Шрифт:
Закладка:
И самое страшное, что получается у меня очень хорошо. Слишком хорошо — как будто я был рождён для этого. Рождён, чтобы стать убийцей...
От навалившей было сосущей тоски спасает сообщение от Вали: «Они зовут меня к себе».
Кто зовёт? Что происходит? Почему сегодня я нужен всем? Нет, Валя меня никуда не зовёт, но зачем-то же сообщение написала. Бегу к её дому, благо, он на соседней улице.
Слишком уж много странной ерунды происходит в последнее время, чтобы игнорировать загадочное сообщение.
Подбегаю к уже знакомому подъезду и набираю Валин номер. Гудки. Жду. Наконец, она берёт.
— Выходи, поговорим, — говорю в трубку.
— Я на крыше... — голос приглушённый и отстранённый, так говорят под гипнозом или во в сне.
И положила трубку. Звоню ещё раз — не берёт.
Жму в домофон в первую попавшуюся квартиру и представляюсь соседом с восьмого. Меня запускают, и я лечу по лестнице вверх — лифт не работает.
В кармане три патрона. Один прозрачный, полученный в лесу, два обычных я извлёк недавно, обильно заев всё шоколадными батончиками с колой. Сил на призыв Феликса хватит — я это чувствую.
Люк на крышу многоэтажки прикрыт, но на засове нет замка. Откидываю его и забираюсь на крышу.
Валя стоит в окружении летающих белых огоньков на самом краю многоэтажки. Её выкрашенные в ржаво-красный цвет волосы развеваются по ветру. На ней едва прикрывающая попку футболка и домашние тапочки.
— Валя! — кричу.
Она поворачивает ко мне голову.
— Привет, Мэлс, пойдём со мной, — говорит она всё так же отстранённо. — Они зовут нас, зовут!
В свете огоньков вижу её расширенные зрачки. С Валей что-то не так, её разум затуманен.
— Валя, посмотри на меня, — кричу ей, потому что она начинает отворачивать. — Подойди ко мне, я покажу тебе что-то интересное.
— Нет, они зовут!
Она не двигается. Тогда я начинаю приближаться к ней осторожным мягким шагом.
— Кто зовёт?
— Лена Морозова, Лена Клякса, Ангелина из девятого, Танька Кликунова, Верка Морозова... — она перечисляет ещё имена, но я уже догадываюсь, кто это.
Погибшие в школе девчонки.
Пока я прыгал из передряги в передрягу, Валя страдала. Кажется, я читал где-то в интернете о подобных случаях. Чувство вины выжившего, которого мучает совесть за то, что он не ушёл вместе со всеми.
Она чувствительная девочка, Валя Шеремет. Оторва и хулиганка — это образ, защитное покрытие на нежной душе.
Прости, Валя, что меня не было рядом — я был занят, набивая опыт и играясь с сиськами сочной милфы. Однако, сейчас я здесь. Я тебя спасу, я тебя вытащу.
— Не помню всех. Расскажешь, какими они были? — говорю первое, что приходит в голову.
Плевать, главное говорить.
Белые огоньки словно танцуют вокруг Вали, сбивая меня с толку. И всё-таки, что это? Чьё-то умение, подталкивающее к суициду? Скорее всего.
— Они были хорошими, гораздо лучше меня, — говорит она холодными и безжизненным голосом. — Я их защищала всегда, заботилась. Они как младшие сестрички мне были. Я их не уберегла, не защитила и теперь им там одиноко и страшно. Они зовут меня к себе...
Ну понятно, на втором этаже у нас были 7-9 классы, на третьем — мы и одиннадцатиклассники.
— Мне тоже одиноко и страшно, — стараюсь, чтобы мой голос звучал мягко и убеждающе. — Останься со мной. Меня тоже надо защищать.
Её взгляд на мгновение фокусируется.
— Нет, зачем тебя защищать? Ты всегда был сильным, Шаманов, самым сильным из всех нас. Помнишь, как ты выкинул того хулигана из автобуса? А помнишь, как ты забрал Ленку на пляже у той компании нерусских?
Я вспоминаю те эпизоды. Ничего особенного: хулиган был пьяным, и я просто выпихнул его двумя ногами, схватившись за поручень. А компания кавказцев, приставших к нашей пухленькой однокласснице Ленке, оказалась очень понимающей и вежливой. Выслушали мою просьбу, извинились и ушли.
— Тебя все всегда слушают, не замечал? — продолжает монотонно говорить Валя. — В тебе с самого детства было что-то хищное и опасное, как будто у тебя нет лимитов, как будто ты всегда готов на всё. А в последние дни ты стал совсем неудержим: делаешь, что хочешь, и ни у кого на тебя нет управы. Тогда в классе, а затем под лестницей я не сбежала, потому что боялась, до усрачки боялась тебя. Так что ты сильный, я не нужна тебе.
Пока девчонка говорила, я постепенно приближался к ней. И вот уже я рядом, в двух шагах. Осталось только протянуть руку и схватить впавшую в депресняк оторву.
Вот только эти летающие огоньки — нужно понять их природу. Они здесь, чтобы удерживать Валю, или чтобы никто к ней не подходил? Может, просто декорация?
— Неправда! Нужна! — говорю от души, от сердца. — Ты мне очень нужна, Валя. Мне нужен кто-то, о ком я буду заботиться, кого я буду защищать.
Осторожно протягиваю руку и одёргиваю, обжигаясь о белый огонёк. Больно, больно, больно! С внешней стороны ладони чёрный мощный ожог размером с монету. Что это за хрень? Присматриваюсь: белые огоньки периодически натыкаются на Валю, но не причиняют ей никакого вреда! Всё-таки охраняют, чтобы никто не помешал шагнуть в никуда!
— Ты куда-то сегодня выходила, Валя? С кем-то советовалась?
— Нет, только в тик-токе связалась со спиритистом... Он обещал устроить мне встречу с подругами... И вот они зовут, он не соврал.
Всё-таки враждебный игрок! Сидит в своём тик-токе и заклинает жертв. Дистанционно работает, гад. Какое-то проклятие насылает или что-то в этом духе.
Мои размышления прервала Валя, которая начала покачиваться на самом краю крыши. Наплевав на всё, я хватаю девчонку за локоть и выдёргиваю из облачка белых огоньков. Ай! Больно! Мастерка прожжена в нескольких местах, вся правая рука в страшных ожогах, но Валя свободна от этой светящейся херни! Вот только её замутнённое состояние не прошло. Приглядываюсь, и вижу пустой и смотрящий сквозь меня взгляд. Ладно, это подождёт, а сейчас надо валить.
Я тащу её за собой в люк. Тащу силой, а она вяло сопротивляется. Проталкиваю вниз, не даю подняться обратно. Оглядываюсь — огоньки очень медленно и хаотично летают по крыше. Ищут, ищут Валю. Спрыгиваю за ней.
— Какая квартира!
—
