«кудрявый бычок». Совпадение? Слишком много что-то их в последнее время. Если это ее рук дело, получается, дядя Митя ее прикрыл? Зачем? Маша могла просто больше никогда не появляться здесь. Нет же, она вернулась похоронить покойного.

— Преступники всегда возвращаются на место преступления, — Борис сидел на стуле за письменным столом возле лежанки Сережи. — Так во всех детективах говорят, ты что, не смотрел фильмы? Ах да, ты же не помнишь. Возможно, девушка пришла не похоронить Ренатика, а спрятать улики. Закопать, чтоб не думалось. А Дмитрий Иванович знал, куда и когда мы идем, только вот понятия не имел, что там будет Мария. Может, хотел посмотреть, как мы отреагируем на тело, и в случае чего отвести подозрения от Маши.

— У меня сейчас мозг взорвется, — парень повернулся на спину и положил свою ладонь на лоб. — В любом случае, Борис Валентинович, мы с вами не судьи и уж точно не палачи.

— Поэтому мы и отпустили дядю Митю, — наставник зевал и уже посматривал на дверь. — Кто же знал, что его утащат собаки.

— Я просто не хочу однажды быть найденным с ножом в глазу, — тише обычного пробурчал Сергей.

— Ууу, парень, — ухмыльнулся наставник. — Прямо сейчас в зале ожидания готовятся ко сну человек двадцать выживших бродяг, о которых ты слыхом не слыхивал. Среди них могут вполне оказаться убийцы, грабители и насильники. Да и сам ты, прости конечно, но о себе ничего не помнишь, может и натворил чего по глупости. Или, к примеру, я, ты знаешь обо мне только то, что позволяю знать. Такие дела, брат. Сейчас ни в ком нельзя быть уверенным. А насчет Маши, надо ее спросить прямо и не накручивать себя дурными мыслями. Завтра с утра сбегаю за пистолетом на всякий случай. Как бы не встретилась она с одинаковыми у нас тут на пороге.

***

Поздняя ночь.

— Игорь Маркович, просыпайся, — Борис с силой тормошил спящего на лавке мужичка. — Живой? Быстро вставай, рано тебе еще на тот свет.

Через какое-то время Карандаш встрепенулся и с широко открытыми глазами вскочил с импровизированной лежанки из старой фуфайки.

Дело в том, что кофе у Игоря Марковича давно закончилось, и случалось так, что во время сна у больного человека останавливалось сердце. Поэтому мужчина попросил Бориса Валентиновича расталкивать его каждый раз, как переставал храпеть.

— Я думал, ты преувеличиваешь, — Борис взял из своего рюкзака пакет с остатками кофе и протянул Карандашу. — На вот, пей на здоровье. Потом нужно будет что-то придумать.

Игорь Маркович зачерпнул алюминиевым ковшиком чистую воду из ведра и поставил на раскаленную печь.

— Лучше уж во сне умереть, чем быть растерзанным зомбаками, — произнес с печалью в голосе Карандаш.

***

— Как ты нашла этот пруд? — спросила Ю свою новую подружку.

Девушка чистила старыми граблями поверхность водоема от тины. Загребала к себе и рывком вытаскивала на берег зеленую ряску.

— Слышала не раз, как Борис Валентинович говорил Сереже про пионерский лагерь рядом со станцией и деревней, — ответила Маша, не отвлекаясь от рубки своим тесаком камыша возле берега. — Люблю по таким местам шариться, не знаю почему, но пробирает аж до мурашек.

— Так нет же тут почти ничего, — продолжила Ю. — Бараки все деревянные были, давно сгнили и обрушились. Забор хоть из железной сетки, и тот сгнил, только ржавые трубы торчат из земли в разные стороны поваленные.

— Это не совсем так, — Маша зачерпнула в металлический таз воды и поставила рядом с собой. — Я тут немного полазила, так вот, выяснилось, что деревянными были только корпуса для детей, а все остальные постройки — кирпичные. Столовая, клуб, помещение для различных кружков и еще одно, не знаю зачем.

— И что там? — полюбопытствовала Ю. — Нашла что-нибудь?

— Не заходила, жутко одной, хоть и очень интересно, — Мария сняла верхнюю одежду и замочила ее в тазу. — Снаружи вот ведра, таз и еще кое-какой инструмент садовый нашла, правда, деревянные ручки либо ссохлись, либо сгнили.

Маша достала из своего рюкзака хозяйственное мыло и еще три майки. Тщательно намылила сырые джинсы и принялась стирать руками.

— Тебе бы тоже не помешало простирнуться, — Мария ухмыльнулась и помахала ладошкой перед своим носом, изображая реакцию на неприятный запах. — Мыла нам хватит, снимай шмотки.

Закончив стирку, Маша вынула из рюкзака тонкую веревку, растянула между двумя деревьями и повесила одежду сушиться. Затем подошла к водоему, потрогала кончиком пальцев ноги воду и неуверенно шаг за шагом зашла в нее по пояс.

— Ну как? — спросила Ю. — Холодная? Дно, наверное, всё в корнях. Брр... Терпеть не могу такое. Кажется, что кто-то трогает снизу.

— Сверху теплая, а глубже холодней, ну так всегда бывает, — Маша нырнула с головой три раза. — Дно прекрасное, приятный песочек, только дальше идет резкий обрыв, аккуратней, если не умеешь плавать. Пруд вырыли, видимо, специально, противопожарный он, как положено, рядом с любым поселением.

Ю купаться не стала, но одежду всё-таки выстирала.

Мария вылезла из воды и затряслась от холода, вытереться оказалось нечем, все тряпки сушатся на веревке. Девушки быстренько собрали сухих веток и разожгли небольшой костерок.

— Как думаешь, тут безопасно? — спросила Ю.

— Сейчас нигде не безопасно, — ответила Маша, сидя на траве возле огня. —