— Потому что он мне понравился? — шепчу ему в губы.

— Потому что он тебе понравился, — говорит он, прильнув в поцелуе к моим губам.

В его поцелуе нет ничего нежного или мягкого. Голодный. Жесткий. Возможно, даже немного агрессивный. Сальваторе опускает руку вниз по моей спине и под рубашку, сжимая ягодицу. Я чувствую его твердый член, давящий на мою сердцевину. Столь соблазнительно, что с моих губ срывается стон, а между ног становится влажно. Сальваторе сильно прикусывает мою нижнюю губу, а затем снова сжимает мою попку. Я покачиваю бедрами, проводя пальцами по его твердой длине. Образ того, как он занимается сексом со мной, мелькает в сознании, и трусики мгновенно становятся мокрыми.

На пол что-то падает с грохотом, затем раздается громкое мяуканье. Я открываю глаза и вижу, что Сальваторе наблюдает за мной. Чертовски приятно чувствовать себя притиснутой к его твердому телу, и его руку, прижимающую меня к нему. И я ненавижу себя за то, что этим наслаждаюсь.

— Пойду-ка я за котом, пока он что-нибудь не разбил, — говорю я, ожидая, не упрекнет ли он меня в том, что воспользовалась возможностью сбежать.

— Хорошо. — Он разжимает руки, и мне тут же хочется зарыдать от потери. — Не забудь про браслет.

Я киваю. Быстро соскальзывая с его великолепного тела, чувствую, как задницей еще раз касаюсь его члена.

Подобрав браслет с пола, я бегу на кухню за Куртом, не зная, поцеловать его или придушить за то, что он помешал.

Глава 13

Я пью кофе, пока Нино и Артуро занимают свои места напротив моего стола.

— Сегодня утром звонил Богдан.

— Не думаю, что нам сейчас нужны дополнительные боеприпасы, — говорит Нино. — Последняя партия поступила две недели назад.

— Дело не в заказах. Он сообщил, что слышал, будто Фицджеральд заказал у Душку партию оружия.

— Братве это не понравится, — комментирует Артуро. — Не после того, что произошло четыре года назад между ними и ирландцами. Если Петров услышит, что Душку торгует с ирландцами на стороне, он будет очень недоволен.

Я откидываюсь в кресле, раздумывая, стоит ли звонить Петрову.

— Сейчас гораздо важнее то, что ирландцы, планируют делать со всем оружием. Богдан полагает, что оно не для продажи.

— Ты думаешь, ирландцы готовятся на нас напасть? — спрашивает Артуро. — У них не хватит людей, чтобы нанести серьезный ущерб.

— Ну, мне совсем не нужен никакой ущерб, Артуро, — говорю я и поворачиваюсь к Нино. — Увеличь вдвое охрану на всех объектах. Я хочу, чтобы с каждым транспортом было по два дополнительных солдата. Скажи людям, чтобы ожидали неприятностей. О любой подозрительной активности следует сообщать немедленно. И приставь хвост к Фицджеральду. И за его заместителем, Диганом, тоже.

— Хорошо. — Он кивает.

— Как обстоят дела с поиском второго стукача?

— Он затаился. С тех пор как мы разобрались с Октавио, утечек не было.

Мой телефон вибрирует на столе от входящего сообщения от Ады. Я велел ей докладывать мне каждые два часа о том, что делает Милена. В сообщении говорится, что моя жена сейчас в ванной, пытается искупать кота, потому что придурошный кот всю ночь спал в цветочном горшке.

— Сколько людей знали, где будет встреча, когда появилось УБН? — спрашиваю я, опуская телефон обратно на стол.

— Около двадцати, — отвечает Нино.

— И сколько из них проработали у нас менее двух лет?

Он задумывается на мгновение.

— Девять. А что?

— Их не было с нами, когда мы ставили в пример последнего человека, который проболтался о наших делах. Если бы они были, то идти стукачить властям не пришло бы им в голову, — заявляю я. — Раздели их на две группы и отправь их куда-нибудь. Сообщите, что кто-то из Коза Ностры лично встречается с Мендосой, но укажи разное место для каждой группы. Затем мы подождем и посмотрим, где появятся копы.

— Что мы будем делать, когда поймаем стукача?

— Устроим небольшую демонстрацию, — говорю я.

* * *

Я планировал пообедать с Рокко и руководителем стройки, но в последний момент все отменил и вскоре выхожу из своего офиса на десятом этаже, и поднимаюсь на лифте в пентхаус. Я сказал Аде приготовить сегодня обед только для Милены, но она обычно варит намного больше еды, чем нужно, а я уже взволнован тем, что не видел Милену со вчерашнего вечера. Войдя в столовую, замечаю, что стол накрыт на одного, но вместо того чтобы есть, Милена сидит за барной стойкой с телефоном, прислоненным к бутылке с водой, и смотрит видео.

— Что-то не так со столом? — спрашиваю я.

— Нет. — Она качает головой и ест кусочек лазаньи, не отрывая глаз от телефона.

— Тогда почему ты обедаешь здесь?

— Дома нас всегда заставляли обедать за обеденным столом, даже когда мы ели одни. У меня психологическая травма.

Взяв тарелку из шкафа, подхожу к обеденному столу и беру еду с сервировочного подноса, затем сажусь на барный стул напротив Милены. Она поднимает на меня взгляд, но быстро возвращается к телефону. Очевидно, мы игнорируем то, что произошло вчера вечером на диване.

— Я нашла видео, как организовать благотворительный фонд. — Она указывает вилкой на телефон. — На мой вкус, там слишком много бюрократии. Разве я не могу сделать что-нибудь еще?

— Тебе не нужно ничего делать.

Она опускает вилку и бросает на меня возмущенный взгляд.

— Я же сказала тебе, я не могу сидеть в квартире весь день.

— Если хочешь, я могу позвать кого-нибудь из своих людей, и ты сможешь поставить им капельницы и делать уколы.

— Ха-ха. — Она закатывает глаза. — Я серьезно.

— Я тоже.

Милена моргает на меня, затем качает головой и что-то бормочет. Я не уверен на сто процентов, но думаю, что она только что назвала меня сумасшедшим.

— Как быстро ты печатаешь? — спрашиваю я.

— На