— На ноутбуке.

— Не знаю… Никогда не засекала время, но сказала бы, что скорость средняя. А что?

— Мне подойдет. — Я тянусь за бутылкой воды.

Она убирает свой телефон от бутылки.

— Для чего?

— Если ты закончила обедать, иди и переоденься во что-нибудь более деловое. — Я киваю на ее желтую футболку с названием какой-то группы, изображенной спереди. — Ты пойдешь со мной в офис.

— И что я буду делать в твоем офисе? Поливать растения?

— У тебя двадцать минут, или я уйду без тебя.

Облачившись в стильное темно-синее платье, которое не надевала уже года два, смотрю на свое отражение в зеркале.

Сальваторе ни слова не сказал о случае на диване. Хорошо. Можно считать, что ничего не было. Он застал меня врасплох. Что, черт возьми, со мной не так, что я схожу с ума от желания, словно животное в течке, мечтая о члене человека, который разрушил мою жизнь? Кто так делает?

Если ему нужен секс на досуге, пусть ищет его в другом месте, потому что от меня он его не получит. Тот... случай был единичным. Я должна жить здесь, но это все, мы будем просто сожительствовать. Уверена, у него длинный список женщин, выстроившихся в очередь и ждущих, чтобы их вызвали и трахнули. Пусть делает, что хочет. Меня это нисколько не волнует. Не-а, ни капельки. Скорее всего, его избранница будет высокой, утонченной. Будут обсуждать искусство и прочее аристократическое дерьмо, о котором я не имею ни малейшего понятия. Может, он возьмет ее на свои аукционы. Купит ей безделушки за миллион долларов.

Я стискиваю зубы и затягиваю широкий белый пояс, идущий в комплекте с платьем. Мне все равно. Может трахать, кого захочет. Я затягиваю пояс еще туже.

— У тебя двадцать минут, или я уйду без тебя, — бормочу, подражая грубым голосом Сальваторе, когда он отдал мне приказ. Ну и властный урод. Если бы я не умирала от скуки, то высказала бы ему все, что думаю о его предложении. Но я схожу с ума в этом невероятном пентхаусе и сделаю все, чтобы сбежать, хотя бы на несколько часов.

Платье немного свободно в бедрах, но сойдет. Быстренько собрав волосы в низкий пучок, надев белые туфли на каблуках и прихватив сумочку, выбегаю из комнаты. Двадцать минут не прошло, но когда я добегаю до гостиной, Сальваторе уже уходит.

— Подожди, черт возьми!

Он поворачивается и наблюдает за моим приближением, осматривая меня с ног до головы.

— Ваше деловое высочество одобряет? — Я провожу рукой по своему наряду.

— Одобряю, — говорит Сальваторе и выходит через парадную дверь, предоставив мне следовать за ним.

Я думала, что офис у Сальваторе находится где-то в центре города, но когда мы вошли в лифт, он нажал на кнопку на два этажа ниже. Двери открываются в широкий вестибюль, отделанный белым мрамором и темным деревом. Прямо перед нами, вплотную к стене, стоит стол с компьютером и несколькими стопками папок. Женщина, сидящая за ним, вскакивает на ноги, как только видит, что мы выходим из лифта.

— Мистер Аджелло. — Она кивает и стоит, глядя на меня округленными от удивления глазами. Симпатичная девушка, лет двадцати пяти, безупречно одетая в коралловый брючный костюм и белую рубашку, которая отглажена так идеально, что можно порезать палец о ее лацкан.

Слева — длинный коридор с несколькими дверями с каждой стороны, но Сальваторе направляется в противоположную сторону к большой, богато украшенной деревянной двери, кивая женщине за стойкой регистрации. Он открывает для меня дверь, и я вхожу в кабинет, в котором размещен массивный деревянный стол рядом с впечатляющими панарамными окнами. На правой стене сплошь книжные полки, а на другой — мягкий кожаный диван и два одинаковых кресла. На стене над диваном висит картина с изображением заката.

Сальваторе обходит стол, включает ноутбук, затем садится на свой стул и приглашает меня подойти. Я приближаюсь к столу, планируя занять одно из двух кресел для гостей, установленных перед ним, но он качает головой.

— Иди сюда.

Подняв брови, я обхожу стол. Когда собираюсь встать рядом с ним, он хватает меня за талию и усаживает на свое правое бедро. Я вскрикиваю и удивленно смотрю на него, но он просто подкатывает стул ближе к столу, продолжая держать меня за руку, и придвигает ноутбук ко мне.

— Открой приложение электронной почты, — говорит он.

Я достаю мышь и подаюсь вперед, ища среди разбросанных по экрану десятков иконок ту, которая откроет его электронную почту. На рабочем столе царит беспорядок, что совершенно не соответствует характеру Сальваторе. Он убирает правую руку с моей талии и накрывает мою руку, перемещая мышку в левый верхний угол экрана.

Кликнув на значок конверта, он открывает окно входящих сообщений.

— Давай начнем с сегодняшних писем.

Сидя у него на коленях, в его объятиях, мне нелегко изображать безразличие, но каким-то образом мне удается сохранить спокойствие и открыть первое непрочитанное письмо из списка.

— Это документы на другой участок, который я планирую купить, — произносит он рядом с моим ухом. — Перешли письмо моему адвокату. Грегу Аткинсону. Напиши ему, чтобы он обязательно проверил, все ли чисто. Я не хочу повторения февральской ситуации.

— Что случилось в феврале? — спрашиваю я, пока печатаю.

— Появился незаконнорожденный сын предыдущего владельца и заявил о своем праве собственности.

Я заканчиваю письмо, отправляю его и открываю следующее.

— Я полагаю, у тебя нет дяди в Южной Африке, которому нужны деньги на операцию на мозге.

Рука на моей талии напрягается.

— Нет, — говорит он, слегка касаясь губами мочки моего уха.

Я надеюсь, что он перестанет прикасаться ко мне. Это сводит меня с ума.

«Так почему ты не скажешь ему прекратить? Я скажу тебе почему. Потому что ты, Милена — лицемерка. Тебе это нравится, просто признай это!»

Я не признаюсь, даже самой себе. «Заткнись!» - говорю я своему внутреннему голосу, помечаю письмо как спам и перехожу к следующему.

— Это от моего банкира, — объясняет Сальваторе. — Его тоже перешли Грегу. Попроси его обязательно прочитать новый контракт и проверить, предложили ли они лучшие коэффициенты конверсии, как мы просили. Если нет, пусть сообщит им, что