Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он сказал. Я был озадачен, затем почувствовал облегчение, а затем неуверенность в том, что это то, чему я могу доверять. "Майкл, - наконец сказала я, - ты хоть представляешь, насколько ты был непоследователен со мной?" Он просил меня перевезти семью в Калифорнию, а Уиллоу - отказаться от огромной работы, не прошло и четырех недель после того, как он сказал за столом, полным людей, что я никогда не буду его преемником. "Ты должен прямо сказать мне, что это такое", - сказала я.

Его реакция была более откровенной, чем я ожидала. Он сказал, что не уверен, что я захочу переехать обратно в Лос-Анджелес, так что это было проблемой. Однако более важной проблемой было то, что если он назначит меня главным операционным директором, то, по его словам, он будет "конкурировать сам с собой". Я предположил, что он имел в виду, что совету директоров будет к кому обратиться, если они захотят заменить его, но я никогда не был в этом уверен.

"Майкл, - сказал я, - у меня нет намерения претендовать на вашу должность или делать что-либо, чтобы подорвать вас". Я сказал ему, что хотел бы когда-нибудь получить возможность возглавить компанию, но не думаю, что это произойдет в ближайшем будущем. "Я никогда не представлял себе, что ты уйдешь", - сказал я. "И я не могу представить, чтобы совет директоров хотел, чтобы вы ушли". Это была правда, я не мог. Мы были не в самых гладких водах, но на тот момент вокруг Майкла не было кризиса доверия. Он по-прежнему был одним из самых уважаемых генеральных директоров в мире.

Встреча закончилась безрезультатно. Майкл не предложил мне должность. Он не привел в действие никакого официального плана. Я вернулась в Нью-Йорк и ждала дальнейших новостей, но вопрос снова возник только через месяц. Мы были на лондонской премьере спектакля "Король Лев", и Майкл предложил мне вернуться с ним в Лос-Анджелес, чтобы поговорить о моем будущем. Однако я должна была лететь в Китай из Лондона, поэтому мы договорились, что я приеду в Лос-Анджелес через несколько недель, чтобы обсудить детали.

В начале декабря Майкл наконец-то сделал мне предложение стать президентом и главным операционным директором, а также членом совета директоров Disney. Это был неоспоримый вотум доверия, и он стал для меня своего рода шоком, учитывая разговор с Томом несколькими месяцами ранее.

Я быстро договорился о сделке с Сэнди Литваком, который помимо своей роли квази-COO был еще нашим главным юристом. Сэнди был недоволен моим восхождением. За день до объявления он позвонил мне, чтобы изменить соглашение. Он сказал, что я буду исполнительным вице-президентом, а не президентом и операционным директором, а место в совете директоров будет упразднено. Я сказал Сэнди, что я буду президентом, операционным директором и членом совета директоров или ничего. Он перезвонил мне через час, чтобы подтвердить все три варианта, и на следующий день мы объявили об этом.

В профессиональном плане это была необыкновенная возможность. Не было никакой гарантии, что когда-нибудь я стану генеральным директором, но, по крайней мере, у меня был шанс проявить себя. В личном плане это был еще один трудный шаг. К тому времени моим родителям было уже за семьдесят, и они нуждались в помощи больше, чем когда-либо. Моим дочерям было двадцать один и восемнадцать лет, и я не хотела снова жить с ними на другом конце страны. CNN согласилась, чтобы Уиллоу вела свою передачу из Лос-Анджелеса, посвященную технологиям и индустрии развлечений, но это было непросто. Хотя Уиллоу невероятно поддерживала меня, как и на каждом шагу, меня не покидало ощущение, что вот он я, десятилетие спустя, прошу другую жену пожертвовать своей карьерой ради того, чтобы мы переехали в Лос-Анджелес в угоду моей.

Я также не мог и на миллион лет предвидеть, что будет дальше - для Disney, для Майкла и для меня. Как это часто бывает в жизни, то, к чему я стремилась, наконец-то появилось, и теперь начинались тяжелые времена.

ГЛАВА 6. ХОРОШИЕ ВЕЩИ МОГУТ ПРОИЗОЙТИ

Часто говорили, что Майкл "заново основал" компанию Уолта. Когда он возглавил компанию Disney в 1984 году, дни ее славы были далеким воспоминанием. После смерти Уолта в 1966 году компания переживала трудности. Студия Уолта Диснея и анимация были в ужасном состоянии. Диснейленд и Walt Disney World по-прежнему были популярны, но на них приходилось почти три четверти доходов компании. В последние два года перед приходом Майкла чистый доход Disney упал на 25 процентов. В 1983 году корпоративный рейдер Сол Стейнберг попытался захватить Disney, что стало последней попыткой поглощения, после которой компания едва выжила.

В следующем году Рой Дисней, племянник Уолта, и Сид Басс, крупнейший акционер Disney, назначили Майкла генеральным директором и председателем совета директоров, а Фрэнка Уэллса - президентом, чтобы переломить судьбу компании и сохранить ее независимость. (Майкл руководил Paramount, а Фрэнк был бывшим главой Warner Bros.). Затем они наняли Джеффри Катценберга, который работал под руководством Майкла в Paramount, для управления студией Disney. Вместе Джеффри и Майкл оживили анимационную компанию Disney Animation, что вернуло популярность бренда и породило огромный рост потребительских товаров. Они также вложили больше внимания и ресурсов в принадлежащую Disney компанию Touchstone Films, которая затем выпустила несколько хитов живого действия, не относящихся к категории G, таких как "Безжалостные люди" и "Красотка".

Однако самым большим гениальным ударом Майкла, возможно, стало осознание того, что компания Disney располагает огромными ценными активами, которые она еще не использовала. Одним из них была популярность парков. Если бы они хоть немного подняли цены на билеты, то значительно увеличили бы доходы, не оказывая заметного влияния на количество посетителей. Строительство новых отелей в Walt Disney World было еще одной неиспользованной возможностью, и за первое десятилетие работы Майкла на посту генерального директора открылось множество отелей. Затем началось расширение тематических парков: были открыты MGM-Hollywood Studios (теперь называемый Hollywood Studios) во Флориде и Euro Disney (теперь Disneyland Paris) под Парижем.

Еще более многообещающим был кладезь интеллектуальной собственности - все эти великие классические фильмы Disney - просто сидели там и ждали, когда их можно будет монетизировать. Они начали продавать видеокассеты с классической библиотекой Disney родителям, которые