Шрифт:
Закладка:
Он плюнул в грязь разлагающегося болота.
Нельзя было жить, как добыча для этой темной силы, противной самой природе. Тем или иным способом он сумеет освободить Выживших и вернуть их в круговорот жизни.
Гвенна стояла между хижинами на полянке, которая открывалась в самое сердце болот, и словно приросла к месту от ужаса и мрачного отчаяния. На ее лбу выступили капли пота, и горло жгло желчью. Приглушенный серый свет просачивался сквозь разрывы в пологе ветвей. Костры гасли, как залитые водой, когда Тень проносилась рядом. Народ, ее народ – все лежали, распластавшись в грязи, их дыхание было неглубоким, а глаза смотрели в пустоту. Они вскрикивали только тогда, когда холод окончательно овладевал ими. До этого мгновения они переносили мучения в тишине, стараясь не привлекать к себе внимание. Прячась таким образом, эльфы ушли глубоко в себя.
Все, кроме Гвенны. Нетронутая Тенью, она пыталась разобраться в обстоятельствах, но неразбериха в ее сознании противоречила любым усилиям, направленным на разумные поступки. Болезнь, безумие, холод, Тень... Сколько раз они проносились над небольшим умирающим сообществом? Они появлялись всякий раз, когда кто-то предлагал двигаться дальше, покинув это место. Безумие постепенно заражало всех до тех пор, пока болота не потребовали ужасную плату в ту ночь ужаса. В животе у нее все ныло. Так много жизней, так много детей Гайи было потеряно на протяжении десятилетий. Сколько раз? Десятки, это точно, но Гвенна могла вспомнить только первую ночь, когда она решила, что объятия болота можно было выдержать. Они еще не знают? Условие выживания было принято, и если его оспорить, то будет беда. Никто не может ставить его под сомнение или пытаться нарушить его. Что же делать? Лучше поддаться, лучше жить в неведении. К этому она и привела соплеменников.
Новый крик разорвал ее сознание, вопль переходящий во всхлип и пугающее молчание. Нет, тут не было магии. Ни песни, ни спасения. Только рука на ее плече.
Темкен.
– Где она? – спросил он, лихорадочно и настойчиво. Пелена Тени окутала разум Гвенны, искажая слова до едва различимых звуков. Гвенна почувствовала, как тихие слезы скользят по ее щекам. – Ее нет. Ничего нет. Все разрушено.
Ясные светло-карие глаза эльфа обшаривали сумрак. – Я знаю, что она здесь, – его ладонь на плече Гвенны сжалась еще сильнее и больнее. – Я не смогу удержать ее, не смогу победить ее без тебя. Гвенна, где Тень?
Она была на краю ее поля зрения, дразня своими очертаниями, которые невозможно было уловить полностью. Она пропахла болотом, стоячими водами, мертвыми животными и разложением. Гвенна покачала головой и сглотнула. Ее горло болело, и во рту был вкус крови. Назвать ее по имени означало наслать на себя наказание. Лучше молчать и надеяться, что холод обойдет ее.
– Хорошо… Я знаю способ привлечь ее внимание. – Темкен склонился вперед, вытянул руки и впился пальцами в сырую землю. Немедленно насыщенная зеленая аура окутала его тело.
Гвенна вспомнила, что он делал это прежде, когда выращивал нефритово-лиловую орхидею из проклятой земли. Теперь он казался более сильным, окруженный энергией. Аура вспыхнула и устремилась к земле, чтобы мгновенно воскресить орхидею. В одно мгновение она выросла и расцвела. Ее лепестки тихо раскачивались в такт песни Гайи.
Спаситель, Песнь… и Магия.
Гвенна почувствовала, как то, что сдерживало ее, ослабило хватку, и тьма отступила, чтобы собраться с силой и сплотиться. Сладкий запах орхидеи перебил гнилую болотную вонь. Ее цвет окрасил землю вокруг нее – чудесная зелень, как от листьев, рассеивавших солнечное сияние. Гвенна дернулась. Лучше жить в неведении…
Нет, шептала Песня: лучше - жить.
Она развернулась и протянула руку Темкену. Гвенна застыла на месте, когда Тень вновь показала ее самые мрачные воспоминания: гибель Аргота – горящие деревья, разоренная земля, ее умирающий народ. Но она уже не смотрела на это с той отрешенностью, которую время предлагало, как лекарство против всех ран. Она помнила это, как будто это происходило сейчас. Она видела это, чувствуя вину за свои решения, за свои действия, которые стоили жителям Аргота всего, что им было дорого. Вина заставила застыть все ее тело. Мучение сковало мускулы Гвенны, и отчаяние затмило ее мысли. Орхидея начала увядать, ее красота вновь таяла. Она не хотела этого. Она сделает все что угодно ради избавления.
В этот раз Темкен был готов. Он протянул руку, просто касаясь ее кончиками пальцев. Тепло наполнило ее тело, и через него мощным потоком прошла магия. Этого было достаточно, чтобы разрушить темные объятия снова, чтобы дать ей выбор - действовать или отступить, быть смелой или отчаяться. Гвенна посмотрела на увядающую орхидею. Зрелище угасания цветка слишком сильно напомнило ей о невыполненных обещаниях и почти потянуло ее обратно, когда тьма подобралась ближе, чтобы овладеть ею. Она боролась с ней. Она не хотела этого.
Она сделает все что угодно, чтобы уничтожить Тень.
В обрывке песни, преследовавшей и повторяющейся в ее сознании уже давно, Гвенна услышала ответ, что увядающий цветок был равной причиной, как для радости, так и для печали. Цикл жизни подчинял себе все в мире природы. Все родившееся в земле однажды возвращалось в нее однажды, а из смерти всегда появлялась новая жизнь. Гвенна потянулась к Темкену, как он учил ее, принимая смерть орхидеи, как ее возвращение в цикл природы. Из нее может вырасти что-то еще, и она обратила это в свою пользу, впитывая знание, как земля впитывает дождевую воду. Она позволила ей укрепить себя, дав себе смелость окунуться в гнилые объятия тени, тем самым дав ей пройти через себя и оказаться пойманной.
Нашептывая песнь Гайи, она привлекала Тень в свою западню. Она сопротивлялась, обрушивая на нее холодные прикосновения смерти. Гвенна чувствовала ее боль и страхи. Так же, как и отчаяние столько раз осушало ее волю и силу, так и сейчас ужас Тени работал против самой тьмы, делая ее более уязвимой. Песнь в ее разуме и сердце звучала все громче до тех пор, пока не охватила их обоих. Она заманивала Тень все глубже в объятия Гайи, издавая отчаянные вопли в сознании Гвенны.
Темкен оторвал пальцы от земли. Плотная грязь окрасила их в черный цвет. Не гнилая чернота болот, а богатый, землистый цвет плодородного поля. Он тоже постепенно исчезнет, когда его магия потеряет силу и орхидея умрет, но этого хватило Темкену, чтобы напомнить о цикле и о той цене, которую иногда требует жизнь. Он смотрел на руки, на медленно увядающую орхидею, на что-то еще, но не на силуэт за его плечом.
Он поднялся и повернулся одним плавным движением, встретив измученный взгляд Гвенны. Ее глаза смотрели, не моргая, поверх его головы. Единственная слеза ярко-красной крови набухла
