Шрифт:
Закладка:
Не успела я сделать и пяти шагов, как к моим ногам прилетел мяч. Он слегка коснулся пятки, но заставил моментально обернуться. Все смотрели на меня, даже незнакомые девушки, сидящие на лавке. И Витя. От его взгляда внутри заискрило, словно на спине завели ключик и толкнули, а я продолжала отчего-то сдержанно стоять, хотя все тело тянуло в направлении Шестакова.
– Романова, – подал неожиданно голос мистер Популярность. – Пас дашь? – смотря на его полуулыбочку, с которой он практически постоянно разгуливал по школе, я пришла к мысли, что Витя намеренно кинул мяч в мою сторону. Только зачем, непонятно.
Пас давать я, конечно, не планировала. Сперва! Потом вдруг подумала – а почему бы и нет? Это же всего лишь мяч. Наклонилась, подняла его с земли и направилась уверенной походкой к главному заводиле на площадке. Чем ближе подходила, тем жарче отчего-то становилось, будто на улице все летние сорок, а не осенние восемнадцать. Сердце разгонялось, в ушах отдавало его громыхание. Ноги меня почти не слушали, в них такая легкость возникла, и в то же время небольшая дрожь.
Зато Шестаков стоял абсолютно уверенный в себе: ладони в бока упер, притопывая ногой. Он не сводил с меня глаз, смотрел так, что казалось, по всему телу оставались ожоги. В какой-то момент мне даже подумалось, что время остановилось, люди вокруг испарились, только осенний ветерок касался губ, только его прикосновения обволакивали, затягивая в свои невидимые сети. Раньше я не замечала за собой подобной физической чувствительности. Странно, конечно.
Напротив Вити я остановилась, он протянул руки, сверкая довольной белозубой улыбкой. И надо было передать ему мяч, но мне почему-то захотелось сделать иначе, пусть и играть я не умела. Поэтому вместо спокойной передачи я кинула мяч через голову Шестакова, не особо целясь куда-то. Пас прилетел в щит, а затем с грохотом ударился об асфальт.
– Пожалуйста, – хмыкнула, – можно не благодарить.
– С такого расстояния и не попасть – плохо, Рита, плохо, – отшутился в привычной манере Витя.
– Я не умею играть в баскетбол, если бы потренировалась, спокойно бы попала.
– Вот как? – в глазах у Шестакова сверкнул огонек, словно он уже знал развитие событий и ждал их в каком-то предвкушении.
– Ага. Удачной игры, – я думала, на этом все, но нет…
– Парни, как думаете, забьет она очко или нет? – обратился Витя к народу. Те переглянулись, а потом давай спорить, я аж опешила от такой активности.
– Нет, точно не забьет.
– Рост у нее маленький.
– Ручки слабые.
– Даже с моим ростом можно попасть в кольцо, – на одном дыхании выпалила я. Не очень приятно было слушать про свои умения. Во мне вспыхнуло раздражение, желание доказать свою правоту.
– Ставлю сотку, что Рита забьет! – крикнула вдруг Ната, поднимаясь с лавки. Она шла, подобно кошке, игриво поглядывая на блондина.
– У! Ставки! – хлопнул в ладоши Витя. Кажется, всем вокруг моментально стало весело, кроме меня. Я же чувствовала себя непривычно: слишком много внимания к моей невзрачной персоне.
– Ставлю сотку, что не забьет!
– Я тоже!
– Прости, милое создание, но я тоже ставлю на поражение, – отозвался парень с татуировкой. С одной стороны, я поникла немного, с другой, – наоборот, где-то даже загорелась доказать им обратное. Хотя, мало понимала, как это сделать.
– А я ставлю, что забьет, – томным, но до жути уверенным тоном произнес внезапно Шестаков. Он вытащил из кармана кошелек и вынул оттуда тысячную купюру. Народ в момент замолчал, было слышно даже, как кто-то сглотнул. Воцарилась гробовая тишина, только проезжающие мимо машины возвращали в реальность.
Я тоже напрягалась, плечи налились тяжестью, да и ноги будто приросли к асфальту. Витя же, отдав ставку Наташе, взял мяч с асфальта и вальяжной походкой приблизился ко мне. Каждое его движение отдавало уверенностью, а эта полуулыбочка окончательно смутила, выбила весь кислород из легких.
– Держи, – сказал Витя, передав мне мяч. Затем он жестом показал парням, чтобы те разошлись, сам же обошел меня и пристроился за спиной. Его горячее дыхание обожгло шею, и словно от разрядов тока по телу пробежала волна довольно приятной дрожи. Я чувствовала, как каждая клеточка оживает от близости Шестакова.
– Надо выиграть, Рита, – прошептал до ужаса ласковым голосом Витя. Спину осыпал табун мурашек, и уже ни про какие пасы я не думала, в глазах все плыло, а щит и подавно двоился.
– Согни немного колени, – продолжал смущать меня Витя, стоя позади и шепча указания на ушко, подобно искусителю. Я сглотнула, но послушно согнула колени, пытаясь сконцентрироваться на подаче. Однако это было безумно тяжело – какой мяч, какой баскетбол, если все мысли свелись к одному человеку, и он явно это прекрасно понимал. А когда пальцы Шестакова медленно поползли по моим рукам от локтей в сторону кисти, я окончательно растерялась.
Пульс участился, дыхание перехватило. От Вити исходил невероятный жар, от которого тело мое сделалось неподвижным.
– Просто доверься своим инстинктам, – шепнул Шестаков, окончательно добивая своей близостью. Его ладони легли поверх моих, и спину пронзил разряд тока, даже губы начало покалывать.
– Ага, – только и смогла ответить, оторопев от происходящего. А потом Витя просто забил очко, но моими руками. Мяч ударился об асфальт, кто-то хлопнул в ладоши, кажется, это была Ната, и я, наконец, придя в себя, быстро отдалилась от Шестакова.
Мы оказались друг напротив друга, не знаю почему, но сейчас Витя показался мне особенно привлекательным. Высокий, широкоплечий, загорелый, словно вчера вернулся с гор или моря. Ветерок трепал его кофейного цвета волосы, а губы растянулись в довольной улыбке.
– Ну, я же сказал, что забьешь, – самодовольно заявил Шестаков.
Я обвела взглядом ребят, на их лицах читалось недовольство. Понятное дело, это было незаслуженно, считай, кидала не я, а Витя. Мне и самой сделалось отчего-то не по себе, никогда не любила присваивать незаконные достижения.
– Это было поражение, – сказала, обращаясь ко всем. – Вы выиграли, а я домой пошла.
– Ты только что забила очко, – изумился Шестаков. Я подбежала к Наташе, схватила ее под руку и потянула прочь с площадки, пока окончательно не растеряла рассудок от этого парня
