шею и поверни барашек. Видишь… Здесь ноль, а здесь один. Ноль — не работает, один — включено. Тебе должно стать легче. Только ты потом выключай, чтобы не разрядилась батарейка. Тут мой адрес, — я протянул клочок бумаги с названием городка, фамилией и именем отца, — Если что — пришлите телеграмму и я постараюсь приехать.

— А я все думал, чего это ты паяешь по вечерам! Думаешь будет работать?

— Обязательно будет, мистер Фаррел. Обязательно!

Этим же вечером я с помощью Гарри, отпраздновавшего встречу со мной в компании местных старожилов и Берни, переправил свои «сокровища» в выделенную кинопрокатчикам каюту на нижней палубе парохода, отчего та стала похожей на склад и принялся рассказывать сгоравшему от нетерпения компаньону заранее приготовленную байку о найденной куче золота в глухом прииске, где всю артель подкосила неведомая смертельная хворь. Толи мой рассказ был довольно убедительным, толи хмельные пары добавили ему достоверности, Гарри все проглотил на раз, едва я открыл крышку ящика с его долей.

— Ик!.. Сколько тут? — Спросил он враз севшим голосом, не сводя взгляда с ровных рядов золотых пластинок.

— Пять килограмм, двадцать два грамма. Ровно сто шестьдесят две Тройские унции.

— Ничего себе! Три с половиной тысячи долларов! Ну ты даешь! Это же очень много!

— Не волнуйся! Компенсируешь мне зарплатой киномеханика и будем в расчете, ха-ха-ха!

— Боюсь даже спрашивать, сколько же таких штучек у тебя, — перевел он наконец ошарашенный взгляд с золота на меня.

— А ты не спрашивай! Крепче будешь спать! — Я усмехнулся и вынув из внутреннего кармана куртки подаренный на прощание мистером Фаррелом револьвер положил его под свою подушку. Поправил на шее многозарядный активированный с минимальным радиусом защиты амулет и раздевшись нырнул под одеяло, предвкушая скорую встречу с родными. Как там поживает «моя» Саманта?..

Весь обратный путь на пароходе наполненным громкой музыкой и веселящейся напропалую публикой прошел для меня совсем не интересно. Мы старались не оставлять без присмотра свое имущество и даже Гарри изменил своей привычке водить в каюту охочих до «любви» дамочек, что не мешало ему использовать не по назначению кинобудку, пользуясь тем, что я во время киносеансов дежурил на посту, «проклиная» добытое злАто и сочувствуя всем богатеям, не знающим ни минуты покоя и чахнувшими над своими сокровищами. Вот как мне — не банкиру, не бизнесмену, не сыночку из богатой семью, не человеку, за которым не стоял хотя бы один поручитель с солидным счетом в известном банке, продать такую кучу золота? Правда, пока не знаю для каких целей…

По прибытию в Калифорнию Гарри решил, что просто обязан проводить меня до дома, аргументируя тем, что не сможет спать спокойно пока я вместе со своим ценным грузом не окажусь в кругу семьи. Я не стал отказываться, так как это во многом облегчал мой трехдневный путь по железной дороге с двумя пересадками в разных штатах. Хоть я и был вооружен и защищен невидимым бронежилетом, но надежный компаньон в таком деле был очень кстати.

— Значит, говоришь — поля кукурузы… — Мы уже три часа ехали вдвоем в купе на четверых, после того как молодая пара сошла на вокзале в Монс Сити, а на их место не нашлось желающих путешествовать. Я давно исчерпал тему своей зимовки на Аляске и теперь рассказывал о местах, где «родился» и о занятии своей семьи. Гарри по моему примеру тоже прикупил себе на побережье Кольт, так что мы были вооружены и очень «опасны», хе-хе…

«И-и-и!» раздался внезапно истошный визг из конца вагона, а затем выстрел и громкий мужской голос: «Заткнись паскуда! Всем заткнуться! Это ограбление!». Дверь соседнего купе бывшее первым с начала вагона с шумом распахнулась и крики удвоились, нагнетая атмосферу истерики. Мы с Гарри не сговариваясь достали свои револьверы и переглянувшись направили стволы в сторону двери. Гарри прикрыл оружие газетой, а я скользнул вдоль сиденья вплотную ко входу и прижался к перегородке, слушая как в ушах бьется сердце.

— Кошелек, багаж! Живо! — Раздался громкий молодой голос вместе со звуком складывающейся гармошкой двери нашего купе.

— Бах! — Вместо ответа газета в руке Гарри выплюнула пулю, и я не долго думая стартанул, перескакивая падающее тело. — Бах, бах, бах… — палец автоматически нажал на курок, как только в мою сторону повернулось оружие от мужской фигуры, и коридор мгновенно наполнился дымом сгоревшего пороха, превратившись в поле битвы. Два бандита выскочили один за другим из соседнего купе и сраженные моими пулями упали на своего уже прикорнувшего товарища. Я перенес огонь в другой конец вагона, шагая как манекен играющий роль мишени. Амулет, снабженный аккумулятором маны, работал на отлично, и я успел спокойно поменять стреляные гильзы не смотря на выстрелы не менее двух нападавших. Тут за моей спиной раздался грохот кольта моего напарника, и я поспешил вперед все в той же манере ростовой мишени, чтобы защитить собой не вовремя кинувшегося на помощь Гарри. Револьвер в руке прогрохотал без остановки еще шесть раз и наступила тишина, нарушаемая истеричным плачем женщины из последнего купе.

— Кажется все… — Гарри заглянул через мое плечо на лежащих вповалку грабителей поездов. В этот момент раздался хлопок взрыва со стороны хвоста состава. Мой напарник оглянулся и произнес, доставая из кармана новые патроны:

— Там почтовый вагон. Наверное, сейф рванули.

Я тоже поспешил перезарядить оружие, ощущая как адреналин покидает мои клетки, оставляя небольшую дестабилизацию мышц.

— Будем помогать? — Спросил старшего товарища, не совсем ориентируясь — что делать в таком случае.

— С ума сошел⁈ Там стволов побольше чем здесь будет. И вообще. Ты куда полез в полный рост⁈ Совсем мозги от страха отключились⁈

— Ага… Отключились… — Я улыбнулся и почесал кудрявую макушку. — Даже не знаю, что на меня нашло? Наверное, испугался сильно…

— Ну — да! Испугался и перестрелял всех! Обещаю — никогда тебя так не пугать!

Мы переглянулись и принялись хохотать как сумасшедшие, стряхивая с себя накативший запоздалый страх и тремор в мышцах. Услышав смех, в некоторых купе приоткрылись двери и оттуда стали выглядывать самые