у каждого, просто броня из медалей и орденов! Я сам настоял на том, чтобы бывшие чекисты предстали перед ребятами в своём истинном обличии. Ветеранам между собой будет легче договорится, и к тому же, вбитая ещё в учебке или в училище в подкорку головного мозга каждого военного субординация, должна нам помочь построить разговор с бойцами и направить его в правильное русло. На мне кстати тоже форма. Дорогой камуфляж, без знаков различия. Я хоть наград и не имею, да и погон не носил, но повоевать мне довелось как бы не побольше всех тех ребят, что сейчас предстанут перед нами. И ранений у меня было наверняка больше. По мне так-то не скажешь конечно, моё тело идеально и не имеет даже шрамов, но я терял и конечности, получал ожоги, меня по кускам собирали! Да если на вскидку припомнить, то левой руки я лишался как минимум четыре раза! Так что я тоже ветеран! А форма… Пусть вместо кителя я носил комбинезон и штурмовой комплекс, но я всё же военный, так что без формы никуда. Я будущий командир этих ребят, и они должны видеть во мне своего!

— Начнём? — Батя нажал на планшете на файл под номером один, и на экране появилась фотография и краткая информация о кандидате. — Андрюха, заводи!

Мой брательник, которого ради такого случая вытащили в санаторий, кивнул и скрылся за дверью. Никто кроме кандидатов и нашей семьи не должен видеть, что сейчас будет происходить в этом кабинете, так что моему брату выпала роль разнорабочего. Он и за санитара сейчас, и за охрану, и за секретаршу… Страшную правда секретаршу, за сто килограмм весом, но другой у нас нет, Кира в этих делах не помощник, а маму с сестрой мы решили не привлекать.

Между тем дверь открылась и в кабинет вкатилось инвалидное кресло, которое толкал Андрей. Я заранее знал, кто будет первым, так как сам составлял список. Лейтенант — десантник, Витя, с него я и решил начать собеседование.

— Не понял… — Витёк растерянно уставился на комиссию из двух полковников и странного парня в непонятной форме — Я что, не туда попал? Мне сказали, что тут будет собеседование по поводу моего дальнейшего лечения…

— Вначале стоило бы поприветствовать старших по званию лейтенант, а потом задавать вопросы! — Батя хмуро посмотрел на Витька — Можно даже сидя и честь отдавать не обязательно!

— Издеваетесь? — лейтенант тут же собрался, от былой растерянности не осталось и следа, он зло смотрел на отца — Не хорошо, товарищ полковник!

— Значить здороваться не желаем… — Отец сделал вид, что что-то пишет на планшете — Так и запишем!

— Здравия желаю — криво усмехнулся лейтенант — а что тут вообще происходит⁈

— Писать можешь? — по-еврейски, вопросом на вопрос ответил батя.

— Справлюсь если надо будет — кивнул головой Витя.

— Ну тогда распишись! — брательник сунул под руку лейтенанту планшетку, на которой был закреплён лист бумаги.

— Что это?

— Это подписка о неразглашении сведений составляющих государственную тайну и об ответственности за их разглашение. Пока вы её не подпишите, дальнейшего разговора не будет. Впрочем, можете не подписывать. И ничего объяснять я вам не буду. Если вы отказываетесь, то можете быть свободны!

— Вот как… Интересно! — лейтенант бегло пробежал глазами по бумаге, поморщился, очевидно дойдя до того места где ему обещали все кары небесные за разглашение, и тут же подписал. — Готово, а теперь я могу узнать, что тут происходит⁈

— Теперь можешь — Кивнул головой отец — скажи мне лейтенант, ты готов продолжить службу?

— Службу⁈ А вы ничего не замечаете? Я же инвалид, у меня одна рука и нет ног! — лейтенант выглядел ошарашенным.

— Это я вижу прекрасно, и тем не менее, хотел бы ты вернутся на службу по основному своему профилю? А именно в штурмовое подразделение? Просто да или нет!

— Да черт возьми, хотел бы, но как это возможно⁈

— Это возможно, было бы желание. — Отец удовлетворённо кивнул головой — Сейчас я расскажу тебе то, о чём тебе не стоит говорить ни с кем кроме нас. Сведенья под грифом совершенно секретно! Я не шучу, тут на кону твоя жизнь! Носителей этой тайны можно по пальцам одной руки пересчитать. А тайна эта из категории тех, за которую пустят в расход не задумываясь! Мы собираем отряд, который будет подвергнут экспериментальному методу лечения. Полная регенерация организма! Твои ноги и рука будут полностью восстановлены, тебя вылечат от всех болезней.

— Но это же невозможно… — в глазах лейтенанта я заметил борьбу, он очень хотел верить в то, что услышал, и между тем не верил.

— Посмотри на этого человека — Батя некультурно ткнул в меня пальцем — только левую руку он терял четыре раза, я сам неоднократно терял конечности и как видишь, сейчас мы сидим перед тобой абсолютно целые! Так что это возможно.

— И что я за это должен буду сделать? — лейтенант, не отрывая глаз смотрел на полковника как мышь на удава.

— Ты должен будешь исчезнуть навсегда. Никаких контактов с родственниками, друзьями и знакомыми, ты просто перестанешь существовать. Впрочем, у тебя и не получится с ними встретиться. Ты продолжишь службу в секретном подразделении. И даже больше того, ты будешь служить не на Земле! Придётся воевать сынок, много и с тем, на кого тебе укажет командир! Возможно ты погибнешь уже через несколько месяцев, задание опасное, скрывать от тебя я не буду. Мы требуем беспрекословного подчинения! Скажут идти под пули, придётся идти! — Батя нарочно сгущал краски.

— Не на Земле⁈

— Совершенно верно — Батя усмехнулся — ты разве в детстве не мечтал стать космонавтом? Ты конечно…

— Я согласен! — лейтенант перебил старшего по званию, его глаза горели.

— Над дисциплиной придётся поработать. — Отец укоризненно покачал головой. — А теперь можешь задавать свои вопросы, у тебя есть десять минут.

— Так этот санаторий, где вы собрали столько инвалидов горячих точек… — лейтенант задумался — Это было сделано специально всё? И все эти сказки про олигарха, лечение и реабилитацию были просто прикрытием?

— Собрали вас специально, реабилитацию и лечение пройдут все приглашенные, даже те, кто отбор не прошёл. Всем, кому можно помочь — помогут. Операции, протезирование, всё это ребята действительно получат. Всё