут прекрасной жизнью и не беспокоятся о том, где достать деньги на покупку еды или одежды.
— Ничего, недолго вам всем осталось тратить деньги, не принадлежащие моему дяде, и жить в доме, который всегда принадлежал моему отцу. Однажды настанет день, когда справедливость восторжествует, и этот гад останется в одних рваных трусах. Ну а я, как вполне законный наследник всего отцовского состояния, унаследую то, чего меня лишили черт знает сколько лет назад.
— Для тебя сейчас самое лучшее решение — это согласиться стать верным союзником своего дяди. Если ты заслужишь его доверие, то станешь для него гораздо важнее всех его помощников. Важнее, чем Эрик, которому мистер МакКлайф доверил бы свою жизнь.
— Эту крысу уже давно пора засадить за решетку! — хмуро бросает Эдвард, скрестив руки на груди. — Вот у дядюшки талант от Бога — искать таких же мерзких и жадных крыс, как он сам! Чует их за сотни тысяч миль и готов на все, чтобы заполучить этих гадов в свой отряд.
— Поверь, Эдвард, однажды ты и сам станешь одной из этих, как ты сказал, крыс, — уверенно заявляет Кэтрин. — Ты не сможешь устоять против тех денег, которые тебе предложит твой дядя в обмен на уничтожение всех людей, которые могут помешать ему в получении того, что пока что еще не принадлежит ему. А этот человек будет невероятно щедр и предложит тебе столько толстых пачек долларов, что у тебя голова закружится от цифры с кучей нолей.
— Прекрати уже вмешиваться не в свое дело, Кэтрин. Лучше скажи, где я могу найти своего дядю. А потом проваливай отсюда и занимайся своими делами.
— Ох-ох, какой ты грубый… — качает головой Кэтрин. — Ну что ты такой невоспитанный! Я же все-таки женщина, милый мой! Так жаль, что твой покойный отец не смог научить тебя быть вежливым с девушками и женщинами. Вон тебе, походу, уже кто-то начистил лицо за твой грязный длинный язык. Думаю, ты очень сильно кого-то разозлил, раз ты пришел сюда весь в синяках.
— Не беси меня, мисс Хадли! — сухо бросает Эдвард, едва сдерживая свой гнев. — Или ты говоришь мне, где искать этого чертово вора, или я обыскиваю весь дом и достаю эту крысу хоть из-под земли.
— А тебе и не придется его искать, — скромно улыбается Кэтрин и указывает в сторону. — Смотри! Вот твой любимый дядюшка идет!
Кэтрин показывает на кого-то, который сейчас направляется в гостиную, и чьи шаги становятся все громче и четче. Обернувшись за звук, Эдвард видит, высокого мужчину в возрасте около шестидесяти лет с суровым взглядом, одетого в черный строгий костюм. Цвет волос точно такой же, как и у младшего из братьев МакКлайф, только у него на голове уже очень много седых волос, а серые глаза выглядят довольно тусклыми. Его кожа очень сухая и сморщенная, на лице полно мимических морщин и ярко выраженных складок, под глазами можно увидеть заметные мешки, а веки сильно нависают и утяжеляют леденящий душу взгляд. На первый взгляд у зашедшего в гостиную мужчины нет лишнего веса. Нет намека даже на маленький выпирающий животик. Для своего возраста он держит себя в относительно неплохой форме, хотя можно увидеть, что ходит он довольно медленно и явно страдает от небольшой боли в ногах.
При виде этого незнакомца у Эдварда тут же перехватывает дыхание. Он округляет испуганные глаза, начинает заметно нервничать и чувствует, как у него начинают трястись колени. Однако он никак не показывает этого и, слегка прищурив глаза, гордо приподнимает голову и расправляет плечи. Хотя от одного только взгляда на него по его коже уже пробегает неприятный мороз.
— Батюшки, смотрите, какие у нас гости! — бодро восклицает мужчина. — Эдвард Роберт МакКлайф! Мой племянник! Мой любимый племянник решил пожаловать к своему дражайшему дядюшке Майклу. Какая радость, милый мой! Ты решил почтить меня своим визитом впервые за такое долгое время!
— Хотел бы я, чтобы он стал последним! — низким голосом грубо бросает Эдвард, скрестив руки на груди. — Дядя Майкл! Век бы не видел вашего поганого лица!
— М-м-м, ты все такой же грубый и мерзкий мальчишка, которого воспитала улица, — ехидно усмехается Майкл и с презрением во взгляде окидывает взглядом Эдварда с головы до ног. — О, парень! Походу, ты сильно кого-то разозлил, раз тебе начистили твою физиономию! Видно, что он пытался научить хорошим манерам, которых у тебя отродясь не было.
— Предлагаю вам посмотреть на то, что вас ждет, если вы однажды разозлите меня. Только вас я с радостью изобью намного сильнее. И синяков у вас будет в два раза больше. Это я вам обещаю.
— Да… — Майкл скрещивает руки на груди. — А я начал думать, что ты одумался! После того как тебе однажды уже пытались промыть мозги. Но вижу, что ты ничему не научился. Как был тупым, так и остался.
— Думайте, ваши оскорбления задевают меня? — ехидно усмехается Эдвард. — Считайте, что унижениями вы сможете заставить меня делать то, что вы хотите?
— Мальчик мой, я не пытаюсь тебя оскорбить, а всего лишь говорю правду. Не один ты можешь рубить правду матку. Я говорю то, что думаю, и не собираюсь потакать некоторым людям и говорить, какой ты миленький и хорошенький паренек, который и мухи не обидит.
— И что, вам стало лучше? После очередной порции оскорбления?
— Лучше мне станет тогда, когда я заполучу то, что еще не успел. Есть то, что никогда не окажется в твоих руках и очень скоро окажется в моих.
— Даже и не мечтайте, дорогой дядя! Я ни за что не откажусь от того, на что имею законное право.
— А я и не удивлен! — Майкл подходит ближе к Эдварду и уставляет в его глаза свой леденящий душу взгляд, от
