Весною чёрною! Горит! Да понимаете ли вы, ЧТО ЭТО? Что вы знаете о о Чёрной Весне, о её потаённых недрах? Подобающую дрожь в коленках, в поджилках, в яюшках своих — имеете? Думаете ли ночами, какое решение будет принято на Пленуме по вам, милейший?

А пора бы! Пора бы уже задуматься. И самому — по доброй воле и без принужденья — принять единственно верное решение. О котором вам сообщат в самое ближайшее время.

ДЕЛО БЫЛО ВЕЧЕРОМ

Всё обычно начинается ни с чего. Вот и сейчас всё началось ни с чего. То есть буквально на пустом месте. Блядь!

Дело было вечером. Патрульные, Махер и Пахер (оба волки) шли по району Верхние Котлы, а точнее — по Ярославскому проспекту. Они искали, к кому бы приебаться.

У Махера было препоганое настроение, у Пахера не лучше. Ну а как? Позавчера им сообщили, что зарплаты больше не будет. Это ребят не слишком удивило, всё к тому и шло. Но и не обрадовало: денежка-то не лишняя. Кроме того, Пахеру влепили выговор за утерянное полицейское удостоверение. Вообще хрень какая-то, у Пахера и так на всей роже написано, что он полицейский.

Но это ещё бы ладно. Хуже то, что в отделении закрыли столовую. Которая славилась качеством и дешевизной, так как мясо туда шло в основном из хомосапника или со двора. Закрылся и пивняк "Под мухой", куда все обычно заходили промочить горло перед дежурством. Короче, парни были голодные, трезвые и злые.

Место патрулирования тоже не радовало. Ярославский проспект в очередной раз перекопали. Прохожие, соответственно, обходили улицу стороной, так что даже стопануть было некого, кроме каких-то работяг, с которых и соверена не слупишь. С горя парни прицепились к какому-то облезлому бурундуку — чиста взять денег и обоссать для профилактики. Бурундук оказался чиновником первого ранга, наорал и чуть было их самих не обоссал. Пришлось униженно извиняться. Ну какое после этого может быть настроение, скажите пожалуйста?

В нормальном месте ребята зашли бы в какой-нибудь ресторан, пожрали бы, выпили, отпиздили бы кого-нибудь — и нормалёк. Но это же Ярославка! На этой блядской улице ни одного нормального заведения, кроме инсект-бара и хинкальной. С инсектами связываться было ссыкотно: никогда не знаешь, можно давить вон того жука или он сцуко ядовитый, а то и с корочками. Они пошли к хинкальной, но та оказалась закрыта на спецобслуживание.

В принципе, можно было попробовать сломать дверь и всех арестовать. Раньше патрульные так бы и сделали, но в последнее время участились случаи, когда обыватели отказывались идти в участок сами, некоторые хамили и оказывали сопротивление. Это, конечно, каралось. Но у Махера и Пахера не было настроения нарываться на грубость. Так что они посоветовались и решили навестить на дому какого-нибудь обывателя. Ну там регистрацию проверить или ещё чего.

Долго искать не пришлось. На первом этаже того же дома у окна сидела молодая тёлка и тупо пялилась в небеса. Видимо, скучала. Ну то есть сама напрашивалась на то, чтобы кто-нибудь разнообразил её быт. Ребята переглянулись и сочли телченцию годной.

Трудиться особо не пришлось. У рогатой дуры дверь была чуть ли не фанерная и закрывалась на щеколду. Такое простодушие следовало наказать. Патрульные так и сделали: дверь высадили, тёлку опиздюлили прямо в прихожей, выебли по разику, потом выбили ей зубы и повелели сосать. Потом начали осматриваться в квартирке. И увидели на кухне колыбельку с молочным телёночком — совсем маленьким, аппетитным.

Махер очень любил детей, особенно теляток. Пахер ими тоже не брезговал. Так что они сказали корове, чтобы она им запекла своего телёнка в духовке. Ну и сгоняла бы за выпивкой, пока он там подрумянивается.

Что в таких случаях должен делать нормальный законопослушный обыватель? Исполнять, что ж ещё-то. Ребёнка своего зарезать, выпотрошить, поставить в духовку, и мухой мчаться за водочкой для господ полицейских. И молить Дочку— Матерь, чтобы господа полицейские остались бы довольны. Потому как нонеча — это вам не давеча, это при Пендельшванце можно было того-сего, а теперь времена другие. Нормальный законопослушный обыватель должен сердцем жопы чуять, когда какое время, и когда можно немножко права качать, а когда совсем нельзя. На то он и обыватель.

Но тёлка, похоже, была совсем тупая. Вместо того, чтобы быстро всё сделать, она принялась ползать по полу, рыдать и просить оставить жизнь её сыночку.

Парни, кстати, не стали её сразу калечить: видно же, что молодая, глупая. Просто оторвали хвост. И объяснили, что ребёночков она ещё нарожает, а государству в лице его лучших представителей хочется кушать. И что если она не уймётся, ей вымя раздавят. А ребёночка засунут в духовку живьём. Чтоб он покричал, а она ума набралась бы.