― Ох, прости, я не специально, ― опустила взгляд и почувствовала, как кровь приливает к лицу.

― Тебе бы смотреть, куда идёшь, ещё и святая, ― высокий, почти писклявый голос невольно привлёк моё внимание, — это у такого симпатичного парня такой голос.

Чуть приподняла голову, уже тише повторяя: «Извини». И заметила тощего святого, выглядывающего из-за брюнета. О, так вот кому принадлежит писклявый голос. Я засмотрелась на раскрасневшееся воспаление на щеке у пискли и невольно хихикнула.

― Ты ещё смеяться вздумала?! ― Пискля поднял голос на пару тонов выше и полностью оправдал своё прозвище.

― Нет, прости просто… Извините, ― я старалась не смотреть на парочку больше и сделала пару шагов назад.

― Хватит, просто исчезни уже, ― брюнет махнул в мою сторону, словно пытался избавиться от назойливой мухи.

― Господин Филипп, такое нельзя спускать с рук. Эти простолюдины сначала смеются над нами, а дальше, что? ― Пискля всё набирал обороты, но я поспешила воспользоваться инструкцией.

Ника поспешила за мной, только на улице я остановилась и глянула на неё, с каплей злости.

― Какого чёрта ты тоже не извинилась? Этот Писклявый так сильно кричал.

― Да как я могла? Ты знаешь, кто это был? ― Подруга даже немного побледнела.

― Кто? Мы же все вроде святые.

― Мы все, святые, но некоторые святее… ― Ника фыркнула и, посмотрев по сторонам, продолжила, ― В академии учится несколько отпрысков герцогов и маркизов. Например, тот, в кого ты врезалась, — это Филипп Лайтфулл, герцогский отпрыск.

― И что? ― я непонимающе уставилась на подругу.

― Ты что из леса?

― Нет, из Гело.

Ника хихикнула и, поманив рукой, поспешила в общежитие. У входа, как обычно, дежурила Госпожа Изольда, мы поклонились ей, но в ответ получили лишь короткий кивок головы. Кажется, Изя заприметила какого-то нарушителя и уже пару минут внимательно всматривалась куда-то у входа в академию. Мы проскочили мимо к себе в комнату.

― Так вот, Лайтфуллы — это семья максимально приближённая к королю. Поговаривают, когда Филипп закончит обучение, он попадёт в королевскую стражу.

― Я всё равно не понимаю, как меня это касается, ― я сбросила свои листы на стол и плюхнулась на кровать.

— Вот ты, конечно, деревенщина, Эмма, ― Ника от досады даже стукнула ножку стула. ― Если перейдёшь ему дорогу, о военной карьере можешь забыть. Будешь где-нибудь в приграничном городке служить и так и не получишь даже титул баронессы. Если не закинут на северные горы.

— Что такое Северные Горы?

— Да ты действительно в лесу жила, — её голос стал тише, а глаза с удивлением осматривали меня. — Это район, где бушуют монстры, там не живут люди, есть только три гарнизона, которые служат как щит королевства. Служащие там обычно остаются в этих гарнизонах на всю жизнь и редко получают какое-то повышение. Хотя раз в год король устраивает охоту на монстров. И единицам, которые выслужатся, перед аристократами, могут рассчитывать на предложение службы.

Я пожала плечами и тупо уставилась в пол, конечно, когда я сбегала из дома, совершенно не думала о службе, титуле и чем вообще собираюсь заниматься после академии.

— Разве я не могу просто авантюристом остаться?

— Боже, нет, конечно.

— В любом случае я этому Филиппу ничего не сделала и извинилась.

— Господин Филипп, на нашем курсе, кроме него нет таких высокородных, но вот на старших курсах парочку есть. Раз уж не разбираешься, то лучше держись ко мне поближе.

— Эй, я, вообще-то, и держалась! Если так подумать, то это ты меня подставила, — швырнула подушку в Нику.

— Бе-бе-бе, — легко словив, она бросила подушку обратно, — Это у тебя ноги заплелись.

С улицы послышался звон колокольчиков, каждый приём пищи, как и занятия оповещались звоном. Три для занятий и два для еды, это то, что студенты запоминают даже лучше номера собственной комнаты. Ника подскочила и сорвалась с места, будто с самого утра не проглотила целый поднос закусок, поспешила за ней, но всё равно потеряла в толпе таких же голодных студентов на улице.

Какое-то время я видела макушку Ники впереди, она иногда оборачивалась и махала мне, крикнула, что займёт места получше, и растворилась в толпе. Меня зажали высокие крупные парни, и я совсем потерялась. Троица, словно, не обращая внимание, обступила и уверенно шла вместе со мной в столовую. А я слишком растерялась и не решила отпихивать их, пока в какой-то момент кто-то не схватил меня за локоть и не дёрнул назад, ближе к стене. От неожиданности я просто завалилась на кого-то сзади и прижала человека к стене, по спине пробежал неприятный холодок. А в голове было неприятное чувство дежавю.

— Простите! — обернувшись через плечо, я буквально отскочила и врезалась в толпу, — Извини!

Передо мной стоял Хаген, он крепко держал мой локоть и не давал далеко уйти, а в глазах словно у щенка было столько грусти и печали. Я задержала дыхание, боясь даже, пошевелится, этот взгляд словно гипнотизировал, а рука в месте, где он держал, почти обжигало теплом.

— Эмма… — очень тихо прошептал бард.

— Что ты хочешь? — я с трудом оторвала язык от нёба.

Две недели, что мы провели порознь, были мучительными. Я ужасно скучала и только больше злилась, что Хаген даже не удостоился, встретиться со мной снова. И вот он стоит с жалобным взглядом. Сердце неприятно кольнуло, я ждала его слишком долго и после отказа, и после того, как он легко и просто ушёл в ту ночь. Не хочу с ним разговаривать.

— Нам нужно поговорить.

— Не знаю, кому это нам, — дёрнула руку к себе, но Хаген лишь притянул меня ближе.

— Тебе и мне, я хочу уладить недопонимание. — его взгляд продолжал буравить меня, а я чувствовала себя так неловко, что даже не могла смотреть на его лицо.

— Раньше нужно было, — отвернулась и попыталась найти в толпе хоть одно знакомое лицо, но Ника уже, кажется, была в столовой.

— Пожалуйста, это не займёт много времени.

Хаген аккуратно, нежно перехватил меня за талию, прижимая к себе и убирая подальше от толпы. Лицо мгновенно раскраснелось, а сердце до этого едва не остановившись, пустилось галопом. Да что он делает, здесь в коридоре, зачем. Невольно закрыла лицо ладонями.

— Что такое? — его рука коснулась моих пальцев.

Хаген попытался взглянуть в моё лицо,