За такими разговорами и прошел завтрак, после которого вся наша группа вместе с группой девушек, собралась на плацу. Генерал Догматов, как комендант училища, толкнул нам короткую но очень пафосную речь, чей смысл сводился к двум словам: «служить и защищать». После этого, нас погрузили в восемь микроавтобусов и повезли куда-то за восточную часть города. Ехали долго, не меньше двух часов. Напряжение среди кадетов от этого только нарастало. Так уж повелось, что от наших преподавателей ничего хорошего ждать нам не приходилось, а потому мы вполне справедливо ожидали, какого-нибудь подвоха.

В тоже время, после слов Малышева, мне было жутко интересно, как ту самую инициацию собираются проводить нам. То, что она будет как-то отличаться, было понятно хотя бы по той причине, что нас куда-то везли. В школах существует отдельный класс, в котором раз в год, все шестнадцатилетние ученики в порядке очереди проходят это священнодействие. Примечательным еще был тот факт, что нигде в открытом доступе не было информации по этому процессу. Ну, я имею в виду: «Что? Почему? Как?». То есть нигде не описаны сами процессы которые происходят с юным дарованием.

Выехав за город, внедорожники вскоре свернули на проселочную дорогу и еще минут через двадцать остановились от отъездных ворот. Водитель первого автомобиля высунулся в открывшееся окно и помахал камерам, после чего преграда отъехала в сторону, пропуская нас на территорию.

Когда мы все высыпали из джипов на небольшую грунтовую площадку, к нам подошел наш Сержант. Мы в это время внимательно разглядывали окрестности, пытаясь предугадать следующий шаг преподавателей.

— Стройся! — Скомандовал Марк Андреевич. Мы тут же выстроились в линию по росту и он чуть помолчав, двинул небольшую речь. — Обычно юноши вашего возраста, проходят инициацию в капсулах. Думаю вы это и без меня прекрасно знаете. К вашему сожалению, для будущей элиты воинских подразделений, такой метод неприемлем. У вас в отличие от гражданских ограничено время для поднятия уровней владения силой, а потому и инициация вам требуется совершенно другая. Не хочу вас пугать, но приблизительно один из ста случаев заканчивается летальным исходом. К сожалению, такова цена за силу. Не смотря на то, что наша Империя придерживается равных возможностей для всех ее граждан, вы таковыми перестанете быть уже после выпуска. Те привилегии, которыми обладают ваши школьные друзья, более не будут вам доступны. Вы — орудие и щит в руках граждан нашей общей Империи.

«Это что? Для нас теперь все будет за какие-то деньги или их аналог?» — Подумалось мне тогда. Думаю с точно такой же мыслью задались и остальные. А Скворцов тем временем продолжал.

— Я хочу, чтобы каждый из вас сейчас отошел от остальных и тщательно взвесил все за и против. — Говорил он, начав расхаживать из стороны в сторону перед строем, заложив руки за спину. — Сейчас у вас есть последняя возможность отказаться от той жизни, что ждет тех, кто не отступит от своего решения. То что было в течение этого года, это так, разминка перед настоящим обучением и далеко не факт, что в процессе вы останетесь в живых.

— Можно вопрос? — Не выдержал Толик Чернышенко.

— Спрашивай. — Благосклонно позволил Марк Андреевич.

— А каких таких прав мы лишимся? — Спросил он.

— Хороший вопрос, правильный. — Усмехнулся Скворцов и обвел нас всех суровым взглядом. — Вы больше не будете принадлежать самим себе. Думаю это и так понятно. Вы не будете решать с кем дружить, враждовать, с кем спать, — в строю раздались тихие смешки, но сержант обвел нас строгим взглядом и все тут же притихли, — Я говорю что-то смешное?

— Ни как нет! — Рявкнули мы хором.

— Вот и я так думаю. У вас не будет права на личную жизнь, рабочее время будет не нормировано, а по окончанию училища, вы будете вычеркнуты из мира живых.

— Нас всех ликвидируют? — Удивился уже я и тут же захлопнул свою варежку, поняв, что не спросил разрешение задать вопрос. Но обошлось.

— Ликвидируют ваши личности. — Ответил мне Марк Андреевич. — А теперь, пять минут на размышления. Те кто не готов к такой дальнейшей жизни — отходят от меня полевую руку, те кто готов идти дальше по выбранному пути — по правую. Время пошло.

Строй не шелохнулся. Над площадкой повисла звенящая тишина. Каждый из нас взвешивал в своей голове все свои за и против, смотря на внутренние весы. Боковым зрением я видел, как часть девушек отошла по левую руку от своего сержанта. Была ли среди них Рыжая, я не заметил, да и не до того мне было. Я в тот момент думал, а хочу ли я такой жизни? К этому я стремился? Ради этого ли я так надрывался на занятиях? Чтобы у меня забрали личность, мои желания и устремления? И что я в конечном итоге тогда смогу оставить после себя?

Ведь по факту мне предлагали служение. Да, служение всему народу Империи и ей самой. Лишиться своей воли и своих желаний. А после моей смерти, мой максимум будет — сухая строчка в отчете.

Парни расходились. Были те, кто отходил по левую руку от Скворцова, были и те кто готов был продолжить. Чем каждый мотивировал свой выбор я не знаю. Это было исключительно их решение. Забегая вперед скажу, что никто, никогда не спрашивал у другого почему он сделал именно такой выбор.

«Да, пошло оно все!» — В сердцах подумал я и пошел вперед.

Встав по правую руку, я почувствовал, как Гарик и Костя похлопали меня по плечам. Чуть погодя к нам подошел и Петька, молча встав рядом.

По итогам отведенных пяти минут, только четверо решили отказаться от дальнейшего обучения.

— Что ж. — Произнес Марк Андреевич, смотря на ребят, что решили сойти с дистанции. — Вас проводят.

К ребятам подошли люди в форме, бронниках и балаклавах, вежливо предложив им пройти за ними.

— За них не переживайте. — Усмехнулся Сержант. — Их переведут в другие училища.

— Разрешите спросить! — Попросил Малышев, который видимо был, съедаем любопытством. Дождавшись позволительного кивка, парень тут же выпалил свой вопрос. — А почему в старших группах полный состав?

— А вы у нас особенные. — Осклабился в