Я снова замолчал. Не дождавшись от меня слов, Матео проговорил:

— Пригласи её куда-нибудь.

— Будешь учить меня, как ухаживать за девушками? — усмехнулся я, глядя на друга.

— Буду подталкивать тебя в верном направлении.

— Откуда ты знаешь, что это направление верное? — скептически спросил я.

— Мне так кажется, — Тео слегка пожал плечами.

— Ты — непобедимый игрок в шатры, самый логично мыслящий человек из всех, кого я знаю. Слово «кажется» не для тебя, друг.

— Мой мозг иногда делает исключения, — улыбнулся Тео.

— Ладно, раз уж ради меня твоя голова сделала исключение, доверюсь ей, — проговорил я. — А как насчёт тебя?

— Насчёт меня? А что со мной? — непонимающе спросил Тео.

— Как тебе её подруга? — разъяснил я свой вопрос совсем не тонким намёком.

— А, ты об этом… Не знаю, я как-то не думал, — попытался отвертеться друг.

— Пора бы уже подумать, Тео, — наставительным тоном заявил я, после чего, понизив голос, добавил: — Пусть мы никогда и не разговаривали об этом, но я знаю, что у тебя ещё никого не было.

— Это так заметно? — смутился друг и машинально потёр затылок.

— Если честно, я сначала сомневался. Но когда ты сказал, что спрашивал кое о чём у Глорен, — мои сомнения исчезли.

— Хорошо, я тоже приглашу её куда-нибудь, — согласился Матео, краснея на глазах.

— Спасибо, — поблагодарил я его.

— Всегда пожалуйста.

Немного подумав, я произнёс:

— Ты настоящий друг, Тео.

Он кивнул мне, сказав:

— Ты тоже, — после чего подмигнул и разъединил связь.

От состоявшегося разговора на душе стало как-то спокойно. Наверное, мне давно требовался подобный толчок. И почему, собственно, я сам не решался? Чьё мнение меня так волновало? Друзей? Они не в праве мне что-то запрещать. Мэрэдит? Она поймёт. Брата? Его мнение меня интересует в последнюю очередь. Отца? Он наверняка начнёт говорить, что это всё неправильно и так не должно быть, но в конце непременно скажет: «Это тебе решать». Мнение остальных пяти миллионов человек меня не должно беспокоить. Тогда чего я жду? Больше ничего — выбор сделан.

***

Я приложил ладонь к сканерному ключу, и входная дверь виллы открылась. Как только я вошёл внутрь, свет автоматически включился, освещая большое предвходное помещение. В доме казалось тихо.

— Пап? — позвал я, но никто не откликнулся.

Я перешёл в главный зал, который ещё заливал свет уходящего за горизонт солнца. Противоположная от входа стена была полностью стеклянная, и за ней со своим вечным спокойствием и безвременным существованием виднелся океан. Я подошёл к окну, с умиротворением и некой заворожённостью глядя на медленно окунающееся в морские глубины ярко-оранжевое солнце. Захотелось поделиться с кем-то этой красотой, этим настоящим природным волшебством, которое заставляет окраситься небеса в розово-фиолетовый цвет. Совсем скоро звезда за звездой начнут появляться не бесконечных просторах неба. Колкие, обманчивые, но бесконечно-прекрасные. Как она…

— Зайди в кабинет, Леон, — из ниоткуда послышался голос отца, сопроводившийся неглубоким эхо.

Я бросил последний взгляд на красоту за стеклом и медленным шагом отправился на второй этаж по широкой лестнице. Пройдя две двери с правой стороны, я свернул в третью.

Отец стоял около своего кожаного кресла, за стеклянной стеной позади него виднелась та же картина, что и внизу. На чёрном диване с левой стороны комнаты я увидел брата, который бесцеремонно покуривал сигару. Его мутно-зелёные глаза впились в меня надменным и в то же время пристальным взглядом. В центре комнаты ко мне спиной стояла женщина с огненно-рыжими волосами и в чёрном лакротном костюме. Когда я вошёл, она повернулась и с улыбкой проговорила:

— Здравствуй, Лео.

Только одна женщина звала меня так.

— Мам… — выдохнул я и, подойдя к ней, крепко обнял. В груди приятно затрепетало от ощущения редкого материнского объятия.

— Ты вырос за этот год, — проговорила она, заботливо проводя тёплой рукой по моей щеке.

— Тебя не было дольше, — с некой обидой в голосе проговорил я.

— Извини меня, ты должен понять.

Я слегка кивнул.

— Ты надолго? — спросил я, лишь слегка ослабляя объятия.

Она качнула головой из стороны в сторону.

— Но я обещаю приехать к Новому Году, — с улыбкой проговорила мама.

Поцеловав меня в щёку, она полностью отстранилась и повернулась к отцу.

— Скажи Блейзу, чтобы организовал собрание в нашем офисе, — повелительным тоном проговорила она.

— Сейчас? Но, Вайлет, вы только приехали, — начал отец, однако мать его перебила.

— Работа не ждёт, Саймон. Мы вылетаем уже завтра, а нам ещё нужно обсудить кое-какие нюансы.

— Так вы всего на один день вернулись? — удивлённо спросил я. — Какой в этом смысл?

Она повернулась обратно ко мне и, возвратив своему голосу прежнюю заботливость, проговорила:

— Мы летим на космические корабли. Я решила, что каждому члену нашей группы стоит повидаться с родственниками.

— На космические корабли? — переспросил я, ошеломлённый новостью.

— Да, — подтвердила мать. — Я не могла улететь, не повидав вас с Виктором. — На последних словах она повела рукой в сторону брата.

— Скажи ему самое интересное, мам, — подал голос тот.

— Викториан летит с нами, — осведомила она, глядя на меня.

Эта новость меня не особо впечатлила и уж точно не расстроила, даже наоборот, порадовала. Пускай летит подальше от города и вообще от этой планеты.

— Тебя, к сожалению, я взять не могу, Лео, — грустно проговорила мама.

— Я не буду проситься, мне и тут пока хорошо, — честно сказал я.

— Дело не в том, хорошо тебе или плохо, а в том, как правильно. Виктор уже давно изъявил желание работать вместе со мной, а значит, тебе ничего не остаётся, как занять в будущем место своего отца.

— Нет, подожди, я не… — хотел было я возразить, но она меня перебила.

— Ты ведь принял предложение на работу в совете, — то ли спросила, то ли утвердила она.

— Я принял другое предложение, — быстро ответил я.

— А я сказала, что ты принял это предложение! — Видимо, всё-таки то был не вопрос.

— Но, мам…

— Ты серьёзно думал, что я позволю работать тебе в каком-то несчастном офисе? — снова перебила она меня грубым тоном.

Я многое хотел сказать, но мне показалось, что это бессмысленно. Тогда я посмотрел в окно позади отца, сдерживая яростный поток слов. За стеклом было уже темно.