Шрифт:
Закладка:
— Понял, Вадик, — Саня кивнул. — Диман ровный пацан, надежный, я на него зал спокойно могу оставить. В остальном все нормально, так что составлю компанию. Потом как раз деда проведаю.
— Тоже хорошо, — я отметил, что Саня теперь хотя бы раз в день лично заезжал проверить, как там пожилой парализованный родственник. Хотя они с матерью почти сразу же вложились в сиделку, зарплаты обоих теперь позволяли, и острой необходимости в частых визитах не было. Но все-таки Саня бдел, не оставлял этот вопрос без внимания.
— Че, Озик, собираемся? — он посмотрел на взволнованного парня.
— Ага.
— Дань, ты лучше представься ее однокурсником, мол, тоже из учаги, — подсказал я. — У тебя внешность соответствующая.
— А я? — усмехнулся Саня.
— Натурщик, — я улыбнулся. — Скажете, задание нужно выполнять или что-то такое… По ситуации, в общем, смотрите.
Едва я отправил разведчиков, на этаже появилась Нестерова. Не запылилась — быстро подъехала, как и обещала.
— «Колы»? — радушно предложил я, указывая в сторону кафетерия, откуда раздавались крики болельщиков. Тема с трансляциями однозначно набирала популярность.
— Сегодня обойдусь просто чаем, — ответила Нестерова.
Сперва я подумал, что можно поговорить в кабинете, но потом решил, что шум в кафетерии, напротив, поможет нам не бояться лишних ушей. Я, конечно, доверяю парням и Людмиле Константиновне, но для начала послушаю сам, о чем хотела сказать София.
— Спрашивай, — я сразу перешел к делу, едва мы уселись за выделенный для таких случаев столик.
На экране мельтешили тела — сегодня шла архивная трансляция реслинга восьмидесятых, и на ринге схлестнулись Халк Хоган, будущая звезда еще и российских экранов, и Брутус Бифкейк. Оба огромные, мощные, и смотреть на схватку титанов было действительно интересно. Но, наверное, только я во всем этом зале знал, что большая часть приемов — театрализованное представление.
— Как думаешь, кто спалил Судакова? — Нестерова не стала оригинальничать.
— Это будет моим официальным комментарием? — уточнил я.
— Да.
— Хм… — я сделал вид, что задумался. — А какой мне в этом интерес? И еще — в чем твоя собственная выгода? Просто закрыть объем? Если дискредитировать, то это к Мейер… Я думал, у нас с тобой более выгодное сотрудничество.
И замолчал, давая Софии время выстроить разговор по-другому. Она должна понимать, что информацию от меня получить можно только предоставив что-то в ответ. Тем более что сама Нестерова недвусмысленно намекала о чем-то интересном.
— Ладно, — наконец, сказала она. — С тебя и впрямь где сядешь, там и слезешь. Я не обманываю, у меня для тебя действительно кое-что важное. Даже жизненно необходимое. То, о чем тебе больше никто не скажет. Просто мне важен твой комментарий — сам знаешь, в городе ходят слухи, что это вы с Жогиным сожгли чужой зал.
— Хорошо. Мне неизвестно, кто стоит за поджогом фирмы Судакова. Но я лично осуждаю те методы, которые были использованы при атаке. Вовлечение малолетних, один из которых, насколько я знаю, находится в тяжелом состоянии в больнице, и общественно-опасный характер содеянного возмущают меня сильнее, чем попытка дискредитировать мое честное имя.
Помню, когда я по делам бизнеса встречался с Дмитрием Песковым, пресс-секретарем президента, он и в обычной беседе говорил так, что потом ничего из сказанного нельзя было подтянуть или использовать в своих интересах. Отличное умение, которое я взял себе в арсенал.
— И все? — София даже не стала выключать диктофон.
— А что еще нужно? — я пожал плечами. — Промежуточное звено известно, это Роман Кудрявцев. К сожалению, он погиб и не может помочь следствию. Но я уверен, что наши правоохранительные органы обязательно найдут ниточку и выйдут по ней на истинного заказчика. Можешь добавить это в мой комментарий. Впрочем… кое-какой эксклюзив сообщу тебе после того, как ты сделаешь свой ход.
— В политику не думал податься? — хмыкнула Нестерова.
Мысль интересная, отметил я про себя. Тем более что скоро это будет актуально, когда после разгона Верховного Совета назначат выборы в ту самую первую Думу. Надо будет перекинуться парой идей с Вольфычем, когда затащу его на открытие нашего российско-китайского предприятия. Но вслух я, разумеется, сказал другое.
— А смысл? — улыбнулся я. — Писать речи для Ельцина? Других вариантов пока не вижу, сама знаешь, какой бардак наверху. Того и гляди, Верховный Совет распустят.
— Думаешь, до этого дойдет? Насколько я знаю, у нас и новая конституция еще не готова[1]…
А ведь она искренне заинтересовалась. Хотя для хорошего журналиста это не секрет — если я еще в первые дни своего переноса сюда прочитал в газетах о планах перейти от советского законодательства к новому, Нестерова точно знает об этом больше. И пусть она работает в провинциальном издании, профессиональное сообщество журналистов — это фактически связанный организм. Убедился в этом еще в прошлой жизни. Но есть нюанс: несмотря на открытое противостояние, люди верят в мирное решение конфликта. Во всяком случае то, что произойдет в начале октября, никто в трезвом уме и предположить не может.
— Я уверен, что до этого дойдет, — поправил я Нестерову.
— Что-то знаешь? Откуда?
— Есть каналы, — уклончиво ответил я. — Но мы отвлеклись. Ты намекала о чем-то интересном взамен комментария, а сама продолжаешь расспросы, ничего при этом не говоря в ответ. Так что у тебя есть?
София прищурилась, с сожалением выключив диктофон. В мозги я ей, разумеется, не залез, но выражение лица и шумный вздох говорили в пользу моей версии. Впрочем, не сомневаюсь, что Нестерова делает это намеренно. Психологическое давление, все такое. Манипуляции…
— Слышал про «белого китайца»? — она понизила голос до шепота, и теперь в шуме реслинга и криков разгоряченных посетителей приходилось напрягаться, чтобы разобрать слова.
— Слышал.
— Наркоманы от передоза как мухи мрут, — продолжила девушка.
— Знаю. Но я, к счастью, не в их числе.
— Это хорошо, но не зарекайся…
— О чем ты? — я насторожился.
— Кто-то подкинул пакетик в «Кавказ»… Ресторан Вано.
— В курсе, что это его ресторан. Что конкретно случилось?
По телу
