еще и детишек боярских и крестьянских военному делу обучают. Мало того — они всех угнанных в Польше кузнецов поселили в одном месте у себя на Кукуе и отгрохали для них целый цех для плавления металла и изготовления оружия. Ты поглянь какой они мне пистоль подарили! — боярин развернул сверток и достал двухствольный пистолет, который Сергей, вручив его боярину в подарок, обозвал его «обрезом». — Правда, одной рукой из него стрелять невозможно, но этот пистоль очень хорошо лежит в двух руках. Я уже опробовал свой подарок и вполне доволен, если стрелять вот такой металлической картечью, — боярин достал мешочек с круглыми стальными шариками — То у лиходея никаких шансов спастись нет. Кузня эта поставлена на речке, на которой уже заканчивают строить запруду. От водяного колеса будут приводиться в движение два огромных молота и меха, облегчив работу кузнецам. В следующем году они хотят строить ветряную мельницу, для которой из неметчины привезли жернова.

Царь задумчиво вертел пистоль — Может быть поручить этой четверке обучение наших стрельцов?

Матвеев вздохнул — Не получится, Государь! Как пояснил барон Уитэм, в основной своей массе староваты стрельцы для обучения, да и помимо службы они заняты своими торговлей и ремёслами.

Наумовы — древний дворянский род. Название получили от одного из потомков перво-приехавшего к великому князю Симеону Ивановичу Гордому Павлина, у которого был внук Наум. Дочери боярина Фёдора Андреевича Наумова исполнилось двенадцать лет. Она не по годам была рослой, под метр шестьдесят, грудь уже была размером больше ее сжатых кулачков. Ульяна была красива как ангелок с длинной русой косой и с голубыми глазами, обладала острым умом, обучалась на дому грамоте и немецкому языку служанкой, дочерью немца из Кукуйской слободы. В отличие от ее ровесниц-боярышень, похожих на пышные сдобы, Ульяна была подобна тоненькой березке с осиной талией, не раздававшаяся вширь видно из-за того, что ела боярская дочь как птичка — поклевала немного и наелась.

Марта, так звали полноватую, пухленькую блондинку служанку двадцати трех лет, приходила утром и обучала боярышню, постоянно разговаривая с нею на немецком языке, обучая и немецкому письму. Сегодня Марта пришла легкомысленно витая в облаках, все время думая о чем-то своем.

Когда Марта, протирая от пыли, чуть не разбила главное украшение комнаты боярышни, пару тяжёлых барочных кубков с чудесными алмазными гранями из богемского стекла, Ульяна не выдержала — Рассказывай, давай! Ты влюбилась, что ли, Марта? Вроде не весна, осень на дворе.

Зардевшись как мак, немка всплеснула руками — Ой, боярышня! Действительно влюбилась. Вот только я еще не поняла в кого из четверых!

Ульяна так и села на свою перину — Ты с ума сошла, что ли? Ну-ка, говори как есть! Какие к бесу четверо? — перекрестившись, Ульяна прикрыла рот ладошкой, испугавшись за упоминание нечистого.

У нас на слободе появились четверо англичан, настоящие бароны! Мало того, что у них куры деньги не клюют, так они все четверо как на подбор настоящие рыцари, как ваши былинные богатыри и красивы будто ангелы! Говорят, что они видели короля солнце! И король Франции наградил их орденом!

Ульяна поправила — Денег куры не клюют, сколько раз тебе пояснять надо!

— Опять забыла, боярышня! А почему вы, русские так говорите?

— В селе «Большие Златы» жила семья потомственных и богатейших купцов Даположских. Однажды любопытствующие соседи наблюдали, повисши на плетне, такую картину: дворня как раз сгружала с телеги вернувшегося хозяина мешки золота, когда на одном из мешков вдруг лопнула тесемка и золотые монеты раскатились по всему двору… Шум, гам, переполох — все, кто находился во дворе, бросились собирать деньги, напуганная девка-курятница оступилась и растянулась поперек двора, рассыпав целое ведро пшена… Пшено смешалось с монетами, куры набросились на пшено… В этот момент на крыльцо выскочила старая, уважаемая, хозяйственная, но, к сожалению, весьма недалекая хозяйка дома, взмахнула руками и заголосила: «Склюют! Деньги склюют! » Переполох набирал обороты… Когда через полчаса все улеглось, причитающая женщина потребовала зарезать всех кур и произвести экспертизу желудков на предмет поиска монет. Как ее ни убеждали, как ни упрашивали — хозяйка осталась непреклонна, хозяин плюнул и дал добро… Еще через час купец потрясал перед носом жены кучей куриных потрохов и кричал: «Ну что, убедилась? Денег куры не клюют!»

— Да уж! Ну и дура была эта купчиха!

— Так ты говоришь, эти бароны английские красавцы?

— Красавцы, истинный Бог! Вот только они не англичане теперь, они решили подданными русского царя стать и крестились в вашу веру. А уж сколько знаний они знают! Я слышала, они кузнецов учат сталь ковать, да не простую, а булат и дамаск! А печи, которые по их чертежам построили! С помощью этих печей теперь такое огромное количество стали и чугуна получают, что скоро сталь невыгодно будет возить из Швеции. А вы, боярышня, не хотите взглянуть на этих баронов?

Ульяна вздохнула — Меня только в церковь выпускают, да и то под строгим присмотром.

— Так господа Бароны тоже посещают церковь, правда они любят посещать службы в Соборе Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву.

— Алевизов ров! — кивнула Ульяна. — Канал проходит вдоль стен Кремля от Угловой Арсенальной до Беклемишевской башни и соединяет Неглинную с Москвой-рекой и церковь в народе называют просто — храм Василия Блаженного. А меня водят в Успенский собор в Кремле. Надо упросить батюшку отслужить вечернюю службу в другом храме. Пойду поговорю, пока он не отбыл на службу.

Фёдор Андреевич свою дочь любил и баловал. Поэтому, когда Ульяна подбежала к нему, он поцеловал ее в лоб и усадил рядом, отложив в сторону записи своего приказчика — Что случилось, Егоза? Вприпрыжку прям бежишь.

— Батюшка! Позволь сегодня вечерю отстоять в Соборе Покрова Пресвятой Богородицы! Говорят, алтарь в храме чудесными иконами знаменит.

Боярин отодвинулся и прищурился — Ох и хитришь, ты, дочка! Почему же ты своего родного отца обманываешь? Неужели ты думаешь, что я деспот какой? Давай, рассказывай без утайки! Кого ты в том соборе собиралась увидеть?

Зардевшаяся девица спрятала свое вспыхнувшее лицо рукавом — Батюшка! Ты прямо как провидец все-то знаешь!

— Вот егоза! — погрозил пальцем боярин — Ну и кто же он, на кого ты вдруг взглянуть возжелала? Выросла смотрю доча, женихов сама себе присматривает! А я тебе уже жениха присмотрел!

Ульяна испуганно отпрянула — И кто же он, батюшка?

— Тридцати двухлетний стряпчий и стольник Государев