припугнуть, но не рассчитала силы и ребра с треском продавились под моей ногой, а вместе с ними и позвонки. Глаза мужчины расширились в ужасе, чуть не вылетев из орбит. Так и замер с выражением непереносимых мук на лице.

Черт, перестаралась. Эту силу трудно контролировать, она питалась гневом и, подобно огню, разгоралась ярче.

Никого поблизости в сознании не оказалось, да и вряд ли эти люди знают, где Орочимару. Я осмотрела темный коридор, и едва заметные фиолетовые всполохи промелькивали на два часа.

«Следуй за мной…»

За едва уловимым шепотом голову чуть не разорвало адской мигренью. Схватившись за голову, завалилась к стене, ощущая, как пульсирует проклятая печать, а ее черные метки расползаются по телу. Будь ты проклят, Орочимару! Я из тебя душу вытрясу за то, как ты посмел обратиться со мной! И я чувствую тебя… вижу твой след… И где бы ты ни находился, достану во что бы то ни стало.

Разрывать реальность так, чтобы шагнуть через портал и оказаться в десятках, если не сотни километрах, требовало метки чакрой. Убежище, деревню Звука и провинцию Белых Гор сплошь усеяла частицами своей чакры, чтобы меня не выбросило, например, в пропасть или на острую ветку дерева. Тусклые указатели, на которых приходилось максимально концентрироваться. А в твоем случае, Орочимару, тусклая метка стояла на мне, и уловить яркое пламя твоей чакры во тьме не составит труда.

Чем больше об этом думала, тем быстрее мною завладевала злость. Голова кружилась, а веки тяжелели. Перед глазами все плыло, и в то же время картина стояла отчетливой. Я становилась пассажиром, отдавая штурвал в руки демона. Пусть так. Пусть… так…

Открыв небольшое измерение, выхватила меч — рукоять мокрая, с лезвия стекала вода. Так и лежал все это время на дне водоема? Отдаю должное кузнецам нашей провинции, сталь ничуть не испортилась, даже рукоять. Ну а теперь…

«Действуй быстро, без раздумий».

Без раздумий…

Сделав глубокий вдох, втянула не только полные легкие воздуха, но и энергию вокруг себя, от которой печать запылала сильнее. От пьянящей силы голова закружилась настолько, что мне казалось, я вот-вот упаду и засну. Но тело не дрожало, его поддерживала и направляла воля Риндзина.

«Сейчас!»

Замахнувшись мечом, распахнула портал и рванула вперед. Яркая вспышка ослепила, тьма коридора сменилась днем, и, не полагаясь на зрение, ориентируясь на чакру, нанесла удар. Силы экономить хотелось в последнюю очередь, и это странно. Грохот и пыль от потрескавшейся земли поднялись в воздух, оглушая и ослепляя. Техника Режущего Ветра многократно усилилась, если не слилась с чакрой Риндзина в единое целое.

Пыль стояла густым облаком, но несмотря на мощь атаки, противнику удалось уйти в последний миг.

«Он не смог бы уйти, открой ты измерение в нужном месте. Не вздумай больше паясничать».

Паясничать? Я же открыла измерение точно над ним… или? Нет, это ты хотел разобраться с ним в мгновение ока, а я испугалась чего-то и…

Голову вновь пронзила боль, на этот раз перед глазами все померкло, однако я чувствовала свое тело, но не могла его контролировать. С трудом, конечно, но движения стали угловатыми, замедленными. Чем быстрее разрасталась проклятая печать, тем стремительнее Риндзин подавлял мою волю. Но почему так происходило, ведь мне не составляло труда ограничивать его. К тому же мое тело впитывало природную чакру, так что же?..

Нет. Не я… это он впитывал.

«Хм-хм, — зазвенел приглушенный смех в ушах, — довольно».

Рука поднялась, как заржавелый механизм — я все еще сопротивлялась зверю. Смогла бы удержать над ним контроль, если бы не паразитическая чакра Орочимару, которая обращала все связи в кашу. Поэтому Риндзину хватило ударить меня мощной волной своей воли, чтобы перенять контроль над телом. Взмахнуть мечом и разогнать порывом шквального ветра пыльное облако.

Столь яркого солнца я, казалось, не видела никогда. Свет резал глаза сильнее и от того, что вокруг был выжженый пустырь, окаймленный лесом. В воздухе витала концентрированная энергия, обжигающая, ядовитая. Чем-то напоминала чакру Риндзина, только в разы острее, и демон с интересом к ней принюхивался. Втягивал через мои легкие воздух, наполненный мелкими частицами. Но три фигуры все же смогли отвлечь его внимание.

Орочимару, Кабуто и какой-то парень. Выглядели довольно потрепано, а, значит…

«…есть шанс убить его».

Нахмурилась. Убить его? Я не хочу убивать его, только воспылавшие чувства говорили об обратном.

Напряженную паузу разбавлял свист ветра, я внимательно наблюдала за мужчинами, как и они — за мной. Каждый смотрел по-своему, но Риндзин видел перед собой лишь человека, чье мнимое присутствие он желал искоренить из моего тела.

— Мэйкум, — Орочимару откровенно не обрадовался моему появлению, — или…

Обычно его забавляло, когда Риндзин после как таковой «смерти» овладевал моим телом и громил все, что попадалось на пути. Испытываемый демоном гнев определенно льстил мужчине, а я в то же время ощущала себя использованной игрушкой. Один тянет в одну сторону, другой — в другую.

— Сейчас не подходящее время. Нам нужно уходить отсюда.

Сладкий запах, острый… Эта чакра пахла по-особенному, принадлежала кому-то сильному, чья ярость превосходила Риндзина в разы. И демон заинтересовался ею, сначала в нем проснулся слабый интерес, но с каждой секундой он усиливался. Даже злость на Орочимару уже не столько его будоражила, сколько пряная необузданная энергия существа, находящегося совсем близко. Она гипнотизировала демона, заставляла тем самым и мое сердце биться чаще.

Проклятая печать вновь запылала, боль отвлекла от источника чужой силы, ворвалась в сознание острой иглой. Воскликнув, упала на колени.

— Орочимару-сама…

— Не мешай.

Голоса мужчин вновь растворились в приступе боли. Сознание сжимало со всех сторон, невидимая клетка сужалась. Контроль Риндзина ослаб, но едва я бросила взгляд на Орочимару, как поняла, что теперь его невидимая хватка душила меня через печать. Он нервничал, не выглядел всесильным, его определенно вымотала схватка с существом, к которому потянулся демон. Я понимала, что если не обуздать Риндзина, беды не избежать, но, если мужчина продолжит рубить мое сознание на мелкие куски, я так и вовсе свихнусь.

Буря вырвалась из глубин, Риндзин выплеснул наружу волну энергии, которая не только отмела контроль Орочимару, но и едва не лишила меня сознания. Проклятая печать, реагируя на приток силы, расползлась темными отметинами, а затем растворилась, сделав бледную кожу серой. По правому запястью словно плетью ударили, содрав кожу — сквозь наворачивающиеся на глазах слезы заметила материализовавшийся обруч цепи.

Что же ты творишь?..

Треск металла заложил уши, взорвал тело болью, от которой я сорвалась на крик, но из горла