— Забудь свою классификацию, — прикрикнул он, убирая ствол, — и там, и там труп. Трупы, в отличие от всех остальных, единственные, кто не представляет угрозы в этом мире.

— Постараюсь, — ответил ему покорно, вытирая лицо, пока вставал.

— У этого сверху «Браунинг М2» стоял, да вот только патронов к нему полтора метра ленты, — посетовал Косой, демонстрируя оную, — не в ходу такие пулеметы, а вот патрон с амеровским «Барреттом» совместим, хорошо продать можно.

— У тех тоже негусто, снайперка доисторическая, охотничье, два калаша и еще что-то странное, — добавил я к сказанному им.

— Странное, — проговорил он, поднимая загадочное оружие, — неужто таких не видел?

— Да я, как бы до попадания сюда, оружием не очень интересовался, только с целью поохотиться.

— Начинай, это важно, как для выживания, так и для понимания, что стоит в стаб переть, а что нет. Это Бельгийский FN P90, уникальная штучка, я скажу тебе, но для наших мест бессмысленный, поскольку патроны у него пистолетные и местной фауне в большинстве случаев до фонаря. Метров с двадцати ты лотерейщика им уложишь, топтуна, может быть, при удачном стечении обстоятельств, а дальше все. На людей они охотились здесь, именно на людей, — и, помолчав, добавил, — удачно, судя по холодильнику, почти забитому под завязку.

— А это что? — спросил я, поднимая старую снайперскую винтовку.

— А это, друг мой, легенда, не знаю как в твоём мире, но в моём это, как пулемет Максим или автомат Калашникова, знаменитость. Зовётся она винтовкой Мосина, она же трехлинейка, хоть и старинное оружие, но безотказное, такая и кусача вблизи положит, а с расстояния топтуна завалить можно. Вот только не котируется она здесь, перезарядка ручная, убойная сила не очень, габариты тоже неприличные.

— Ясно, а вот это явно «Калашников», но патрон короче моего, — решил я прояснить последний вопрос.

— Конечно, короче, тоже армейский классический советский вариант, под патрон семь шестьдесят два на тридцать девять, а у тебя под натовский патрон, у твоего пробиваемость лучше, конструктив удобнее, весу меньше, новее он, но эти тоже в ходу. Ты патроны собери, из магазинов тоже выщелкни, да ленту эту разбери, отдельно упакуй, в стабе продашь, дополнительный доход, а пистолетные и охотничьи не трогай, больше весу, чем споранов.

— По споранам вот, — продемонстрировал я изъятое, — у двоих по четыре и у остальных по два, спек был только у первых, там возле кострища шприцы использованные валяются.

— Удачно поохотились, вот и отпраздновали наркоманы, — протянул он, ехидно осклабившись, после чего добавил, — на свою голову. У верхнего спек и три спорана было, в итоге 17 споранов и три грязных спека, совсем не густо. Спек такой брать смысла нет, от него вреда больше, чем пользы. Только как наркотик использовать, выкинь его в угли, пусть догорает.

— Угу, — промычал я, собирая в тут же найденный пакет трофеи, предварительно выдавив грязно-оранжевое содержимое шприцов на угли.

— Чистый получишь у знахаря в стабе в обмен на нити, что мы добыли, тот будет хорошим. Как закончишь, сразу выдвигаемся, нашумели, а у скрыта откат.

— С этим что? — спросил я, указав на грузовик, — может, похоронить парнишку?

— Стикс сам похоронит при перезагрузке, не думай тут о мертвых, я тебе уже говорил об этом.

Упаковав все ценное в свой рюкзак, я пошёл вслед за Косым, еще раз вспоминая первого убитого мною пустыша и хлопок от гранаты, отправивший сразу несколько людей на тот свет. Удивительно, как этот мир за столь короткий срок сделал из меня хладнокровного решателя, выносящего вердикт, кому жить, а кому нет. Но таковы правила этого мира, и мне придется с ними считаться, лучше я буду решать, чем ждать чужого решения. За спиной прозвучал взрыв уже порядком разгоревшейся машины, перед тем как уйти, я пробил бак ножом, и тонкая струйка потекла в сторону остатков костра.

Пять дней мы шли, пробираясь в основном по лесистым участкам, избегая выходить на дороги. В кластеры с плотной застройкой заходили только по крайней нужде, Косой это объяснял тем, что тут уже высокая концентрация рейдеров, с которыми ему встречаться крайне противопоказано. Помимо постоянных следов пребывания людей в виде подчистую вынесенных продуктовых магазинов и останков тварей, периодически встречались автопатрули и отдельные группы, следовавшие в различных направлениях.

В один из дней Косой даже был вынужден активировать скрыт, так как мы были замечены сенсом с уровнем таланта не хуже, чем у него, после чего вооруженный конвой быстро двинулся в нашу сторону. Поиски наши они бросили только через четыре часа, видимо, их очень сильно заинтересовали те, кого сенс чувствует, но не видит. Косой пояснил, что это был патруль из Бастиона, куда он меня собирается отвести. Исходя из этого, я понял, что расставание с ним уже близко, и вскоре мне придётся выйти в автономное плавание по СТИКСУ.

Разогрев еду, мы завтракали в полной тишине. Вчера вечером я узнал, что это наша последняя совместная ночь, и сегодня под скрытом мы пойдём напрямую к стабу. Количество патрулей и рейдеров здесь такое, что без этого незамеченными нам не дойти.

Чуть позже, чем за полдень, я увидел огромное сооружение, в сторону которого вела дорога, несколько раз оно скрывалось за деревьями и вновь появлялось уже в большем масштабе. Вскоре мы вышли на вырубку, обеспечивавшую не меньше, чем сотню метров прямой видимости. Огромные укрепленные стены с равным промежутком были увенчаны не менее укрепленными башнями с множеством бойниц. Через пятьдесят метров на дороге была организована змейка из тяжелых бетонных блоков, целью которой было затормозить летящий по прямой вражеский транспорт. Эшелон колючей проволоки и указатели «мины» по краям дороги намекали на серьёзность местной обороны.

Косой пояснил, что минные поля — это уже стаб, а вот лес вокруг вырубают после каждой перезагрузки, так что с дровами проблем нет. За змейкой, после небольшого прямого участка, располагались внушительные ворота с двумя дотами по краям, из которых торчало четыре комплекта орудий и несколько пулемётов, а правее них имелась маленькая, в человеческий рост, бронированная дверь, около которой стояли неплохо экипированные военные. Косой неожиданно остановился, как только мы миновали преграду из бетонных блоков, да так, что я чуть носом в него не уткнулся.

— Ну что же, нам пора прощаться, дальше я пойти не могу, да и дела у меня свои, и путь в СТИКСе свой. — Начал прощание Косой, развернувшись ко мне.

— Косой, а как же окрестить меня, я читал об этой традиции в книге, но ты так и не стал этого делать, судя по всему,