— Не глядя? — Надул ноздри своего крупного носа Марат. — А вот щас дам тебе по шее, и…

— Дай, — оценив крупного мальчишку, который был на полголовы выше меня, я опустился и взял маленький, в черной резине блинчик, под узкую втулку восьмерки. — Только я в долгу не останусь.

— Ты че это? На меня с блином пойдешь? — Разозлился Марат.

— Шарифов! Ты че не на помосте⁈ — Раздался строгий голос Вадима Сергеевича.

Рассерженный тренер примчался к нам с того края зала.

— Вадим Сергеевич, мне вот, Медведь мешает, — залепетал испугавшийся Марат. — Он у меня свистнул замки, пока я не видел. А теперь не отдает!

— Ты еще и брешешь, змеюка, — зло протянул я сквозь стиснутые зубы. — Сережа!

— А? — Отозвался Сергей, переводя дыхание.

Он только что отошел от штанги, и отдав ее следующему в очереди, поспешил к нам.

— Чего случилось-то? — Удивился он.

— Это ж ты мне замки отдал? — Спросил я.

— Ну, — он кивнул. — Мне сейчас не надо. Вот я и отдал Вове.

Вадим Сергеевич строго посмотрел на Марата, и тот, будто бы, даже немного уменьшился в размерах. Втянул голову в плечи.

— Иди работай. Нечего тут за зря распотякивать, — зло бросил тренер.

Недовольный Марат еще сильнее надул ноздри и ушел к своему снаряду. Отогнал какого-то мальчишку, что было хотел подойти к весу.

— Ну как, Медведь? Еще домой не хочется? — Хмыкнул Вадим Сергеевич, осматривая мой вспотевший лоб.

— А там не Маратик у какой-то девчонки замки отбирает?

Вадим Сергеевич обернулся и, громко ругаясь, пошел ставить Маратика, пристававшего к девочкам, на место.

Я же, подошел к грифу, сделал свои честные шесть повторений. Когда отошел, переводя дыхание, заметил, что тренер, с того конца зала, как-то странно, строго нахмурившись, смотрит на меня. В глазах его светилось недоверчивое изумление.

Я быстро смекнул, в чем было дело. Он увидел, с какой техникой я проделал каждый подход на подъем. Техника была идеальной.

— Следующее у упражнения — рывок! — Крикнул он. — Вес — семьдесят от максимального!

Когда кончился небольшой перерыв, зал вновь наполнился грохотом железа и топотом ног занимавшихся детей. Эхо этого шума отражалось от высоких потолков помещения и возвращалось к ушам чуть не с утроенной силой. Нагретый, влажный воздух пах потом и влажной кожей атлетических ремней, и кисловатым запахом железа.

Я сделал очередной рывок со своей пятнашкой.

— Ану, стой-ка, — вдруг появился рядом с помостом тренер. — Не спиши. Проделай как подход еще разок.

— Я закончил этот подход, — отдышавшись, проговорил я.

— Ниче страшного. Еще от одного раза не умрешь.

— А вдруг помру? — Хмыкнул я с самой гаденькой ухмылкой, на которую только был способен. — Вы ж сами говорили, я человек ну совсем неспортивный.

Тренер раздражено засопел и цокнул языком. Потом ушел смотреть за другими ребятами. К моему удивлению, он подгадал, когда я начал новый подход и вернулся. Скрестив руки, стал молча за мной наблюдать.

Медленно, сосредоточенно, я проделал все шесть повторений на рывок. Когда закончил, отошел от штанги. Подбоченился, переводя дыхание. А потом заглянул Денису Сергеевичу в глаза. Тот, ничего не сказав, только поджал губы и отвернулся. Кажется, он не мог поверить, что новичок, всем своим видом показывавший, что щупает штангу первый раз в жизни, так идеально выполнил каждый подход.

— Слушай, а ты молодец, — подошел Сережа, намазывая мозолистые руки мелом. — Ты где так технике научился?

— Папа поднатаскал, — ответил я уклончиво и улыбнулся.

Сережа, хмыкнул и покивал, а потом вновь пошел на помост.

Когда кончилась заминка, ребята собрались на лавочке. Они смеялись, шутили, обсуждали прошедшую тренировку.

— Слушай, Володя, — спросил у меня веснушчатый Тёма, — а ты правда в первый раз? Я просто видел, как ты делал рывок. Техника — класс. Мне, чтоб ее освоить без ошибок несколько месяцев понадобилось.

— Ну, — подтвердил лопоухий Матвей. — У меня до сих пор бывают просчеты. Я то горблюсь в седе, то рву чуть не с груди. Иногда пятки отрываются. А ты прям вообще без ошибок.

— Папаня немножко показывал как надо, — с улыбкой ответил я.

— Артемий! Сергей! — Крикнул Денис Сергеевич, и ребята тут же обернулись. — Сюда-ка!

Парни переглянулись и пошли к тренеру. Вокруг него уже стояла группа самых крепких юных атлетов, которым он уделял больше всех внимания.

Вадим Сергеевич что-то тихо растолковывал остальным. Ребята внимательно слушали, кивали.

— А что это они? — Спросил я у Матвея.

— А шут их знает, — пожал лопоухий плечами. — Что-то объясняет.

После этого парни в полном составе отправились за тренеров.

— Куда пошли? — Спросил я.

— Тоже не знаю, — Матвей сел на лавку, стал стягивать свои мягкие кеды. — Эта команда у Вадима Сергеевича на хорошем счету. На будущих соревнованиях он на них очень надеяться. Хочет забрать у Кубанцев призы во всех весовых. Вот и подбирает ребят, чтоб в каждой занять место.

— Амбициозно, — сказал я, наблюдая, как мальчишки с тренером выходят из зала.

Интересное кино. Зачем это Вадим Сергеевич их с собой зовет? Что у них там, может, быть за тайное совещание? Да еще такое, что не хочется проводить на глазах других ребят?

— Может, он им будет какие-нибудь секреты рассказывать, а? — Матвей задумчиво собрал свой покатый лоб в складки. — Какие-нибудь чемпионские техники?

— Хочешь, я тебе чемпионскую технику расскажу? — Улыбнулся я.

— Какую?

— У тебя башмаки такие есть? С каблуками. — спросил я, показывая Матвею свою школьную туфлю.

— Ну, есть.

— Надень не следующую тренировку. Пятки вовремя седа отрывать не будешь.

— Все, ребят! — Тренер в одиночестве вернулся в зал. — На сегодня тренировка окончена! Все свободны!

Дети вразнобой встали с лавок, направились к выходу, чтобы пойти в раздевалки.

— Ну как самочувствие, Вова? — спросил Вадим Сергеевич, когда я проходил мимо него.

— Хорошее.

— Я решил, что ты можешь заниматься, — сказал он серьезно, — жду тебя на следующей тренировке.

— Хорошо, — пожал